Дэвид Геммел - Сердце Ворона

Чувствуя, что вот-вот расплачется, Мэв дернула поводья, и повозка покатилась.

В ту ночь в Эльдакре вспыхнули пожары. Огонь уничтожил кузницу и мастерские Фельда. Джорайн и его братья были разорены. Сгорели и еще несколько предприятий, хозяева которых свидетельствовали в недавнем суде против Мэв Ринг.

Тогда же по городу разнеслась еще одна новость, объяснявшая отсутствие епископа на площади в день казни. Его тело было обнаружено на столе в зале судебных заседаний. Кто-то сломал толстяку шею. Свидетелей убийства не нашлось, хотя один священник и говорил, что видел, как из собора выходил огромный мужчина с торчащей седой бородой,

Полк королевской армии, как и половину солдат Мойдарта, отозвали с севера, и между «жуками» и «черными» ригантами установилось что-то вроде непрочного перемирия.

Когда известие о смерти Гримо и сопутствовавших ей обстоятельствах докатилось до севера, Колл Джас, не сказав никому ни слова, в одиночку, захватив кувшин крепчайшего уисгли, отправился в Священную Лощину. Солнце опускалось над далекими горами, а он сидел на берегу озера Птицы Печали, пил и вспоминал. Колл рос с Гримо, они вместе мужали и опустошили не один кувшин уисгли. Он вспоминал его громкий, заразительный смех, его шутки и проделки.

Голова клонилась все ниже, и Колл Джас понял вдруг, что плачет. Он вытер слезы и обругал себя мягкотелым дураком. Но тут же не сдержался и зарыдал навзрыд, как ребенок.

И только тогда в памяти вождя всплыли слова, сказанные Обитательницей Леса:

— Этой искрой станет один миг подлинного величия ригантов. Знаю, мое сердце разорвется от горя, когда этот миг придет. Но он же наполнит радостью мое сердце, потому что магия хлынет по всей земле и разнесется ветрами во все стороны. Она напитает очерствевшие души горцев, пробудит в каждой то, что давно уснуло. В каждой. Даже в твоей.

— О чем ты?

— Узнаешь, когда этот миг наступит, всему свой черед. Ты услышишь. Ты даже прослезишься, Колл Джас.

— Я не проливал слез много лет, с той поры, как умер мой отец.

— Знаю, слишком многое из наследия ригантов скрыто в глубине твоей души, там, куда ты никогда не заглядывал. Но ты вспомнишь мои слова, когда наступит день.

Там, на берегу, его нашел Кэлин Ринг. Колл знал, как тяжело его юному другу, и они молча сидели, думая об одном и том же, пока не взошла луна.

— Не могу поверить, что он умер, — сказал наконец Кэлин. — Какая-то часть меня не согласна с этим.

— Он не умер, — ответил Колл. — Он с тобой. Здесь. — Вождь постучал по груди Калина. — В твоем сердце. И со мной тоже. Попомни мои слова, такие люди, как Гримо, не умирают. О нем будут говорить и через сто лет.

— Как ты думаешь, что о нем скажут?

— Скажут, что он был героем. Легендой. Но прежде всего скажут, что он был ригантом!