Дарья Гущина - Дитя магии

— Ну извиняйте, если что не так! — окончательно взбеленилась я. — Не привыкла, знаете ли, путешествовать и тем более с постоялых дворов удирать на ночь

— Ничего, ничего, потом привыкнешь, — примирительно пообещал ифрит. — А о пропитании я потом позабочусь, не переживай. Что я, совсем чурбан бесчувственный, что ли?! И поспать бы тебе сегодня хоть немного, — заботливо добавил он. — В лесу ты в безопасности, да и я с вас глаз не спущу, покараулю. А?…

— Нет, — упрямо качаю головой. — Дойду до города — там и буду спать.

— Глупо это, — заметил хранитель. — Ты не протянешь.

— Поспорим? — азартно предложила я.

— Пожалуй, нет, — усмехнулся он. — Ты же если назло или на спор идешь — себя загонишь, но выиграешь.

Я подняла глаза и упрямо посмотрела на заалевшую полосу нового рассвета. Время восхода Светлой звезды. Вот и окончилась эта сумасшедшая ночь. Никогда мне еще не доводилось переживать подобное и, перебрав в памяти все события, я осталась довольна собой. За исключением одного — не успела позаботиться о своем верном друге, и теперь Ветер неизвестно где, неизвестно с кем… А может быть, еще не все потеряно, и мы встретимся где-нибудь, когда-нибудь… Да, скорее всего, так и будет, решила я. Он умный конь и, если окажется на свободе, сможет отыскать меня. По крайней мере, один раз отыскал. Но об этом я расскажу вам в другой раз. А сейчас я чертовски устала и, больше всего на свете, мне хотелось лечь спать…

Припекало, размаривая, восходящее солнце, ласковыми напевами убаюкивал ветер, дружелюбно шелестела манящая прохладой зеленая листва… веки сами по себе слипались, ноги спотыкались о корни деревьев, но в один момент перед глазами почему-то появилось нахальное смуглое лицо, и всю мою усталость как рукой сняло!

— Ну уж нет, я так легко не сдаюсь! — бурча, я с новыми силами, проснувшимися во мне благодаря неутомимой ярости, резво двинулась в путь.

Осел, как я между делом заметила, тоже не был против — он не спеша, брел за мной по пятам, то и дело, пощипывая травку, и выглядел весьма довольным. Джинн, расположившийся на его спине, успел достать из воздуха миниатюрную гитару и уже вовсю горланил какие-то веселые, пошловатые песенки. Встретив мой взгляд, он подмигнул, жизнерадостно заулыбался и полюбопытствовал, что может поднять мой боевой дух.

— Песня существенно облегчает все тяготы пути, — с умным видом пояснил хранитель, перебирая струны. — Отвлекает опять же.

Я махнула рукой, предоставив ему самому решать, что петь, благо его репертуар скудностью не страдал. Все не так уж и плохо, здраво рассудила я, все могло быть и хуже, не найди я ослика, попадись мы двуликим… И настроение действительно само по себе резко поползло вверх, к чистому небу, к ясному солнцу, к игривому ветру…

Никогда, никогда я еще не чувствовала такого унижения! Проклятые местные жители, похоже, совершенно не знали, что к приезжим нужно проявлять хоть какое-то элементарное уважение! Лично я наивно полагала, что так оно и должно быть, но как же я ошибалась! Стоило мне войти в город и прошагать пару кварталов, как я почувствовала себя так, будто меня с ног до головы окатили грязью.

Надо сказать, мое почти хорошее утреннее настроение к вечеру куда-то таинственным образом испарилось, и сейчас я чувствовала только тупую усталость, вызванную бессонной ночью и зверским голодом. Нет, один раз ифриту удалось уболтать меня подремать в лопухах, но что это был за отдых на промокшей от росы земле! В общем, не прошло и двух часов, как я вскочила на ноги. Правда, за это время мой хранитель успел набрести на небольшой хутор и увести у его хозяйки кусок сыра, хлеб и чашку чая. Однако и это не слишком подняло мое настроение, потому что стоило мне немного перекусить и отправиться дальше, как разразилась страшная гроза, и к городу я приползла насквозь промокшая, грязная и злая, как три тысячи чертей.

Если вы думаете, что на этом неприятные сюрпризы закончились, то сильно ошибаетесь! Стражи, охраняющие городские ворота, приняли меня за последнюю бродяжку и сначала даже не хотели впускать! Пришлось применять хитрость, и за пару золотых байзов меня с неохотой, но пропустили, показав дорогу и тихонько посмеявшись мне в спину. И вот сейчас я иду по городу в поисках постоялого двора с названием «Серебряный единорог», а на меня таращатся все, кому не лень, хихикая и улюлюкая.

— Ничего, ничего, ослик, — сквозь зубы бурчу я, — мы с тобой им еще покажем!

Ослик, вздыхая, плелся за мной, устало переставляя ноги, и, казалось, уже дремал на ходу, совершенно не обращая внимания на людей. Вот бы мне так уметь… Так нет же, я остро переживала каждый косой взгляд, каждый смешок и страшно жалела, что не дождалась наступления темноты!

И, когда до постоялого двора оставалось всего три квартала, случилось еще одно крайне неприятное событие, которое едва не доконало меня окончательно.

На одной из улиц я остановилась, чтобы поправить сползающие с ослика сумки, когда вдруг услышала за спиной голос, обладателя которого я клятвенно пообещала себе однажды придушить.

— Святые боги! Кого я вижу! Лекс, ты ли это?

Я стиснула зубы, чтобы банально не сорваться, и, повернувшись, мило улыбнулась:

— Я, представь себе!

Этот предатель стоял на мраморной лестнице какого-то шикарного трехэтажного особняка, опираясь на перила, а рядом с ним находилась неизвестная блондинка, одетая в длинное голубое платье. Девушка с удивлением смотрела на меня, и в ее синих глазах светилась жалость, в то время как на физиономии Вэла наблюдалась насмешка, приправленная легким удивлением. Как будто он меньше всего на свете ожидал встретить именно здесь, именно меня.

— Добралась, значит, — нейтральным голосом констатировал нахал и, смерив меня с головы до ног внимательным взглядом, с ухмылкой заметил: — Отлично выглядишь, милая.

— Ты тоже, дорогой, — еще шире заулыбалась я, инстинктивно сжав кулаки, про себя умоляя всех известных богов помочь мне поскорее провалиться под землю и сохранить остатки собственного достоинства.

Боги, разумеется, не вняли моим мольбам, так что пришлось, гордо вздернув подбородок и мило распрощавшись с парочкой, ретироваться самостоятельно, в душе яростно проклиная всех и вся.

— Кто это? — быстро заворачивая за угол, краем уха уловила я вопрос девушки.

— Ну, — со смешком буркнул Вэл, — одно чудо в перьях… я тебе как-нибудь потом расскажу…

И это я тебе тоже припомню! Чудо! В перьях! Отлично выгляжу! Скотина! Я, прислонившись к стене, попыталась взять себя в руки. Так, Лекс, спокойно, он этого не стоит… Несколько раз глубоко вздохнув и мысленно сосчитав до двадцати, я разжала кулаки, достала из сумки одну из бабушкиных книг и с холодным спокойствием медленно разорвала ее на мелкие кусочки, почувствовав себя намного лучше. А материализовавшийся именно в это мгновение ифрит, моментально все понявший, в ужасе схватился за голову.