David Eddings - Келльская пророчица

И тут, словно в ответ на его безмолвную мысль, из комнаты, где дамы совещались с портными, явилась келльская прорицательница с повязкой на глазах. Вслед за нею выпорхнула Сенедра, облаченная в одну лишь сорочку, притом весьма короткую.

– Но это же такое роскошное платье, Цирадис! – умоляющим тоном воскликнула королева.

– Оно хорошо для тебя, королева Ривы, – ответила пророчица. – Но эта роскошь не для меня.

– Сенедра! – Гарион задохнулся от возмущения. – Ты же не одета!

– Да ну тебя! – отмахнулась Сенедра. – Кто из вас не видал голых женщин? Важнее то, что я никак не могу сладить с моей загадочной подружкой. Цирадис, если ты не наденешь это платье, я очень, очень рассержусь на тебя! К тому же нам срочно нужно соорудить тебе подходящую прическу.

Пророчица же, словно на глазах у нее и не было повязки, приблизилась к Сенедре и нежно заключила ее в объятия.

– Дорогая, дорогая моя Сенедра, – ласково заговорила она, – сердце твое больше, чем ты сама, моя крошка, а твоя заботливость согревает мне душу. Но я вполне удовлетворена моим незатейливым нарядом. Возможно, со временем вкусы мои и переменятся – тогда я с радостью прибегну к твоим любезным услугам.

– С нею решительно невозможно разговаривать! – всплеснула руками маленькая королева. И грациозно скользнула в двери дамской комнаты – только взметнулся коротенький подол.

– Ты должен получше ее кормить, – заявил Бельдин Гариону. – Не пойму, в чем душа держится...

– Она и такой мне нравится, – ответил Гарион. Потом взглянул на Цирадис. – Не желаешь ли присесть, великая прорицательница?

– Если позволишь.

– Разумеется!

Гарион жестом отклонил помощь Тофа и сам подвел девушку с завязанными глазами к мягкому креслу.

– Благодарю тебя, Бельгарион, – сказала она. – Ты столь же добр, сколь и отважен. – Улыбка ее была словно луч солнца в ненастный день. Рукой она коснулась своих волос. – Неужели это и впрямь столь безобразно?

– Это прекрасно, Цирадис, – чистосердечно ответил Гарион. – Сенедра частенько преувеличивает, к тому же обожает выводить из себя людей – меня, в частности.

– Разве тебе это столь уж неприятно, Бельгарион?

– Н-нет. Я, наверное, заскучал бы по этим ее выходкам, если бы она вдруг сделалась благоразумной.

– Ты попался в любовные сети, король Бельгарион. Ты могущественный волшебник, но, смею думать, твоя маленькая королева при помощи еще более сильных чар околдовала тебя и держит сердце твое на своей маленькой ладошке.

– Это правда, но, знаешь, я ничего не имею против.

– Если вы не прекратите этой слащавой тягомотины, меня вырвет! – ворчливо заявил Бельдин. И тут воротился Шелк.

– Ну как, клюнуло? – спросил Бельгарат.

– Нарадас обставил тебя и с библиотекой. Я заглянул туда, и тот, кто ведает книгами...

– Библиотекарь, – рассеянно уточнил Бельгарат.

– Хоть черт в ступе. Так вот, он сказал, что, как только Нарадас появился в замке, он тотчас же перевернул все вверх дном в библиотеке.

– Это уже кое-что, – сказал Бельгарат. – Значит, Зандрамас нет на острове. Она послала сюда Нарадаса, чтобы он выполнил ее поручение. И что, он все еще разыскивает карту?

– Похоже, нет.

– Значит, он ее нашел.

– И, скорее всего, уничтожил, чтобы мы до нее не добрались, – прибавил Бельдин.

– Нет, добрый Бельдин, – вмешалась Цирадис. – Та карта, что вы ищете, все еще существует, но она вовсе не там, где вы намеревались ее искать.

– Но, разумеется, нечего и ожидать, что ты намекнешь, где именно она сейчас находится? – без всякой надежды спросил Бельгарат.

Цирадис отрицательно покачала головой.

– Не стоит, уважаемый Бельгарат.

– Погоди-погоди, ты сказала «карта»? – Бельдин, как всегда, атаковал лоб в лоб. – Значит ли это, что она существует в единственном экземпляре?

Цирадис кивнула.

Горбун передернул плечами.

– Ну да ладно. Поиски карты заполнят наш вынужденный досуг – нам все равно нечего делать, покуда двое наших героев не начнут пробовать на зуб доспехи своих противников.

– Кстати, чуть не забыл! – воскликнул Гарион, пристально глядя на Закета. – Ты ведь не умеешь орудовать копьем, я правильно понял?

– Честно признаться, не умею.

– Тогда завтра утречком мы с тобой куда-нибудь подадимся, и я дам тебе несколько добрых советов.

– Мне это представляется вполне разумным.

Наутро оба друга поднялись рано и верхом выехали из дворца.

– Думаю, нам лучше отправиться за городские стены, – сказал Гарион. – Конечно, неподалеку от дворца есть учебное ристалище, но там наверняка практикуются другие рыцари. Я, конечно, не хочу тебя обидеть, но несколько первых ударов новичка обычно бывают просто уморительны. А ведь мы с тобой – великие доблестные рыцари и не можем никому позволить заподозрить в нас щенков.

– Весьма признателен, – сухо отвечал Закет.

– Но, может быть, тебе по вкусу публичный позор?

– Совсем нет.

– Тогда пусть будет по-моему, ладно?

Миновав городские стены, они направились на луг в нескольких милях от города.

– Ты взял два щита, – заметил Закет. – Так принято?

– Другой предназначается для нашего противника.

– Для кого-о?

– Это будет какой-нибудь пень или дерево. Нам нужна мишень. – Гарион натянул поводья. – Кстати, учти, что турнир, в котором мы собираемся участвовать, чисто формальный. Никто никого не намеревается убивать – это считается дурным тоном. Скорее всего, мы будем сражаться при помощи копий с тупыми наконечниками. Это помогает предотвратить несчастные случаи.

– Но ведь кто-то порой все-таки гибнет?

– И такое случается, но крайне редко. Цель поединка считается достигнутой, если один из сражающихся вылетел из седла. Тогда ты подъезжаешь к нему и упираешь кончик своего копья в самый центр его щита.

– Разумеется, ежели наземь лечу я, он делает то же самое...

– Верно.

– Но это же, наверное, больно!

– Так оно и есть. После нескольких ударов соперника ты покроешься синяками с головы до ног.

– И они тут так развлекаются?

– Это не только забава. Это своего рода состязание. Оно выявляет сильнейших.

– Хоть это я могу понять...

– Полагаю, это состязание должно тебе понравиться.

Они прикрепили щит на пружинистую ветвь кедра.

– Как раз нужная высота, – сказал Гарион. – Сперва я покажу тебе, как это делается. Смотри внимательно. А потом попробуешь сам.

Гарион, уже изрядно поднаторевший в боевом искусстве, с каждой попытки попадал в цель.

– А зачем ты в последнюю секунду привстаешь в стременах? – спросил внимательный Закет.

– Я не столько привстаю, сколько наклоняюсь вперед. Суть в том, чтобы получше упереться ногами в стремена, наклониться вперед и напрячь все мускулы. Таким образом к твоему весу прибавится еще и вес лошади, что значительно увеличит силу удара.