David Eddings - Повелитель демонов из Каранды

– Прекрасно, – произнес старый волшебник. – Теперь вроде бы все в сборе. Можно начинать.

– Я бы не стал говорить о важных делах. – Шелк пошевелил пальцами, используя жесты тайного драснийского языка. – Кругом куча шпионов.

Бельгарат перевел взгляд дальше, к противоположной стене, и, прищурившись, стал внимательно, дюйм за дюймом, осматривать ее в поисках ниши. Усмехнувшись, он взглянул на Польгару.

– Я займусь этим, отец, – прошептала она.

Взгляд сделался отрешенным, и Гарион почувствовал знакомый ток энергии. Через минуту Польгара кивнула и подняла вверх три пальца. На мгновение она сосредоточилась, и поток энергии стал тяжелым. Затем она выпрямилась и расслабилась.

– Все в порядке, они заснули.

– Здорово сработано, Пол, – восхищенно произнес Дарник.

– Спасибо, милый, – улыбнулась она, взяв его руку в свою.

Бельгарат спустил ноги на пол и склонился над столом.

– Вот еще о чем мы не должны забывать, – сказал он, посерьезнев. – Пока мы здесь, в Мал-Зэте, за нами постоянно будут следить, приготовьтесь к этому. Закет – скептик, и нельзя быть уверенным, будто он поверил всему, что мы ему рассказали. Возможно, у него на нас совсем другие виды. Сейчас ему нужна наша помощь, чтобы справиться с Менхом, но он еще не выбросил из головы кампанию в Хтол-Мургосе и, возможно, захочет использовать нас, чтобы привлечь алорийцев и другие народы на свою сторону в этой войне. У него серьезные проблемы с Урвоном и Зандрамас. У нас нет времени, чтобы вмешиваться во внутреннюю политику Маллореи. Но сейчас мы, так или иначе, в его власти.

– Но ведь мы в любой момент можем уехать отсюда, Бельгарат, – уверенно произнес Дарник.

– Я бы не стал этого делать без крайней нужды, – ответил старик. – Закет относится к тем людям, которые раздражаются, если им противоречат, а я не хочу, чтобы нам пришлось ломать голову, как скрыться от его солдат. Мне гораздо больше по душе отъезд из Мал-Зэта с его благословения или, по крайней мере, с его согласия.

– А я хотел бы попасть в Ашабу, пока Зандрамас не ускользнула оттуда, – вставил Гарион.

– Я тоже, Гарион, – согласился его дед, – но ведь мы не знаем о ней ничего

– что она там делает, как долго собирается там пробыть.

– Зандрамас что-то ищет, отец, – вмешалась Польгара. – Я прочла это, когда мне удалось проникнуть в ее мозг в Рэк-Хагге.

– Как ты думаешь, что бы это могло быть, Пол?

– Точно не знаю. Думаю, какая-то информация. Она не может двигаться дальше, пока не найдет искомое.

– Знать бы, что она все еще там с моим ребенком! – взволнованно сказала Сенедра.

– Знать этого мы не можем, – ответила Польгара. – Ей удалось скрыть от меня свои мысли.

– Даже если она покинула Ашабу, мы сможем проследить за ней с помощью Шара, – сказал Бельгарат. – Но скорее всего она не нашла того, что ищет, и это удерживает ее в Ашабе.

– Значит, мы направляемся в Ашабу? – спросил Сади. – Получается, что наши опасения по поводу Менха – всего лишь предлог, чтобы попасть в Маллорею, не так ли?

– Я еще ничего не решил, мне нужна информация. Конечно, обстановка в северной Каранде очень серьезная, но не надо забывать, что наша главная цель – Зандрамас, а она сейчас в Ашабе. Но прежде чем я приму какое-либо решение, мне нужно выяснить, что происходит здесь, в Маллорее.

– Я возьмусь за это, – вызвался Шелк.

– И я, – добавила Бархотка.

– Может быть, и я смогу быть полезным, – заметил с улыбкой Сади. – Однако, Бельгарат, вы к ваша семья представляете здесь власть. Не думаю, что нам удастся убедить Каль Закета добровольно отпустить нас, каким бы сердечным он ни казался.

Старик угрюмо кивнул.

– Может случиться, что и так, – согласился он. Затем посмотрел на Шелка, Бархотку и Сади. – Будьте осторожны, – в который раз предупредил он. – Не поддавайтесь инстинктам. Мне нужна информация, но не вздумайте ворошить осиные гнезда, чтобы добыть ее для меня. – И он в упор посмотрел на Шелка. – Надеюсь, я достаточно ясно выразился, – сказал он. – Не надо усложнять ситуацию, чтобы просто позабавиться.

– Можешь мне доверять, Бельгарат, – ответил Шелк, прижав руку к груди.

– Конечно, он доверяет тебе, принц Хелдар, – заверила Бархотка маленького человечка.

Бельгарат взглянул на свою только что созданную разведывательную группу и покачал головой.

– И все же у меня такое чувство, что я об этом еще пожалею, – пробормотал он.

– Я присмотрю за ними, Бельгарат, – пообещал Сади.

– Конечно, но кто присмотрит за тобой?

В тот вечер их с почестями провели по гулким коридорам дворца в банкетный зал – покои размером чуть меньше площади для военных парадов. В зал вела широкая лестница, по обеим сторонам которой горели канделябры и стояли трубачи в ливреях. О прибытии каждого нового гостя возвещал звук фанфар и громкий голос седовласого глашатая, такого худого, что казалось, будто от постоянного крика он так устал, что превратился в немощную тень.

Гарион и его друзья ждали в небольшой прихожей, пока не было названо имя последней из местных знаменитостей. Суетливый церемониймейстер, маленького роста мельсенец с искусно подстриженной каштановой бородкой, предложил гостям построиться в соответствии со своими заслугами, но, не зная, какими званиями наградить членов этой странной группы, пришел в полное замешательство. Он мужественно пытался решить проблему, не зная, кого поставить выше – волшебника, короля или его супругу, пока Гарион попросту не вышел на лестницу, взяв под руку Сенедру.

– Их королевские величества король Бельгарион и королева Сенедра Ривские, – торжественно провозгласил глашатай, и вслед за этим грянули фанфары.

Гарион, одетый во все голубое, ведя под руку Сенедру в платье кремового цвета, остановился в верху лестницы, чтобы дать возможность столпившимся внизу пестро разодетым людям поглазеть на них. Но это вышло не совсем по доброй воле: Сенедра, вонзив ноготки в его ладонь, мертвой хваткой сжала ее и прошипела: «Стой смирно!»

Оказалось, что Закет тоже был склонен к театральности, так как внезапное молчание, последовавшее за словами глашатая, говорило о том, что император до самого последнего момента держал имена гостей в строгом секрете. Гарион был достаточно честен, чтобы признаться самому себе, что изумленное перешептывание, пробежавшее по толпе, не было ему неприятно.

Сделав первый шаг по лестнице, он почувствовал себя как норовистая лошадь, которую осадили на галопе.

– Не беги! – прошипела Сенедра.

Да его жена обладала поистине удивительным талантом – она умела говорить, не двигая губами! Она улыбнулась любезно и немного надменно, и эта улыбка выжимала из нее чуть слышные приказания.