Neil Gaiman - Американские боги (пер. А.А.Комаринец)

– В мире, где каждый день умирают десятки людей, – взяла слово Медия, – нам нужно помнить, что на каждое мгновение горя, когда из этой жизни уходит человек, приходится мгновение радости, когда на свет рождается дитя. И его первый крик… это волшебство, ведь так? Может, я скажу жестокую вещь, но горе и радость – это как молоко и печенье. Не бывает горя без радости, как не бывает молока без печенья. Думаю, в это мгновение нам следует задуматься над этим.

А мистер Нанси, прочистив горло, сказал:

– Что же, тогда придется мне, раз никто больше этого не скажет. Мы в самом центре страны, у которой нет времени для богов, и в этом центре для нас меньше времени, чем где-либо еще. Это – ничейная земля, место перемирия, и здесь мы исполняем его законы. У нас нет выбора. Так вот. Вы отдаете нам тело нашего друга. Мы его принимаем. Вы за это заплатите, убийство за убийство, кровь за кровь.

– Как скажешь, – снова подал голос Город. – Лучше бы вам поберечь время и силы: поезжайте домой и застрелитесь. Так мы обойдемся без посредников.

– А пошел ты! – взорвался Чернобог. – Имел я тебя и твою мать, и твою сраную лошадь, на которой ты, придурок, приехал. Ни один воин не отведает твоей крови. Ни один живой не возьмет твою жизнь. Ты умрешь мягкой, жалкой смертью. Ты умрешь с поцелуем на губах и ложью в сердце.

– Брось, старик, – сказал Город.

– «Кровавый прилив на подходе», – вставил толстый мальчишка. – Кажется, так там дальше.

Взвыл ветер.

– Ладно, – прервал молчание Локи. – Он ваш. Мы свое сделали. Забирайте старого говнюка.

Он щелкнул пальцами, и Город, Медия и толстый мальчишка вышли из комнаты, а потом улыбнулся Тени:

– Никого не зови счастливым, а, дружок?

С этим он тоже ушел.

– Что же будет теперь? – спросил Тень.

– Мы его завернем, – сказал Ананси, – и увезем отсюда.

Среду они завернули в гостиничные простыни, в импровизированный саван на скорую руку, так что вскоре и самого тела не стало видно. Два старика взялись было за сверток с обеих концов, но Тень остановил их:

– Дайте-ка попробую.

Согнув колени, он подсунул руку под закутанную в белое фигуру, потом распрямился, взваливая ее себе на плечо. Постоял на полусогнутых, стараясь обрести равновесие.

– Хорошо, – сказал он. – Я его держу. Давайте положим его в машину.

Чернобог как будто собрался спорить, но потом закрыл рот. Поплевав на пальцы, он начал большим и указательным тушить свечи. Выходя из погружавшейся во тьму комнаты, Тень слышал их слабое шипение.

Среда был тяжелым, но Тень справлялся, только вот идти приходилось неспешно, но и без остановок. У него не было выбора. С каждым шагом, который он делал по коридору, слова Среды эхом отдавались у него в голове, а на языке он чувствовал кисло-сладкий вкус меда. «Ты меня защищаешь. Ты возишь меня с места на место. Ты выполняешь поручения. В случае необходимости, и только в этом случае, ты пускаешь в ход силу, когда нужно кое-кого приструнить. И в маловероятном случае моей смерти ты будешь бдеть у моего тела…»

Мистер Нанси открыл перед ним дверь вестибюля, потом, обежав его кругом, – заднюю дверцу мини-вэна. Четверо новых богов уже стояли возле своего «хамви» и наблюдали за процессией с таким видом, будто им не терпелось уехать. Локи снова надел шоферскую шапку. Ветер раз за разом ударял в Тень, тянул и дергал за края простыней.

Как можно мягче он опустил Среду на пол мини-вэна.

Кто-то тронул его за плечо. Он повернулся. Перед ним, протягивая руку, стоял Город.

– Вот возьми, – сказал мистер Город. – Мистер Среда просил, чтобы это тебе передали.

На раскрытой ладони лежал стеклянный глаз. Через самую его середину бежала тоненькая трещинка, и крохотный осколок радужки откололся.

– Мы нашли его в Масоник-холл, когда прибирались. Возьми на счастье. Господь знает, оно тебе понадобится.

Тень зажал глаз в кулаке. Ему очень хотелось найти остроумный и язвительный ответ, но Город уже вернулся к «хамви» и забирался в машину – а Тень все еще так и не придумал ничего умного.

Они ехали быстро. К рассвету они были уже в Принстоне, штат Миссури. Тень еще так и не сомкнул глаз.

– Где тебя высадить? – спросил Нанси. – На твоем месте я бы раздобыл себе документы и двинул в Канаду. Или в Мексику.

– Я с вами, ребята, – ответил Тень. – Среда бы этого хотел.

– Ты больше на него не работаешь. Он мертв. Как только сбросим его тело, иди на все четыре стороны.

– И что мне делать?

– Залечь, пока война не кончится, – сказал Нанси, мигнул левым поворотником и свернул.

– Спрячься ненадолго, – внес свою лепту Чернобог. – А потом, когда все будет позади, возвращайся ко мне, и я тебя прикончу.

– Куда мы везем тело? – спросил Тень.

– В Виргинию. Там есть одно дерево, – отозвался Нанси.

– Мировое древо, – с мрачным удовлетворением пояснил Чернобог. – В наших краях тоже такое было. Но наше росло под землей, а не на ней.

– Мы положим его у корней дерева, – продолжал Нанси. – Оставим его там. Отпустим тебя. Поедем на юг. Там будет битва. Прольется кровь. Многие умрут. Мир меняется, пусть и понемногу.

– Вы не хотите, чтобы я участвовал в вашей битве? Я не слабак. От меня есть толк в драке.

Повернувшись к Тени, Нанси широко улыбнулся – это была первая настоящая улыбка, какую видел Тень на лице старика с тех пор, как он вытащил его из окружной тюрьмы Ламбер.

– По большей части эта битва разыграется там, куда ты не сможешь пойти, чего ты не сможешь коснуться.

– В умах и сердцах людей, – объяснил Чернобог. – Помнишь, большую вертушку?

– Карусель, – добавил мистер Нанси.

– А, за сценой. Понял. Как на той равнине с костями.

Мистер Нанси поднял голову.

– Всякий раз, когда я решаю, что у тебя не хватит здравого смысла, чтобы хоть на что-то сгодиться, ты меня удивляешь. Да, именно там и произойдет настоящая битва. Все остальное – просто вспышки и гром.

– Расскажите мне о бдении, – сказал Тень.

– Кто-то должен остаться с телом. Такова традиция. Мы найдем кого-нибудь.

– Он хотел, чтобы это сделал я.

– Нет, – отрезал Чернобог. – Это тебя убьет. Неудачная идея, очень неудачная.

– Да? Меня это убьет? То, что я побуду с телом?

– Лично я такого на моих похоронах не хотел бы, – сказал мистер Нанси. – Когда я умру, пусть меня просто закопают в теплом месте. А когда хорошенькие телки будут ходить по моей могиле, я стану хватать их за коленки, как в том фильме.

– Никогда его не видел, – отозвался Чернобог.

– Ну конечно, видел. Это в самом конце. Киношка про студентов. Все ребятишки идут на школьный бал.

– Фильм называется «Кэрри», мистер Чернобог, – сказал Тень. – А теперь пусть один из вас расскажет мне про бдение.

– Ты рассказывай, – заявил Чернобогу мистер Нанси. – Я машину веду.