Андрэ Нортон - Тигр, светло горящий

Все это отняло бы слишком много времени и к тому же было совершенно бесполезно. Аполон же бесполезными делами не занимался.

– Сам скоро все поймешь, – сказал он, достал из рукава ритуальный кинжал и погрузил его прямо в сердце жертвы ударом, рассчитанным на то, чтобы убить быстро, но не слишком, чтобы демон успел сделать свое дело.

Крови было очень мало – Аполон за долгие годы научился убивать почти без пролития крови. Он не хотел, чтобы его зомби были слишком уж повреждены, а такое убийство позволяло обойтись практически без «починки» тела. Он набросил на тело, упавшее на руки слуг, особую, окрашенную кровью сеть.

Двое опустили тело на пол, в то время, как третий кормил демона кровью пленника, убитого прямо перед Томом, затем все трое отошли настолько отрепетированным движением, что ему даже не пришлось отдавать им приказы. Глаза вора начали стекленеть, последний вздох заклокотал в горле. Время, как всегда, было рассчитано в точности.

Аполон воздел руки, призывая демона от его кровавого пира, и указал на тело и пойманную душу:

– Свяжи, – сказал он.

И тут его тщательно разработанный план рухнул.

Прежде чем демон успел приступить к делу, пойманная душа вора поднялась и начала разрывать тонкую сеть магии. Она боролась упорно, с невероятной силой, куда большей, чем те, что попадались Аполону прежде!

Аполон на миг даже отпрянул. Никогда за все время, как он создавал из пленников зомби, никто не пытался сопротивляться с такой силой и решимостью! Так что же это за человек?

Он быстро вплел в сеть еще заклятий, чувствуя, как сила уходит из него, словно кровь из открытой раны. Он обрушился на душу со всей силой своей воли, пытаясь сломить ее – она отшвырнула его прочь, словно стряхнула руку с плеча, и набросилась на сеть с новой силой и отчаяньем.

Он удвоил усилия. Но душа все равно сопротивлялась, а когда демон набросился на нее, она бросила сеть и сама напала на демона!

Демон съежился от неожиданного нападения и попытался убежать, а то, что жило в посохе, вдруг заворочалось, проявив некоторый интерес к этой борьбе.

Впервые за двадцать лет Аполон запаниковал. Ужас сдавил его горло, впустил в него свои ледяные когти. Если демон вырвется из-под его контроля, то он набросится на него самого, а то, что живет в посохе, тоже может воспользоваться ситуацией...

Нет, не просто может, а точно воспользуется! Его союз с этим существом был в лучшем случае шатким и ненадежным, основанным на его предполагаемой силе. Если существо поймет, что маг теряет силы, оно нападет на него вместе с демоном. И если демон сам с Аполоном не справится, то существо, живущее в посохе, справится наверняка!

Он быстро выхватил ритуальный кинжал и резанул себя по руке, подкормив демона своей кровью, чтобы придать ему сил и утихомирить его.

Демон с новыми силами набросился на душу. Аполон воспользовался передышкой, чтобы схватить со стола зелье и выпить его. Это ему еще аукнется, но потом, когда душа будет пленена. Он не осмеливался отпустить ее сейчас, когда за ним следило существо в посохе. Он не мог показать своей слабости.

Через мгновение зелье высвободило в нем такую силу и мощь, что он даже смог видеть ауры сил, которые не видел обычным взглядом. Душа пламенела белым, демон был блекло-зеленым. От него самого исходила чернота. Если бы существовал черный свет, то можно было бы сказать, что он светится черным. Он сосредоточил всю свою силу на душе, желая подчинить ее во что бы то ни стало.

Пока зелье действовало, он привязал душу к телу и набросил на нее заклятье, приказывавшее забыть, кем человек был, и повиноваться только его, Аполона, приказам. Он отпустил демона, сытого и довольного, а существо в посохе потеряло к нему интерес, вернувшись к крови, которую оно постоянно, ненасытно сосало.

Что же дало этому ничтожному человеку такую силу? Аполон даже и не думал, что Том Краснобай, вор, бабник, мог оказаться искренне верующим! Но это было единственным объяснением, которое пришло магу на ум, пока он перевязывал рану на руке, шатаясь от слабости. Он покинул свою тайную комнату.

Как бы невероятно это ни звучало, вор был хорошим человеком, верным сыном Богини. Благим он быть не мог, иначе получил бы помощь потусторонних сил, но оказался достаточно благочестивым, чтобы Аполону пришлось бросить на борьбу с ним всю свою мощь.

Опираясь рукой на стену, теряя сознание от слабости, Аполон спешил в свою новую опочивальню, окруженную всеми защитными заклятьями, которые он только знал. Нынешней ночью – точнее, уже утром – ему понадобятся все. Он был выжат досуха, и если что-то или кто-то нападет на него, то вне защищенной комнаты он не сможет отбиться.

К счастью, он выбрал комнату, которая была не слишком далеко. Он замкнул защиту прежде, чем зелье окончательно перестало действовать, рухнул на постель, не раздеваясь, и потерял сознание.

Четыре оживших мертвеца неподвижно стояли в магической комнате. Хозяин не дал им поручений. Трем из них было все равно, ничто не беспокоило их заточенные в телах, одурманенные заклятьем души. И раньше хозяин оставлял их так, возможно, и потом такое будет случаться. А раз последний приказ был стоять, то они и будут стоять здесь до нового приказа.

Однако четвертому приказов никаких не давали. Ему даже не было дано приказа повиноваться. Стало быть, он будет повиноваться тому, кому в последний раз приносил присягу.

Бывший человек поднялся и встал посреди комнаты. Если бы кто-то сейчас наблюдал за ним, он увидел бы, как его брови хмуро сошлись, словно он пытался пробиться сквозь дурман заклятья и понять, что случилось.

Он должен что-то сделать.

Он попробовал сделать шаг к двери и ощутил смутную уверенность в том, что поступает верно. Еще шаг. Еще. Повинуясь порыву, он вышел из двери, пошел вдоль по коридору. Он был одет в черное еще до того, как его привели к магу, так что ни живые слуги, ни мертвые не обращали на него внимания. Если он идет, значит, так приказал ему хозяин. Так было всегда, и не было причин подозревать что-то неладное.

Он должен кого-то...

Что? Выходя из Кабаньего подворья в тусклый свет пасмурного дня и спускаясь по ступеням, он пытался понять, что ему надо сделать. Что?

Я должен кого-то предупредить! И снова – ощущение правильности.

Он долго стоял на ступенях Кабаньего подворья, затем, следуя смутному ощущению направления, повернул к югу.

Ощущение правильности. Кого бы он ни был должен предупредить, тот находится там.

Он начал свой путь. Он узнает, кого он должен предупредить, когда придет на место. Он поймет, что нашел нужное место, когда снова возникнет то ощущение правильности.

Он заметил, что много существ, одетых как он, идет в том же направлении. Не имея другого указания, он пошел следом. Когда окончательно рассвело, он пришел к большому зданию.