Юлия Остапенко - Зачем нам враги

Натан встал на колени. Он давно уже не держал в своей руке руку Эллен (которая, словно в дурмане подумал он, не была рукой Эллен) и, застыв, слушал голос — голос Эллен, который не был голосом Эллен... он был голосом Глоринделя. Ее губы шевелились, и с них слетал знакомый насмешливый голос, в котором было немного раздражения, и немного обиды, и немного грусти, — и говорил он то, что эльфийский аристократ Глориндель никогда не сказал бы вслух, но что он думал, постоянно думал и не мог сказать, пока его душа не отделилась от тела и не заняла тело этой женщины. На мгновение, Натан знал это, всего на мгновение, так что у них мало времени.

— Ты позволишь мне это, Натан?

Натан взял край рваного, грязного плаща Эллен и поцеловал его, почувствовав скрип дорожной пыли на зубах.

— Как прикажете, мой господин, — сказал он.

И почувствовал, что время ушло, но не ощутил разочарования, потому что они все друг другу сказали.

— Натан, что ты... — удивленно начала Эллен и осеклась. Натан вскочил. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, так же, как минуту назад, но теперь это были совсем другие глаза. Это были ее глаза.

— Что случилось, я... — Она слегка пошатнулась, прижала пальцы к щекам, нерешительно коснулась уголков глаз, вдруг крепко зажмурилась, потом распахнула глаза. — Я... вижу...

— Ты всегда видела, — сказал Натан, не в силах сдержать улыбки — и удивляясь тому, каким все это вдруг оказалось простым. — И огонь ты всегда чувствовала. Просто думала, что не чувствуешь. И что не видишь. А на деле ты чувствуешь и... видишь больше всех. — Он шагнул к ней вплотную, взял ее лицо в ладони, неотрывно глядя ей в глаза, которые видели больше всех. — Эллен, скажи, ты любила его?

На миг ему почудилось, что это неправильный вопрос и Эллен подумает о Расселе, — но тут же понял, до чего глупо сомневаться.

— Я... Нет. — Она запнулась, мотнула головой. — Это не то... Просто с ним было горячо. Я же не чувствовала огня, а его — чувствовала. С ним было горячо. Я не любила его, нет. Но я бы хотела, чтобы... чтобы он был мне другом.

— Он был, — сказал Натан. Она снова подняла на него глаза — и теперь-то уж он не усомнился, что она и правда его видит.

— Да. Наверное, был.

Будь уверена, подумал Натан, обнимая ее. Он — друг мне, а ты — это я... и он выбрал именно твое тело, чтобы мне об этом сказать. Твое, а не Рослин, которая так на него похожа и вроде бы больше подходит для этой роли.

Впрочем, когда они спустились с холма, Натан понял, почему сознание Глоринделя не могло взять тело Рослин. Потому что в тот самый миг, когда его сознание говорило с Натаном, она, Рослин, возвращала к жизни его тело.

Теперь она сидела у Глоринделя на коленях, обхватив его шею руками и крепко вжавшись лицом в его плечо, а он раскачивался с ней, мерно, неторопливо, будто убаюкивая, и гладил по золотистым волосам. Увидев Натана и Эллен, он широко улыбнулся и кивнул им.

«Интересно, помнит ли он, о чем мы только что говорили», — подумал Натан.

Словно в ответ на его мысли Рослин вскинула голову и уставилась на Эллен. Потом вскочила, вырвавшись из рук эльфа, подбежала к своей служанке и, схватив ее за руки, напряженно всмотрелась ей в лицо.

— Ты видишь? Да? Все получилось? Я так и знала! Я знала, что вас надо возвращать только вместе! Тебя через него, но только его телу пришлось хуже, и я прогнала его в тебя, всего на минуточку... А как это было, когда он стал тобой? Это долго длилось? Натан, ты видел? Сколько?

— Эллен, ты понимаешь, о чем она болтает? — с интересом спросил Глориндель. Он сидел на земле, подогнув ноги, и, похоже, был в полном порядке.

— Маленькая госпожа, вы действительно ведьма, — тихо сказала Эллен. — Что за чудеса порою творят ваши травы...

«Или ваша любовь», — мысленно добавил Натан, но не сказал этого вслух, чтобы ненароком не показаться смешным. Впрочем, может, Эллен и не смеялась бы. Больше того — почему-то он был уверен, что она тоже так подумала.

— Ты что-то там увидела?

В первый миг Эллен не поняла, о чем он говорит, хотя ей казалось, что она привыкла к его манере начинать разговор с середины. Но недоумение тут же прошло — когда она осознала, что в голосе эльфа был не вопрос, а понимание.

— Вы имеете в виду войско тальвардов? — помедлив, на всякий случай переспросила она. Глориндель нетерпеливо фыркнул, стряхнул упавшую на глаза прядь, снова опустил подбородок на подтянутые к груди колени. Стояла ночь, тихая и теплая, в траве стрекотали сверчки, а отблески пламени костра лизали лицо эльфа. Эллен смотрела на это пламя, время от времени поднося к нему руку достаточно близко, чтобы ощутить тепло. Это было так непривычно — одновременно и видеть, и ощущать.

— Нет, я вообще-то имел в виду спальню твоих родителей, в которую ты подглядывала через замочную скважину, — бросил эльф. — Ну да, я про тальвардов говорю. Ты там увидела что-то... важное?

— Наверное, — ответила Эллен. Эльф свел брови, задумчиво потерся подбородком о колени, будто пытаясь что-то припомнить. Кажется, свою странную болезнь он перенес без видимых последствий — только бледен был сильнее обычного.

— Не наверное, а точно, раз помчалась туда сломя голову, — вздохнул он наконец. — Ты Рассела своего там увидала, да?

Должно быть, об этом и впрямь было легко догадаться, но Эллен не могла сдержать дрожи.

— Он был... — начала она, но Глориндель перебил ее:

— Как я и предполагал. Вот так они это делают. В самом деле очень действенно... — Он запнулся, но прежде, чем Эллен успела спросить, о чем он, вполголоса добавил: — А я видел свою Аманиту. Ну... нашу с Натаном Аманиту, — поправился он и тихо засмеялся.

Эллен невольно оглянулась. Натан спал: он порядком вымотался, возясь то с ней, то с Глоринделем, и дежурил все прошедшие ночи, хотя было видно, что он едва держится на ногах. Сегодня эльф почти принудительно отправил его на боковую — Натан пытался спорить, но когда Глориндель сказал: «Я приказываю», — лег и мгновенно уснул. Рослин тоже спала, у Глоринделя под боком, завернувшись в его плащ и ткнувшись светловолосой головкой ему в бедро.

Но они все равно говорили вполголоса, не оттого, что боялись потревожить сон своих спутников, а словно опасаясь быть услышанными.

— Я не понимаю... — проговорила Эллен. — Вы видели... вашу Аманиту? Где?

— А ты знаешь, кто это? — спросил эльф, глядя на нее с любопытством. Эллен неуверенно кивнула, прикрыв глаза и разглядывая обрывки снов, заметавшиеся по внутренней поверхности век. Эльф чуть заметно улыбнулся.

— Ну конечно, знаешь... Да, я видел Аманиту. Нашу Аманиту. Там, в дыму. В деревеньке той. Я пошел за Рослин... я думал, что за ней иду. Но на самом деле пошел за Аманитой.

— Постойте! — перебила Эллен, ничего уже не понимая. — Она была там?!