Кейт Якоби - Клетка для мятежника

Эндрю Ичерн, герцог Эйр, граф Элайта. Ему только четырнадцать, но столько же было и Кенрику, когда Нэш предложил ему союз. Если Кенрик воспитывался своим безжалостным отцом и перенял его коварство и жестокость, то Эндрю вырастили тетя и дядя: Белла и Лоренс приютили сироту и любили его, как собственного сына. Все донесения, которые получал Нэш, говорили о том, что мальчик мягок от природы, доброжелателен, искренне заботится об окружающих.

Хороший мальчик, именно такой, каким и должен быть сын Союзницы. Однако шпионить за ним оказалось дьявольски трудно. Нэш посылал своих людей в Мейтленд под видом слуг, но через неделю каждого под тем или иным предлогом оттуда выставляли, — без скандала, оскорблений или угроз. Никаких обвинений... иногда даже делались попытки пристроить этих «слуг» в другое место. Однако какова бы ни была причина, факт оставался фактом: своих соглядатаев Нэш в Мейтленде не имел. Ему оставалось только следить за Эндрю, когда тот оказывался при дворе.

Нэш придвинул кресло к столу и сел так, чтобы его бесполезная рука лежала перед ним — как напоминание.

За эти годы Нэш не один десяток раз испытывал Эндрю. Если мальчишка и имел колдовскую силу, она была погребена так глубоко, что никогда не проступала на поверхности. Нэш был уверен, что Эндрю — не колдун, несмотря на его странное поведение при первой встрече с Кенриком: совсем еще юный Эндрю как будто знал о колдовских способностях принца.

Трудно ли будет завладеть этим мальчиком и превратить его в орудие, в котором Нэш нуждается? Быстро ли удастся это сделать? И что в таком случае произойдет? Появится ли его мать из непроницаемой пустоты, в которой она скрылась?

О да! Непременно, и даже более того! Если он будет готов к встрече с ней...

Риск был огромен... также, как и возможный выигрыш. Нэш резко поднялся, отшвырнув кресло.

— Теймар!

Слуга появился немедленно, готовый выполнять приказы.

— Да, хозяин?

— Де Массе и Дюсан уехали вместе с королем, верно?

— Да, хозяин.

— Сколько в замке осталось малахи, на которых не наложены Узы?

— Двое, как всегда, хозяин.

Штучки де Массе, наглая демонстрация недоверия. Хотя Нэш поклялся, что не станет использовать кровь малахи для своего исцеления, де Массе приказал своим людям работать только парами, полагая, что в своем теперешнем состоянии Нэш не справится сразу с двоими.

Иллюзия, как и многое другое. Что ж, эту иллюзию он развеет: времени у него не осталось.

— Я получил донесение о том, что в одном из северных городов начались выступления против Гильдии. Отправь эту пару для расследования.

— Слушаюсь, хозяин.

— Потом пошли вслед за ними четверых лучших малахи, на которых наложены Узы. Я хочу, чтобы все выглядело так, будто людей де Массе убили горожане. На самом же деле нужно привезти их сюда, оглушив и связав, однако не одурманивая снадобьями. Понятно?

Подняв глаза, Нэш увидел, что Теймар нахмурился, — такое случаюсь редко.

— Понятно, хозяин, только...

— Только что? — пристально взглянул на него Нэш.

— Если барон де Массе узнает, что для исцеления вы воспользовались кровью малахи...

— Эти двое не настолько сильные колдуны, чтобы позволить мне полностью омолодиться. Их кровь лишь излечит мои раны, даст возможность ездить по стране. Де Массе может заподозрить истину, но точно знать ничего не будет, а не имея уверенности, не станет ничего говорить или делать. И что бы он ни подумал, я не могу больше позволить себе следить за событиями издали. Когда эти зловонные раны заживут, я смогу вернуться ко двору и лучше присматривать за королем. Как только ты передашь приказ людям де Массе, можешь заняться приготовлениями к переезду в Марсэй.

Глядя на Нэша широко открытыми глазами, Теймар спросил:

— Когда вы собираетесь отправиться?

Нэш упал в кресло, почти наслаждаясь болью и усталостью, которые испытывало его старое израненное тело. Еще несколько часов, и он, не обращая внимания на риск, получит все, что ему необходимо, от этих людей... людей, которые проявили большую доверчивость, чем следовало.

— Сразу же, как только я воспользуюсь кровью малахи, — улыбнулся Нэш. — Готовься к отъезду через четыре дня.

Жидкий утренний свет сочился сквозь залитые дождем окна и ложился на груды бумаг и листов пергамента, книг и свитков на столе Годфри, придавая им грязно-серый оттенок, еще больше заставлявший архидьякона ненавидеть то, чем ему приходилось заниматься. Изо всех сил стараясь преодолеть неприятное чувство, как делал это уже в течение двух недель, Годфри окунул перо в чернильницу и принялся переводить следующую строку.

Торопливый стук в дверь прервал его работу. Годфри поднялся из-за стола и распахнул створки. Перед ним стоял архидьякон Френсис, держа в руках поднос с чашками и чайником. Он вопросительно взглянул на Годфри.

— Я подумал, что вам это будет кстати.

— Спасибо. — Годфри отступил, позволив священнику пройти, и закрыл за ним дверь. Френсис поставил поднос на стол у камина, налил в чашку горячего чая и протянул Годфри.

— Как я заметил, вы снова пропустили утреннюю мессу. Годфри отпил из чашки и вернулся к своему столу.

— Я и так уже отстаю от расписания. У меня нет времени на...

— Вы в первую очередь священник, — мягко напомнил Френсис.

— И только во вторую — убийца? — Годфри поднял на собеседника глаза, покрасневшие от слишком многих бессонных ночей. Усталость плохо отражалась на его настроении, не говоря уже об укорах совести. — Вы же знаете, что случится с Бромом, если я не закончу работу к завтрашнему вечеру. Кенрик желает иметь новый устав к празднику Зимнего Солнцестояния. Я не хотел брать на себя ни эту работу, ни ответственность, — но король и епископ принудили меня. Я могу надеяться, что боги простят мне пропущенную мессу, хотя и не уверен, что они простят мне ту работу, которую я выполняю вместо нее. Не забывайте, Френсис, именно вы сказали мне, что я должен взяться за это дело.

Френсис стоял, сложив руки перед собой; капюшон сутаны несколько смягчал его суровые черты.

— Вы еще не говорили с Бромом, верно?

— Нет, не говорил, — бросил Годфри, закрыв на мгновение глаза, чтобы дать им отдых, потом виновато развел руками. — Простите меня. Вашей вины тут нет. Я еще не говорил епископу, чем занимаюсь.

Френсис кивнул, принимая извинение, и налил себе чаю.

— Когда бы собираетесь все ему сказать?

— Не уверен, что я вообще смогу это сделать. Френсис удивленно посмотрел на Годфри.

— Тогда как вы получите его подпись?

— Я... — Годфри посмотрел на бумаги, накопившиеся на его столе за то время, пока он переписывал законы церкви, касающиеся колдовства. — Я собираюсь его подпись подделать.