Кейт Якоби - Полет черного орла

Как бы это понравилось Эндрю!

Будь обстоятельства другими, она сама тоже получала бы удовольствие. Так многое изменилось в ее жизни с тех пор, когда — много лет назад — она повстречала в лесу Роберта, но все же какая-то часть ее души жаждала той свободы, что была ее радостью в юности. Той свободы, которая позволяла бродить по свету, искать приключений, жить, не задавая себе вопросов, совершать открытия и ошибки… И все же то, что сейчас испытывала Дженн, тоже было прекрасно, несмотря ни на что.

— Спустилась бы ты вниз, девонька, — окликнул ее капитан. — Скоро станет холодно. Солнце садится, да и дождь, похоже, собирается.

Дженн улыбнулась ему:

— Я не замерзла. Я хочу увидеть закат.

Капитан ухмыльнулся беззубым ртом и вернулся на свое место рядом с рулевым.

Дженн снова повернулась к морю, и в этот момент чьи-то руки накинули ей на плечи плащ.

— Если ты собираешься оставаться на палубе, — услышала Дженн голос Роберта, — то совершенно окоченеешь.

Дженн не оглянулась на него, но в плащ закуталась. На самом деле она действительно замерзла, лицо совершенно онемело, но уйти она просто не могла.

Роберт не покинул палубы. Опершись локтями на поручень, он стал, как и Дженн, смотреть на север. Дженн попыталась не обращать на него внимания, убедить себя, что его нет рядом. Она не видела его весь день, с тех пор как корабль покинул гавань. Дженн с подчеркнутым вниманием стала смотреть на запад — туда, где небо превратилось в расплавленное золото. Постепенно начинали появляться и другие цвета, словно боги выплеснули огромные ведра розовой, оранжевой, пурпурной краски. Никогда прежде не видела Дженн такого великолепного заката.

Наконец солнце скрылось, оставив на небе лишь воспоминание о своем сиянии.

— Иди-ка ты, девонька, — снова окликнул Дженн капитан. — Пусть твой муженек отведет тебя вниз и согреет.

— Мой муженек!..

Роберт схватил ее за локоть и оттащил от поручней.

— Прости. У меня не было выбора: только так я мог обеспечить тебе каюту. Я решил, что ты предпочтешь расположиться в отдельном помещении, а не делить его с остальными пассажирами. На таких маленьких судах очень тесно, и трехдневное путешествие может показаться вечностью. Я поместился вместе с командой.

Как только они спустились по трапу и оказались одни, Дженн высвободила руку.

— Почему ты раньше ничего не сказал?

— Потому что не хотел спора. Пойдем, я приготовил ужин. Нужно его съесть, пока еда не подгорела.

Не глядя на Дженн, Роберт повел ее по еще одной узкой лесенке. Пространство под палубой казалось слишком тесным для такого высокого и широкоплечего человека, как Роберт; тем не менее передвигался он с легкостью, словно родился на корабле.

Свернув налево, они попали в узкий проход; в конце его была дверь. Роберт распахнул ее, пропустил Дженн вперед, потом вошел сам.

— Это и есть каюта? Пассажир тут должен помещаться целиком? — пробормотала Дженн. Одна стена — обшивка корпуса, — закругляясь, переходила в низкий потолок. У стены располагалась койка, на которой с трудом поместился бы взрослый человек. Койка служила также сиденьем; посередине каюты находился узкий стол, а на противоположной — стене висела полка. На скамье под ней Дженн увидела маленькую жаровню, на которой булькал котелок с варевом. Третья стена от пола до потолка была занята шкафом. Если бы Дженн сделала два больших шага, она уперлась бы носом в стену.

— На самом деле, — сказал Роберт, помешивая похлебку в котелке, — обычно тут спят четверо. Стол складывается, а дверцы шкафа открываются. На стене есть крюки, к которым можно подвесить гамак.

— Что такое гамак?

— Это такая подвесная постель. Очень удобная вещь — только, правда, не в шторм. И если не страдаешь морской болезнью. Садись.

Дженн протиснулась между столом и койкой и села. Роберт достал тарелки, наполнил их похлебкой из котелка, потом поставил его обратно в жаровню, вынул из шкафа большой ломоть хлеба и положил перед Дженн. Выдвинув из-под стола табурет, он уселся и, не говоря ни слова, принялся за еду.

После свежего морского воздуха запах похлебки дразнил аппетит, но Дженн не прикоснулась к ней.

— Почему ты все время заботишься обо мне? Роберт не взглянул на нее.

— Хороший вопрос. Только ты лучше ешь: теперь два дня, пока мы не причалим к берегу, свежего мяса не будет.

— Почему?

— Потому что оно протухнет.

— Нет, я имею в виду: почему ты заботишься обо мне? Роберт прожевал кусок, проглотил и снова взялся за ложку.

— Ты знаешь почему.

— Потому что… — Дженн помолчала, нахмурив брови, — ты дал клятву оберегать меня?

Роберт кивнул, не отрываясь от еды:

— Верно.

— Но ты принес клятву верности и Селару, а теперь идешь на него войной только потому, что он по глупости освободил тебя от присяги.

— Да. — В первый раз Роберт взглянул на Дженн. Лицо его ничего не выражало. — Уж не думаешь ли ты поступить так же? — Через секунду он снова опустил глаза; тарелка перед ним была уже почти пуста. — Если думаешь, советую подождать, пока мы не вернемся во Фланхар. Будланди не самое безопасное место на свете.

Роберт молча доел похлебку, поднялся, убрал свою тарелку и взял плащ.

— Поешь и постарайся отдохнуть. Доброй ночи. — С этими словами Роберт вышел из каюты и решительно закрыл за собой дверь, прежде чем Дженн успела сказать хоть слово.

На палубе было холодно, но Роберт ничего не имел против. Здесь гораздо лучше, чем в тесноте и духоте каюты. Ветер утих, и парус безжизненно повис. Роберт перекинул плащ через плечо и прошел на нос. Там он нашел бухту каната и удобно уселся, прислонившись спиной к стене рубки.

— Эх, при такой луне только и плыть, — лучше не бывает, — проворчал сидевший рядом со штурвалом капитан.

— Верно, — согласился Роберт. Небо стало совершенно безоблачным, и полная луна висела в нем, как огромный голубой полупрозрачный диск.

— Слышал я, что ты собираешься спать с командой, — дружелюбно продолжал капитан. — Семейные неприятности, а?

Роберт в ответ только усмехнулся.

— Да ладно, не печалься. Разве не случается, что путешествие в Будланди совершает чудеса? А впрочем, глоточек рома совершает их тоже. — Капитан протянул Роберту небольшую фляжку.

— Спасибо, не стоит, — улыбнулся Роберт. Капитан пожал плечами и отхлебнул из фляжки сам.

— Вы из Фланхара? — Да.

— Тебе часто случается бывать в Люсаре?

— Раз или два я туда ездил.

— А я там родился.

— Правда? — Роберт внимательно взглянул на капитана. — Где именно?

— На западе, в приграничье. Ты вряд ли слышал о тех местах. Да нашей деревни больше и не существует. Этот подонок Селар просто стер ее с лица земли, когда двадцать лет назад начал вторжение. Я с тех пор ни разу там не бывал.