Кейт Якоби - Полет черного орла

— Я чуть не погиб, пытаясь тебе помочь, а в благодарность получаю проповедь! Что ж, признаю, я заслужил упреки. Прекрасно, в следующий раз я позволю тебе утопить корабль. Мне-то что — я умею плавать.

— Ты выворачиваешься наизнанку, чтобы защитить всех, обнадежить, облегчить страдания и боль, развеселить. Только о собственных чувствах ты такой заботы не проявляешь!

— Ну, — легкомысленно ответил Роберт, — нельзя же иметь все разом. Или я действую так, как это нужно другим людям, или я делаю то, что хочу, — а это обычно не приводит к одним и тем же результатам. Мне никак не удается найти середину — такое благословенное место просто не существует.

— Да знаешь ли ты, чего сам хочешь? Разве ты дал себе время задаться этим вопросом? — Дженн подняла глаза и заметила, что Роберт со слабой загадочной улыбкой смотрит на нее.

— Да, иногда я такой вопрос себе задаю. Я хочу жить в свободном мире. Я хочу, чтобы мою родину не угнетал тиран, а народ наслаждался процветанием и справедливостью. — Роберт помолчал. — Ну а в качестве десерта — чтобы Ангел Тьмы пал мертвым.

Дженн улыбнулась:

— Вот видишь — ты опять говоришь о других людях. А чего ты хочешь для себя?

— В настоящий момент? — Роберт склонил голову набок и насмешливо поднял бровь.

— Хотя бы, — рассмеялась Дженн. Последовала долгая пауза, прежде чем он ответил:

— Тебе это не понравится.

— Ну, Роберт, ты сейчас не в таком состоянии, чтобы выбросить меня за борт.

— Верно, — разочарованно протянул он и опять надолго замолчал. Когда Дженн уже собиралась поторопить его, Роберт глубоко вздохнул и пробормотал: — В таком случае придется удовлетвориться другим.

Наклонившись вперед, он поцеловал Дженн.

Она вскочила выронив миску с водой, и прижала обе руки к губам. Неожиданно ей стало трудно дышать, а сердце заколотилось так, словно было готово выскочить из груди.

Роберт встал и виновато пробормотал:

— Ох, Дженн, прости меня! Я не хотел… я… Проклятие, снова я все испортил! Ну уж теперь точно пора мне уйти.

Он распахнул дверь, прежде чем Дженн сумела сказать хоть слово. Когда он уже выходил, Дженн выдохнула:

— Роберт, подожди…

— Нет, Дженн, тебе не нужно ничего говорить. Мне очень, очень жаль. Я постараюсь не попадаться тебе на глаза, пока мы не причалим.

С этими словами он исчез.

Резкий ветер гулял по палубе, надувая паруса. Роберт прошел на корму, стараясь держаться подальше от капитана, матросов, других пассажиров. Наконец он нашел безлюдный уголок рядом с огромной бухтой каната, толстого, как его рука. Равномерные витки, никаких узлов, ясные линии, за которыми легко следить…

Что с ним творится? Как мог он после всего, что перенесла Дженн, воспользоваться ее слабостью, разрушить доверие, которое только-только между ними возникло?

Не обращая внимания на боль в обожженных руках, Роберт стиснул поручень. Проклятый идиот! Не мог просто помочь ей, а потом оставить в покое! Нет, нужно было испортить их хрупкое согласие, нужно было вести себя так по-мальчишески! Он ведь не только лишился теперь доверия Дженн, он больше не может рассчитывать, что сумеет держать в узде свои чувства, — как много лет назад, когда он не смог противиться Узам.

Роберт подставил лицо ветру. Перед ним раскинулось безбрежное море, пустынное, равнодушное. Солнце клонилось к горизонту, и Роберт следил за ним, не в силах сдвинуться с места, словно лишившись воли. Небо стало темнеть, и пассажиры один за другим разошлись по своим каютам.

Да, он все поставил на кон и проиграл. Он проделал дальний путь и ничего не нашел, позволил надежде манить себя, позволил разочарованию туманить рассудок. Как много раз в прошлом, единственным результатом была боль, которую он причинил другому человеческому существу. Пытаясь что-то исправить, он только заставил Дженн страдать еще больше. Попытка избавить Люсару от Нэша тоже будет означать горе и отчаяние: погибнут люди, которых он знает и любит, погибнут многие, которых он никогда не встречал…

Спасая, принесешь ты гибель, предашь то, что больше всего любишь.

Какой смысл бороться? Каждый его поступок лишь с неизбежностью приближает его к окончательному поражению.

Нет!

Он скорее умрет, чем сдастся! Никогда! Он не остановится, даже если это будет означать победу Нэша! Даже если некому станет помешать ему получить Дженн…

Но сможет ли он так поступить? Предоставить Дженн ее судьбе — только ради того, чтобы не самому стать ее убийцей, только ради того, чтобы она смогла остаться в живых?

Мягкий голос Дженн коснулся его ума, заставив Роберта позабыть обо всех своих сомнениях.

«В девять лет ты предстал перед Ключом. Он открыл тебе пророчество и Слово. В тот самый день ты научился прятать свою истинную сущность, и тогда же родился демон. Ты скрыл это от всех — от своих родителей, от брата, даже от Мики. Ты стал себе ненавистен — из-за того, что, как ты считаешь, ты недостаточно силен, чтобы победить демона. Я однажды предупреждала тебя о том, что демон тебя убьет. А теперь ты словно подстегиваешь его, почти хочешь, чтобы так и случилось. Неужели боль от неудачи так ужасна, что ты предпочтешь умереть, чем искать способ перетерпеть ее?»

Такой же хмурый, как окружившая его ночь, Роберт только покачал головой.

«Ты не можешь больше прятаться, Роберт. Не можешь, потому что цена была бы слишком высока. Не по этой ли причине ты не позволил мне остаться в безызвестности? Неужели ты сам не видишь, какое зло причиняешь себе?»

Где-то слева краем глаза Роберт заметил движение. Дженн стояла на палубе, но Роберт не посмел поднять на нее глаза.

— Ты не понимаешь, — хрипло прошептал он. — Нет другого способа продолжать жить, зная то, что знаю я. Неужели ты думаешь, будто я не перепробовал все, что только возможно?

— Нет. Я думаю, что ты всегда боялся узнать…

— Конечно, я боюсь того, что предвещает пророчество.

— Не только.

Неуверенность сделала голос Роберта тихим, как шепот:

— Чего же еще я боюсь?

— Меня.

Роберт не смел пошевелиться; он подставил лицо прохладному ветерку, надеясь, что природа подарит ему спокойствие, которого не было в его душе. Закрыв глаза и не оборачиваясь, он все же точно знал, в какой момент Дженн ушла.

Дженн не стала зажигать лампу. Сбросив плащ, она на ощупь добралась до постели и присела на край. Не нужно было ей ходить… Она лишь сделала все хуже — и не только для него.

Со стоном Дженн закрыла лицо руками, не в силах унять сотрясающий ее озноб. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой одинокой.

За дверью раздался какой-то шум, потом она распахнулась. Дженн резко выпрямилась и стала поспешно вытирать глаза. Еле различимая в темноте фигура мгновение была неподвижна, и все равно присутствие Роберта настолько заполнило собой каюту, что Дженн показалось, будто она задыхается. Внезапно лампа, свисающая с потолка, зажглась; Дженн чуть не подпрыгнула от неожиданности. Роберт закрыл за собой дверь, подошел к столу, налил себе вина и выпил; потом, расправив плечи, повернулся к Дженн.