Кейт Якоби - Полет черного орла

— С вами все в порядке? Тот кивнул:

— Да, все прекрасно. Боюсь, я выгляжу хуже, чем на самом деле себя чувствую.

— Не особенно утешительно, — буркнул Эйден и был вознагражден улыбкой. — Вы поговорили с Дженн? — отважился он спросить.

Взгляд Роберта стал острым.

— Я не видел ее с прошлого вечера. Пожалуйста, Эйден, не нужно касаться этой темы. — Роберт положил локти на стол и опустил голову на руки; теперь никто, кроме Эйдена, не видел его лица. — Я должен перед вами извиниться.

— За что? — удивленно спросил Эйден.

— Иногда я не могу скрыть своих чувств и лелею свою боль, как любимого зверька. Можно подумать, что я здесь единственный, кому приходится приносить жертвы. Я ненавижу свою слабость, но бывает, что не могу с ней справиться.

— Вы прощены, — улыбнулся Эйден.

— На самом деле нет, — сведя брови, возразил Роберт. — И никогда не буду прощен. — Взгляд его словно обратился внутрь.

— Что это значит?

— Ваша светлость! — в зал вошел Деверин, в отличие от остальных бодрый и трезвый.

— В чем дело? — Роберт повернулся к нему и сразу заметил, что следом за Деверином в зал поспешно вошел кто-то еще. — Мика!

Молодой человек с широкой улыбкой подошел к нему, и Роберт радостно хлопнул его по плечу.

— До чего же я рад тебя видеть!

— Я тоже, милорд. — Мика поднял кубок, который кто-то ему подал. — Хотелось бы мне только, чтобы обстоятельства нашей встречи были иными.

Встретившись с Робертом глазами, Мика медленно кивнул:

— Значит, пора?

— Да. Войско Селара выступило.

Роберт еле заметно улыбнулся, потом заговорил, и голос его раскатился по залу:

— Деверин, вытаскивай из постелей командиров! Буди всех. Не важно, что они пьяны: нам предстоит заняться делом. Мы выступаем на рассвете!

Одолжив у кого-то из священников парадное одеяние, Эйден, взбодренный прохладным утренним воздухом, дал благословение выступающей армии, направляющейся к южному побережью. Пять тысяч воинов, их кони, запряженные быками повозки, больше стягов, чем Эйден сумел пересчитать… Впервые за семь лет он давал епископское благословение, и церемония заставила его испытать глубокое благоговение. К счастью, никто, кроме Роберта, не заметил его волнения. Они вместе вернулись в замок под барабанный бой.

— Ну, епископ, теперь вы не сможете помешать мне так вас называть, — тихо сказал своему спутнику Роберт. — Вы совершили официальный обряд — настолько официальный, насколько это пока возможно. Так что следует видеть в случившемся хорошую сторону.

— А таковая существует?

— Все могло быть хуже, — ответил Роберт. В отличие от почти всех в замке он не выказывал признаков усталости — скорее наоборот. Теперь ему было куда направить свою энергию, у него появилось настоящее дело.

— Вы правы, — признал Эйден, когда они вошли в ворота и стали пересекать двор. — Однако могло быть и много лучше.

— Ах, что вы, священники, за люди, — еле заметно улыбнулся Роберт, — вечно на что-нибудь жалуетесь! Послушайте, Эйден, вы ведь наконец делаете то, для чего были рождены. Я никогда не встречал человека, настолько преданного своему призванию. И нравится вам это или нет, вы — помазанный епископ Люсары. Изменить это может только ваша смерть.

— Дело не в этом. Меня всегда смущало другое… Роберт подождал, пока их сопровождающие разошлись, потом остановил Эйдена у двери.

— Ну да, я знаю, вы всегда считали, что не заслуживаете епископской тиары.

— Откуда вы…

— Я же не слеп, друг мой. Почему, как вы думаете, я только тем последние пять лет и занимался, что напоминал вам о том, кто вы такой? Вы долго ждали сегодняшнего дня, так наслаждайтесь им! Никто лучше вас не может служить церкви и народу, и вы скоро убедитесь, что прекрасно со всем справляетесь, — нужно только перестать упрекать себя.

Эйден вытаращил глаза на Роберта.

— Ну, знаете ли, услышать такое — и от вас!

— Именно, — ничуть не смутившись, рассмеялся Роберт. В зале их ждал Каванах; несколько человек укладывали бумаги, которыми был завален стол. Оставались также Деверин, Оуэн и Мика.

— Что ж, пора в путь, — сказал Роберт, останавливаясь перед Каванахом. — Можешь теперь получить свой замок обратно.

— Проклятие, Роберт! Сколько раз нужно тебе говорить, что замок — твой! — Каванах широко раскинул руки. — У меня есть еще не меньше дюжины. В конце концов, человек же не может жить разом в нескольких домах.

— Особенно в том доме, где гости устроили такой беспорядок, — улыбнулся Роберт. — Будь осторожен, Грант. Внимательно следи за тем, что творится на границах.

— Напрасно ты отказываешься от подкрепления. Может, все-таки возьмешь отряд — на всякий случай?

— Если подкрепление понадобится, значит, мы уже проиграли. Кстати, войска особенно пригодятся тебе, если мы потерпим поражение.

Каванах кивнул и подергал себя за бороду. Несколько мгновений они стояли, глядя друг на друга, потом Грант обнял Роберта и похлопал его по спине. Резко повернувшись, он махнул своим людям и вышел. Роберт повернулся к Деверину и Оуэну:

— Первые корабли выйдут в море, как только начнется отлив. Если ветер будет попутным, вы через восемь, самое большее девять дней будете в Ааране. Как только причалите, вышлите разведчиков. Потом двигайтесь на север и остановитесь в двух днях пути от Шан Мосса. Если я до этого времени не присоединюсь к вам…

— Уж лучше присоединитесь, милорд, — проворчал Де-верин. — Иначе там окажется пять тысяч очень злых воинов, обшаривающих все окрестности в поисках вас.

Когда смех стих, Роберт окинул взглядом зал.

— Матушка уже спустилась? Надеюсь, она готова в дорогу.

— Она помогает собираться леди Самах, — ровным голосом сообщил Эйден, — и вашей супруге.

— Ах вот оно что. А где…

Роберт не договорил: в зал вошли леди Маргарет, Галиена и Самах, одетые в дорожные плащи. Несмотря на все, что выпало ей на долю в последние дни, принцесса держалась удивительно спокойно и решительно.

— Все готовы? — Роберт задал вопрос, ни к кому в отдельности не обращаясь; ответила ему Галиена:

— Да, милорд.

Еще раз окинув всех взглядом, Роберт отвел Галиену в сторону и стал что-то тихо ей говорить. Эйден не мог расслышать слов, но заметил, что принцесса кивнула, не сводя глаз с Роберта.

— Святой отец, — на ухо Эйдену шепнул Мика, — с ним все в порядке?

— По чести говоря, не знаю. Почему ты спрашиваешь? Мика нахмурился:

— Не уверен, но мне кажется…

— Ну и почему вы все стоите? — повернулся к ним Роберт. — Разве тут никто не собирается на войну?

— Иногда я сомневаюсь, что ты — действительно мой сын, — с улыбкой сказала леди Маргарет.

Роберт ухмыльнулся:

— Я давно советовал тебе, матушка, отречься от меня, но ты, как обычно, не обратила на мои слова внимания.