Кейт Якоби - Голос демона

Уилф приходил сюда каждый день с тех пор, как изгнал Роберта, приходил и задавал одни и те же вопросы. Ответом ему была тишина. Только упрямство заставляло его снова и снова молить Ключ просветить его.

Уилф осторожно потянулся разумом к спящей сфере и ощутил чье-то присутствие в своем сознании, присутствие, удивившее и испугавшее его, когда он стал избранником Ключа. Теперь до конца жизни ему предстояло чувствовать в себе другого. Всегда ободряющее, никогда не оставляющее его в одиночестве присутствие… И всегда безмолвное.

Уилф сделал глубокий вдох и сосредоточился на колоколе, на Другом в своей душе, силой воли пытаясь установить более прочную связь. Каждый мускул его напрягся, все его существо было полно жажды понимания.

«Что оно значит, то пророчество, которое ты изрек Роберту? И зачем тебе эта девчонка, Дженн? Почему связана она Узами с твоим врагом? »

Поняв, что его снова постигла неудача, Уилф закрыл глаза.

«Зачем ты так терзаешь меня? Те двое обладают даром мысленной речи; они имеют предназначение, которое ты не пожелал раскрыть. Если мне следует помочь тебе, ты должен открыть мне, каким образом. Хочешь ли ты, чтобы я привел сюда Дженн? Нужно ли, чтобы она заняла мое место? »

Напрягая слух, с колотящимся сердцем Уилф ждал ответа. Следует ли ему уйти из пещеры? Или пробудить Ключ и заставить его дать ответ? Только ответит ли он?

Ведь если не ответит, все будут знать, что Ключ больше не говорит с Уилфом. Все будут знать, что Ключ больше полагается на тех двух чужаков, а ему, Уилфу, не доверяет. Неужели Ключ избрал тех двоих, не питающих преданности к Анклаву, колдунов, чью силу испуганное воображение Уилфа даже представить себе отказывалось?

«Они — моя погибель».

Была ли это собственная мысль Уилфа или ее навеял ему Ключ?

«Ради всех богов, — взмолился Уилф, — открой мне свою волю! »

— Не страшись. Она придет.

Уилф вздрогнул, услышав тихий шепот. Его глаза широко раскрылись и уставились на колокол.

Опять загадки? И никаких объяснений!

Да, ничего больше, только молчание. Хоть Ключ и заговорил с ним, ни утешения, ни указаний в этом призрачном шепоте не было. Уилфу оставалось только ждать.

Хотя и позже, чем ожидал Патрик, но все же Финлей явился к нему. Он не сразу вошел в комнату: сначала лишь прислонился к притолоке двери, мрачно глядя на Патрика. В свои двадцать четыре года Финлей уже выглядел внушительно, как и все мужчины семейства Дугласов. Он был высоким и тонким, с пронзительным взглядом, и даже незаживший шрам на правой щеке не делал его уродливым. В последнее время Финлей стал одеваться в черное; некоторые говорили, что в этом он подражает брату, другие, менее милосердные, что выбор одежды связан с трауром по его будто бы случившейся кончине. Патрик, конечно, не верил ни в то, ни в другое: Финлей был слишком серьезен для подобных вольностей. Жаль, кстати…

Когда появился Финлей, Патрик не поднял головы и продолжал писать, склонившись над столом. Хотя он и переводил по-прежнему лежащий перед ним манускрипт, большая часть его внимания сосредоточилась на темной фигуре у двери.

— Понимаешь, я сам во всем виноват, — наконец заговорил Финлей. — Мне следовало больше прислушиваться к тому, что говорил Роберт.

— Не ты один совершал такую ошибку, — ответил Патрик, обмакивая перо в чернила. Краем глаза он видел, что Финлей вошел в комнату и бродит по ней, рассеянно разглядывая кипы книг.

— Ну так вот. — Финлей остановился, уперев руки в бока. Его глаза блестели не только от отражающегося в них света свечи. — Ты хочешь, чтобы я чем-нибудь занялся? Я готов, но мне нужна твоя помощь. Предупреждаю: мой замысел может тебе не слишком понравиться.

Патрик отложил перо и взглянул на Финлея сквозь упавшие на лицо светлые волосы.

— Он имеет отношение к пророчеству или к Роберту?

— Только по ассоциации. Я хочу с твоей помощью проделать один опыт… Ты готов помочь?

— Не знаю, — пробормотал Патрик. — Я думал, ты собираешься поговорить об Узах или о чем-то подобном.

— Меня уже тошнит от разговоров об Узах, Патрик, — бросил Финлей, потом виновато покачал головой. — Прости меня, но они же бессмысленны. Узы… Роберт и Дженн никогда не поженятся: Якоб никогда не даст согласия, даже если Роберт захочет. Так что толку снова это обсуждать?

— Ну, может быть, мы смогли бы лучше понять…

— Послушай, собираешься ты помочь мне или нет? Патрик мгновение смотрел на Финлея, потом поднялся, взял с полки флягу и два кубка, наполнил их душистым красным вином и протянул один Финлею. Снова усевшись и пригубив вино, он начал:

— Знаешь, в первый раз, когда мы повстречались с Робертом, он все никак не мог поверить, что я никогда не покидал горы. Ему тогда было девять, мне на год меньше. Его родители думали, будто он отправился в какой-то монастырь. Он тогда мчался по коридору, убегая от чего-то, а я вышел из-за поворота со стопкой книг, и он на меня налетел. Мой учитель этого не видел, но разбросанные по полу книги, одна из которых очень пострадала, заметил. Он уже собрался высечь меня, когда Роберт подошел, поклонился и со своей знаменитой улыбкой извинился. Мой учитель, а он был в главной пещере накануне, когда Ключ говорил с Робертом узнал его и велел убираться, а меня отругал и строго-настрого запретил впредь разговаривать с Робертом. — Патрик заметил, что Финлей улыбается. — Только выбора у меня не было. С того дня Роберт не давал мне прохода: ему хотелось узнать, каково это родиться в Анклаве и никогда не покидать его. Чего он только не придумывал… — Патрик покачал головой и осушил кубок. — Вот уже двадцать лет кто-нибудь из Дугласов все время втравливает меня в неприятности. Так с какой стати мне теперь менять привычки? Что я должен сделать?

— Не очень-то мне это нравится, — пробормотал Арли, помогая Марте устроиться в кресле в комнате Финлея. Она была уже на последнем месяце беременности, так что озабоченность мужа можно было понять. Впрочем, Марта сама вызвалась помочь, и она лучше всех подходила для этого.

Арли выпрямился и повернулся к Финлею:

— Ты точно представляешь себе, что собираешься сделать?

— Насколько это мне доступно. Я ведь тебе говорил: мы с Робертом отправились в горы, чтобы проверить указание на то, где находится Калике.

— А пещеру вы нашли до или после того, как обнаружили стержень?

— До того. Роберт в пещере прибег к умениям искателя, сосредоточившись на свойствах Ключа. Тогда-то он и обнаружил серебряный стержень, выглядевший как разбитый кувшин.

Арли с сомнением взглянул на Финлея, но тут заговорил Патрик:

— Я видел стержень. Он изготовлен не в наши времена и не в нашей стране. Понятия не имею, что он может делать или для чего предназначен, но не сомневаюсь, что какое-то отношение к Каликсу он имеет.