Вадим Проскурин - Золотой цверг

– Рашид, мы приехали.

– О'кей, – отозвалась рация, – сейчас выйду.

Ибрагим, наконец, вылез из машины, он стоял рядом с Якадзуно, пристально смотрел на трейлер, и его лицо постепенно мрачнело.

– Что еще за Рашид? – спросил он. – Кто это такой?

– Господин Аламейн является дрижин езузерой Ислам-виллъ, – пояснил Евсро. – Это недалеко отсюда, примерно километров пятнадцать. Господин Аламейн хочет говорить с вами.

– Что ему нужно?

– Думаю, он все объяснит лучше, чем я, – Евсро вежливо уклонился от ответа. – Спасибо, что подвезли.

Евсро вытащил из машины тюк с вещами и потопал к склону холма, рядом с которым разместилась автостоянка. Воз-лувожас последовал за ним. Анатолий нецензурно выругался.

– У них там бункер, – заявил он.

Якадзуно пригляделся к холму повнимательнее и понял, что он явно рукотворный, причем насыпали его не лопатами, а довольно большим экскаватором, кое-где на склонах еще сохранились следы ковша. А раз сохранились следы ковша, значит, насыпали его совсем недавно. А вот, кажется… точно, вентиляционные щели… вот еще перископ… действительно, бункер.

– Зачем им бункер в такой глуши? – удивился Якадзуно.

– Осшин складывать, – резко сказал Ибрагим, на его лице обозначилось отвращение.

– Что складывать? – не понял Якадзуно.

– Осшин. Экстракт местного мха.

– Хеппи-мил, что ли? – сообразил Якадзуно.

– Он самый. Самый ходовой товар для местных наркобаронов Привыкание со второго-третьего раза, продолжительность жизни наркомана довольно большая, до десяти лет, ломка может длиться до полугода, и не известно никаких средств, позволяющих ее облегчить. Героин отдыхает. Анатолий выругался еще раз.

– Ага, – согласился с ним Ибрагим, – именно так. Братство отрезало Деметру от метрополии и тем самым прикрыло все каналы поставок. Что делать бедным фермерам?

– Что? – спросил Анатолий.

– Вот господин Аламейн нам и расскажет. Вон он идет.

Господин Аламейн оказался маленьким щупленьким человечком лет тридцати, он напомнил Якадзуно кого-то из легендарных террористов начала XXI века, нет, не Бен Ладена и не Чейни, а кого-то помельче, чьи имена помнят только историки. Маленькие бегающие глазки и удивленно-испуганное выражение лица делали его совершенно непохожим на высокопоставленного представителя деметрианских наркоба-ронов, которым он, несомненно, являлся. Аламейн обменялся парой слов с Евсро и Возлувожасом и направился к машине.

– Приветствую вас, господа! – сказал он, подойдя к “Ка-пибаре”. – Господин Бахтияр, господин Ратников, господин Мусусимару, очень рад вас видеть целыми и невредимыми. Очень хорошо, что вы нормально добрались. Вы вовремя выехали, в хесез Шесинхылков сейчас творится настоящее светопреставление. Вхужлолх смыло к шайтану, Шухозгр и Хлозолва еще держатся, но неизвестно, устоят ли они, или у почтенного вавусов Возлувожасв будет тремя езузеранл меньше. Около Шухозгр смыло почти весь лвухсылх, в сухой сезон там будет голод. Леннонцы зря подняли ветровой щит вокруг Олимпа.

– Что? – Ибрагим аж подпрыгнул от удивления. – Ветровой щит вокруг всего Олимпа?

– Пока они подняли только первую секцию, – уточнил Аламейн. – По неподтвержденным данным, длина щита составляет около сорока километров, высота не менее трех. Мои агрономы сделали предварительный прогноз, на месте Вхужлолк скоро сформируется озеро, лес смоет к шайтану, там сначала возникнет болото, а потом, года через два, пустыня.

– Как это пустыня? – удивился Якадзуно. – Как может сформироваться пустыня при таком количестве воды?

– Очень просто, – пояснил Аламейн. – В каждый сезон дождей будет происходить колоссальная эрозия почвы, за пару лет плодородный слой смоет до основания, и удерживать влагу в сухой сезон будет нечему. Конечно, прогноз предварительный, Джьяппа просто загнал информацию в обычный EcoCAD и посмотрел, что будет. Результат получился неутешительный.

– Да уж, – согласился Ибрагим. – Ваши плантации не пострадали?

– Кого это теперь волнует? – махнул рукой Аламейн. – Весь этот бункер завален осшином снизу доверху, а следующий урожай сгниет на корню. Все равно с тех пор, как леннонцы взорвали все межзвездные терминалы, нам больше некуда продавать продукцию. Люди очень нервничают.

– Еще бы им не нервничать, – хмыкнул Ибрагим. – Вы мусульманин?

– Да, – насторожился Аламейн. – А что?

– Вы не помните, что говорил пророк про тех, кто выращивает наркотики?

Аламейн принужденно рассмеялся.

– Пророк ничего про нас не говорил, – сообщил он. – Я специально интересовался этим вопросом и точно выяснил, что пророк не возражает. Вы намекаете, что пришла расплата за наши грехи?

– Почему бы и нет? – пожал плечами Ибрагим. – Расплата бывает, знаете ли, самой неожиданной. Что вы от нас хотите?

– Пока ничего. Я слышал, вам нужно убежище?

– Да, нам нужно убежище, – подтвердил Ибрагим, – но ситуация не настолько угрожающая, чтобы искать убежища у наркоторговцев. Лучше я сдамся леннонцам, чем буду делить хлеб с вами.

– У нас нет хлеба, – сказал Аламейн, – только лвухсылк и веславес, мы питаемся, так сказать, подножным кормом. Что ж, не смею задерживать. Да, кстати, чуть не забыл, вы не знаете такого человека – Дзимбээ Дуо?

– Он на Деметре? – Якадзуно не смог сдержать удивления.

– Да, он на Деметре, – подтвердил Аламейн, – он занимается вашими поисками. Все сотрудники таможни, на которой кто-то из вас проходил досмотр, уже мертвы. Вчера Дуо приказал прочесать территорию хесев Шесинхылков на вертолете, вам повезло, что погода установилась нелетная и вертолет не смог подняться в воздух. Не знаю, чем вы трое им насолили, но они вас целенаправленно ищут.

– Откуда вы знаете? – спросил Ибрагим.

Аламейн сделал загадочное лицо и указал пальцем вверх.

– Рекомендую вам ехать на юго-восток, там вас будут искать в последнюю очередь. Там надо быть особо осторожными, шешерэ гораздо опаснее, чем ухуфлайз, они совсем дикие, вначале стреляют и только потом разговаривают. Как проедете километров пятьсот, рекомендую сразу стрелять во все, что движется. Шешерэ уважают только силу.

– Что вам нужно? – повторил вопрос Ибрагим.

– Я уполномочен предоставить вам убежище и провести переговоры.

– Переговоры о чем?

– Об этом лучше говорить в более комфортном месте. Сюда приближается большая туча, минут через десять-пятнадцать пойдет сильный дождь.

Якадзуно взглянул на небо и, естественно, ничего не увидел. По сравнению с Олимпом туман здесь был почти незаметен, но разглядеть облака все равно было невозможно.

– Не дави на меня, – мягко произнес Ибрагим. – Каков предмет переговоров?

Аламейн на секунду задумался, а затем решился.