Наталия Панина - Сила магии

– Откуда мне знать? Я там не был и билет на перемещение ему не продавал. Кроме того, он первый и единственный, кто ухитрился: а) сгинуть в Ваурии, б) оттуда вернуться. Его словам нечего противопоставить.

– Так ли? – усомнился Велес. – А твоя дочь? Разве она не была в Альваре по делам службы?

– Она и сейчас там. Но услугами нашей компании для возвращения на Эйр пользоваться вряд ли станет, – осторожно сказал Корн.

– Да, я знаю, – Великолепный украдкой покосился на компаньона, – служебные перемещения гарантирует Коллегия Высшего суда. Но ведь это только в том случае, когда полностью выполняются условия контракта, а Айка немного отступила от исполнения обязанностей. По личным мотивам, я полагаю.

– О чем это ты? – насторожился Корн.

– Может быть, ты не знаешь… Она должна была общаться с Посланником лично, а не через посредников.

– Я не интересуюсь работой Высшего суда и его сотрудников.

– А зря. У твоей Айки могут быть большие неприятности, – словно между делом бросил Велес, – если о ее недоработке станет известно коллегии.

– Я не спрашиваю об источниках твоей информации, – Корн почувствовал, что задыхается в своем элегантном галстуке, и распустив немного узел, расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке, – все равно не скажешь… Но хоть намекни, кто собирается дезинформировать коллегию о промахах Айки.

– Сам не догадываешься?

– Нет, конечно. Неужто вездесущий Локи?

– Нет. Допускаю, что Локи в курсе происходящего, но пока он этого не озвучивал.

– Итак, господин Велес, кто?

– Я ничего не утверждаю, но об этом знал только один. Наблюдатель.

– И он сообщил все это тебе, а не независимой комиссии? – не поверил Корн своим ушам. – Но почему?

– Это лишь мои предположения, насчет Наблюдателя. Ко мне обратился анонимный доброжелатель. Если хочешь знать мое мнение – это посредник.

– Но если это правда, чего я даже в мыслях не допускаю, откуда такая секретность? Обратились бы прямиком к Высшему, если жаждут справедливости, или ко мне – если хотят денег.

– Мне кажется, хотят того и другого, но очень боятся.

– Ничего удивительного, шантаж – бизнес трусов, – Корн был вне себя от злости. В глубине души он вполне допускал справедливость обвинений в адрес дочери.

– Да, но на сей раз, похоже, боятся не тебя, не меня и не магистральной полиции.

– А кого? – огрызнулся Корн. – Тени Великого Мерлина?

– Не знаю, что произошло в Запределье, но это что-то, кажется, серьезно ущемило интересы Школы Скорпиона, – помолчав, ответил Велес. – Требуя с тебя деньги за молчание, он или она до смерти боится, что об этой сделке прознает Черный Локи. Отсюда и длинная цепочка посредников. Мне информацию передала Лора.

– А как она ее получила?

– Голубиной почтой. Письмо без подписи, почерк не определить – постоянно изменяется.

– И сколько этот аноним хочет за обоюдное соблюдение тайны?

– Семь миллионов мерлинов.

– То есть ровно столько, сколько стоит сегодня моя доля акций «Пегаса», – прищурился Корн. – Неплохая осведомленность.

– Три дня назад твои акции стоили десять миллионов, – напомнил Великолепный, – но цифра семь была названа уже тогда.

– То есть, три дня ты знал и молчал? Ну, знаешь, это уж слишком. Мог бы и раньше сообщить!.

– Меня об этом никто не просил.

– А сам ты, конечно, не догадался…

– Я не настолько прозорлив, – Велес бросил на стол небольшой свиток. – Вот. То самое послание. Читай.

Корн с опаской взял письмо в руки. Тончайшей выделки пергамент, на мерцающей серебристой поверхности – единственное предложение. Семь слов. Буквы постоянно меняют очертания, наползают друг на друга, рассыпаются в беспорядке и вновь складываются в слова.

– «Молчание о Ваурии стоит семь миллионов монет», – растерянно прочитал Корн. – И что?

– И все. До сегодняшнего утра я считал это чьим-то розыгрышем.

– А сегодня утром тебя осенило, – мрачно сказал Корн.

– Нет, сегодня пришло продолжение. – Велес выложил на стол второй свиток.

– «Айка намеренно прищемила хвост Скорпиона в Ваурии. Сколько за эту информацию заплатит Локи?» Черт побери, – Корн швырнул письмо на стол. – Спасибо и на том, что ты решил выяснить это у меня, а не у Черного Локи.

– Я все-таки твой компаньон, а не его, – обиделся Велес.

– Ладно, – взял себя в руки Корн, – передай своему шантажисту, что я не могу дать ответ немедленно. Это очень большие деньги. Мне нужно подумать. Кроме того, я ни мерлина не дам без доказательств.

– Не думаю, что он, или она снова обратится ко мне, – пожал плечами Велес. – Он хочет сохранить инкогнито, а при подобном способе общения это невозможно. На его месте я бы вел переговоры с заинтересованными лицами тет-а-тет.

– То есть со мной, – пробормотал Корн, – и без свидетелей.

– Или с Локи, – напомнил Велес. – Знаешь, это не мое дело, но… я бы не тянул с этим. Если Локи продолжит кампанию по нашей дискредитации, через несколько дней твоя доля будет стоить много дешевле.

– Я сказал, что подумаю о деньгах, – не глядя на компаньона, ответил Корн, – но при этом и в мыслях не держал продажу акций «Пегаса». Я в состоянии изыскать такую сумму, не трогая основной капитал. Кстати, прежде чем принять решение, я хотел бы встретиться с этим… будущим миллионером лично.

– Если ко мне обратятся, я передам твои пожелания, – без всякого выражения сообщил Велес, – но в ближайшие дни, думаю, встреча вряд ли состоится.

– Почему?

– Наблюдатель еще в Ваурии. Если, конечно, это он – шантажист.

– А-а-а… – протянул Корн, думая о чем-то своем. – Не важно, я не спешу. Послушай, у тебя ведь были каналы в Высшем. Попытайся узнать, кто был Наблюдателем.

– Уже пробовал. Пока ничего. Или не знают, или боятся. Ты же знаешь, что у них там за гадюшник. С утра до вечера друг друга подсиживают.

– Плохо, – Корн был явно выбит из колеи. – Ладно, наша деловая встреча ограничивается предложением продажи моей доли акций, или есть что-то еще, о чем стоит поговорить?

– Есть. Нам нужно срочно попытаться договориться с Локи. Он сознательно играет на понижение. В силу обстоятельств, я не могу взять на себя эти переговоры, так что придется тебе.

– Мне?! Самое время.

– Если бы Локи… нет, не знал, а только заподозрил Айку, скандал бы уже разразился, – успокоил Великолепный. – Ты ничем не рискуешь, кроме наших убытков.

– А ты-то что с ним не поделил, бизнес или что-то личное? – поинтересовался Корн.