Маргарет Уэйс - Триумф Темного Меча

Гаральд пытался рассмотреть лицо собеседника, но для него это оказалось мучительным и слишком терзало нервы. Отведя взгляд, он посмотрел на бледного, потрясенного Мосию, затем вопросительно глянул на кардинала, который только пожал плечами и возвел глаза к небу.

Вера в Олмина? Это хорошо, но ему нужна была вера в себя, в свои инстинкты.

— Отлично, — выдохнув, внезапно сказал Гаральд. — Мосия, передай всем, мы окружаем эту крепость ледяной стеной.

Мосия всего мгновение помешкал, глядя на человека, который рассматривал его с печалью и сожалением, затем послушно повернулся, чтобы передать приказ.

Скорее всего, было уже слишком поздно. Маги — даже вышколенные Дуук-тсарит и Дкарн-дуук — казались слишком выбитыми из колеи, чтобы действовать сообща. Те, кто еще не поддался панике, действовали как бог на душу положит и сражались, как их обучили. Паря над стеной, они бросали огненные шары. Но огонь совершенно не вредил железной чешуе монстров. Разве что привлекал их внимание к самим колдунам. Незрячие глаза поворачивались в их сторону, вспыхивали лучи, и маги падали на землю, как сухие листья.

Остальные бешено работали, пытаясь заделать брешь в каменной стене. Вызывая камни из земли, они торопливо обрабатывали их, чтобы те могли встать в дыру. Но железные чудовища разносили камни вдребезги прежде, чем маги успевали обработать их, и вскоре все, кто стоял перед брешью, отступили перед гудящими зловонными тварями.

Но один маг действовал четко по приказу Гаральда. Это был один из тех, кто схватил Джорама в роще Мерлина. Это была колдунья — глава ордена Дуук-тсарит, та, что сразу же узнала его. Когда Джорам убрал в ножны Темный Меч, колдунья сумела при помощи своего искусства чтения разума порыться в мозгу Джорама. Хотя она мало что поняла из увиденного там, она узнала достаточно об этих тварях, чтобы понять, что именно он намерен сделать. Пробираясь сквозь толпу, говоря спокойно и убедительно, она собрала вокруг себя Дуук-тсарит, которые находились поблизости. Все колдуны беспрекословно подчинялись — некоторые из привычки повиноваться ей, большинство же потому, что среди этого кошмара она представляла собой островок реальной власти.

Колдунья созвала каталистов и те, пробормотав свои молитвы, взяли от мира долю Жизни и послали ее в тела колдунов, магов, даже чародеев, которые, как и Мосия, сбились в эту крепость из разбитых отрядов. Сосредоточившись на одном-единственном заклятии, маги подняли сверкающую ледяную стену, полностью окружившую крепость. Почти тут же лучи смертоносного света погасли. Бойня прекратилась.

Колдуны в изумлении смотрели на открывшееся им зрелище. Морозное дыхание льда было видно в теплом воздухе. Клубясь у ног магов, оно окутывало их разгоряченные тела, охлаждало кипящую кровь, привносило спокойствие и порядок туда, где всего мгновение назад царили паника и хаос. Внутри крепости воцарилась тишина, и все моргали, полуослепшие, глядя на сверкающий на солнце лед.

Луч света пробился сквозь лед, но ударил он бесцельно и ушел в никуда. У тварей не было цели, и хотя они продолжали стрелять лучами, большинство их пронзало пустой воздух.

— Сработало, — ошеломленно проговорил Гаральд. — Но... как? Почему?

— Танки — или, как вы их называете, твари — убивают, фокусируя свое лазерное оружие — «взгляды» — на всем, что движется или испускает тепло, — ответил человек в белом. — Так они наводятся на цель. Теперь они не чувствуют, что в крепости кто-то есть.

Прикрыв глаза от солнечных лучей, принц сквозь лед уставился на тварей.

— Значит, мы спасены. — Он облегченно вздохнул.

— Только на короткое время, — мрачно ответил человек в белом. — Это их не остановит, ваше высочество. Только замедлит продвижение.

— Но мы успеем связаться с Тхон-ли и приказать им снова открыть Коридоры, — быстро сказал Гаральд. — Ты спас нас! Мы начнем отступление...

— Нет, ваше высочество! — Человек в белом схватил принца за разорванную, залитую кровью рубаху, когда тот пошел было прочь. — Сейчас вы не имеете права отступать. Вы должны сражаться. Мой дядя был прав в одном — выхода нет. Бежать некуда. Если вы не остановите их здесь, они захватят весь мир.

— Сражаться с ними? Как? Это же невозможно!

Гаральд снова посмотрел на тварей. Явно растерявшись и пытаясь справиться с неожиданной ситуацией, несколько тварей сбились кучку и, соединив лучи, силились расплавить лед. Это мало помогало — маги просто снова восстанавливали его. Другие твари беспорядочно палили, случайно попадая, но в целом принося мало вреда. Теперь были видны и сверкающие металлом тела людей, которые жались к тварям, словно для защиты.

Но Гаральд знал, что его люди долго не продержатся. Маги уже начинали уставать, Жизнь, необходимая для того, чтобы поддерживать огромную ледяную стену, медленно уходила из них. Когда они совсем ослабеют, всем остальным ничего не останется, как сдаться на милость железных тварей и людей в металлической коже.

— Наша магия бессильна против них! — настаивал Гаральд. — Ты же видел...

— Только потому, что вы не знаете их, ваше высочество, — нетерпеливо перебил его человек в белом. — Вы просто не умеете сражаться с ними!

— Тогда ты должен сказать мне, что происходит! Мне надо все знать, прежде чем решиться!

Человек в белом в отчаянии стиснул руки, невероятно напомнив Гаральду прежнего нетерпеливого, горячего юнца. Однако Джорам справился с собой, сдержал злые слова. Выдержав какую-то внутреннюю борьбу, он погладил пальцами кожаные ремни, перекрещивавшие его грудь, — возможно, это прикосновение успокаивало его. И когда он заговорил, голос его был ровен.

— Посмотрите мне в лицо.

Принц с неохотой выполнил его просьбу. Глядя в знакомое и в то же время чужое лицо, он понял, что избегает смотреть на этого человека, не желая признавать пугающего, необъяснимого изменения.

— Кто я? Назовите мое имя.

Гаральд попытался отвести взгляд, но карие глаза не отпускали.

— Джорам, — неохотно сказал он наконец. — Ты Джорам, — повторил он.

— И сколько же времени прошло с тех пор, как я покинул этот мир? — мягко спросил Джорам.

— Год, — дрогнувшим голосом ответил Гаральд.

И тут очевидное поразило его как гром. Он был вынужден признать, что всего несколько сотен дней назад этот человек ушел в неведомое, будучи совсем еще юношей. А теперь перед принцем стоял ровесник, если не человек старше его.

— Я не понимаю! — в испуге воскликнул Гаральд.

— Для меня прошло десять лет, — ответил Джорам. — Сейчас у меня нет времени объяснить все. Если я не переживу этой битвы, найдите отца Сарьона — он сейчас в Мерилоне. Я оставил ему свои записки. Вам придется поверить в то, что я вам сейчас скажу. Если вы не верите неблагодарному мальчишке, которого вы некогда знали и которому помогли, — Джорам вздохнул, — то поверьте тому, что я считал последним деянием в своей жизни, — отречению от меча, который я создал, и добровольному уходу в смерть.