Маргарет Уэйс - Судьба Темного Меча

— Эй, идите уже сюда! Хватит болтать! Я не собираюсь торчать здесь целый день, — крикнул стражник, которому явно хотелось убраться подальше от грозного кузнеца.

— Я должен идти, — сказал Сарьон и направился к кузнице.

— Я пойду с вами, — решительно заявил Мосия.

— Нет! Возвращайся в тюрьму! Приглядывай за Симкином, — в отчаянии приказал каталист. — Один Олмин знает, что ему взбредет в голову в следующий раз!

— Да, наверное, вы правы, — согласился Мосия после недолгого раздумья. — А вы туда еще вернетесь?

— Да, да! — поспешно ответил Сарьон.

Он видел, что стражник разглядывает юношу как-то задумчиво — как будто ему вдруг пришло в голову, почему это Мосия разгуливает по улицам один, без охраны? Но если стражнику и захотелось задержать юношу, одного взгляда в сторону хмурого кузнеца хватило, чтобы он передумал.

— Этот священник сказал, что нужен вам здесь для какого-то особого оружия, — сказал стражник кузнецу. Оба смотрели друг на друга одинаково мрачно.

— Ну... вы знаете... особое оружие, для Шаракана, — добавил Сарьон, облизав пересохшие губы. Удары молота затихли. Сарьон увидел, что Джорам повернул голову и смотрит на него. В черных глазах юноши горели алые огоньки — словно угли в жаровне. — Оружие, над которым работает юноша по имени Джорам... — Каталист умолк, он больше не мог придумать никакой убедительной лжи.

Кузнец криво усмехнулся, потом пожал плечами и сказал:

— А, вот вы про что. — Он взмахнул черной от копоти рукой. — Тогда принимайтесь за работу, отец. Проходите в кузню. А тебе здесь делать нечего! — добавил он сурово, глядя на стражника.

Стражник покраснел от досады, но кузнец угрожающе приподнял огромный молот, который держал в одной руке, причем без особых усилий. Выругавшись себе под нос, стражник отступил. Он развернулся и поспешно зашагал по улице к дому Блалоха.

— Вам тоже лучше поторопиться, отец, — холодно предупредил кузнец. — Скоро тут начнутся беспорядки, так что держитесь подальше.

Кузнец ударил молотом по подкове, которую держал клещами. Сарьон мельком взглянул на подкову и заметил, что она уже совсем остыла, да и вообще полностью готова. Несколько молодых парней снова вышли из полумрака пещеры и окружили кузнеца. Их, казалось, стало даже больше, чем прежде.

— Благодарю вас, — сказал каталист. — Я... Я быстро.

Почти не в состоянии думать из-за оглушительного звона от ударов молота по наковальне, Сарьон пробрался через толпу парней в глубь кузницы. Воспоминания прошлой ночи не давали ему покоя. Он, сам того не желая, посмотрел на то место на полу, где лежало окровавленное тело колдуна.

— Кровь Олминова! Зачем ты сюда пришел? — Джорам выругался сквозь стиснутые зубы. На наковальне перед ним лежал раскаленный докрасна наконечник копья. Юноша подхватил наконечник клещами и собирался опустить его в ведерко с водой, но Сарьон задержал его, взяв за руку.

— Мне очень нужно поговорить с тобой, Джорам! — крикнул он, надеясь, что Джорам услышит его за грохотом кузнечных молотов. — Мы в опасности!

— Что? Они нашли труп?

— Нет. Опасность в другом. Все гораздо хуже. Я... Ты знаешь, что меня направил сюда... епископ Ванье... чтобы я привел тебя обратно. Я уже говорил тебе это, когда только появился здесь.

— Да, — кивнул Джорам. Густые черные брови юноши сошлись на переносице в одну линию. — Вы рассказали мне... после того, как то же самое уже сказал мне Симкин. Но все равно — вы рассказали.

Сарьон покраснел, смутившись.

— Я знаю, ты мне не доверяешь, но... послушай! Епископ Ванье снова связался со мной. Не спрашивай, как — это все связано с магией. — Каталист сунул руку в карман рясы, где у него был спрятан кусочек темного камня. Сжав камень в ладони, Сарьон почувствовал себя увереннее. — Он потребовал, чтобы я и Блалох доставили тебя в Купель, тебя и Темный Меч.

— Ванье знает про Темный Меч? — прошипел Джорам. — Вы рассказали...

— Это не я! — поспешил объяснить Сарьон. — Это Блалох ему рассказал! Колдун был шпионом епископа — он оставался Дуук-тсарит! Нет времени сейчас все объяснять, Джорам. Епископ скоро узнает, что Блалох мертв и что это ты убил его, используя темный камень. Ванье отправит за тобой своих Дуук-тсарит. Он обязательно это сделает, потому что боится Темного Меча...

— Он хочет завладеть силой Темного Меча! — мрачно поправил Джорам.

Сарьон моргнул от неожиданности — ему самому эта мысль почему-то не приходила в голову.

— Возможно, ты и прав... — сказал каталист, судорожно сглотнув. У него уже пересохло в горле оттого, что приходилось все время кричать. — Но нам нужно уходить, Джорам! С каждой минутой опасность, которая нам угрожает, растет!

— Нам угрожает? — Губы Джорама скривились в горькой улыбке, больше похожей на гримасу. — Вам не грозит никакая опасность, каталист! Почему вы не хотите отдать меня в руки епископа? — Юноша отвернулся от пристального взгляда каталиста и сунул остывающий наконечник в угли. — В конце концов, вы же меня боитесь. Вы боитесь темного камня. Я убил Блалоха собственной рукой — я, а не вы. Вы тут вообще ни при чем. — Вытащив снова раскалившийся наконечник из углей, Джорам пристроил его на наковальне. Несколько долгих мгновений юноша смотрел на наконечник, не видя его. — Мы уйдем во Внешние земли, — сказал он наконец. Он произнес это так тихо, что Сарьону пришлось наклониться, чтобы расслышать слова. — Вы знаете об опасности, которая нам угрожает, о том риске, который нам придется принять. Особенно учитывая, что никто из нас не искушен в магии. Почему же вы хотите пойти со мной?

Джорам вернулся к работе, не глядя на каталиста.

«И в самом деле — почему?» — спросил сам себя Сарьон, глядя на склоненную голову юноши, на обнаженные в жаркой кузнице сильные плечи, на непокорные черные локоны, которые выбились из косы и разметались волнистыми прядями, обрамляя суровое и сосредоточенное юное лицо. Было что-то особенное в голосе Джорама, когда он задал этот вопрос. Усталость, страх... И что-то еще — надежда?

Сарьон понимал, что юноша боится. Он намеревался уйти из поселка и старался набраться храбрости, чтобы отправиться в дикие, неизведанные и опасные земли в одиночку.

«Почему я хочу пойти с тобой, Джорам? — В горле каталиста собрался жгучий комок, как будто он проглотил раскаленный кусок угля. — Я мог бы рассказать, что когда-то держал тебя на руках, мог бы рассказать, как твоя маленькая невинная головка прижималась к моему плечу, а я укачивал тебя, чтобы ты заснул. Я мог бы сказать, что ты принц Мерилона, наследник трона — и я могу это доказать!

Но нет, я не могу сказать тебе это сейчас. Может быть, я вообще никогда не смогу тебе этого рассказать. С таким опасным знанием и горьким озлоблением в сердце ты, Джорам, принесешь несчастье всем нам — и твоим родителям, и ни в чем не повинным жителям Мерилона...»