Галина Львовна Романова - Странствия Властимира

— Да не простые смертные! — наконец протянула она разочарованно.—Даже жаль на вас силы тратить…

И она вонзила копье в землю.

Славяне заметили ее жест и обрадовались. Не успел кто-нибудь из них выехать и рассказать ей, кто они и куда едут, как она небрежным жестом скинула рукавицу, встряхнула ее, и оттуда выпал орел. Замахав крыльями, он с клекотом взлетел и сел на подставленную волоткой руку. Она скинула его с руки, и орел взвился ввысь. Славяне запрокинули головы, следя за ним.

— Ой, и здоров! — ахнул Буян. — Княже, она орла выпустила. — Не на нас ли? — откликнулся Властимир.

Гусляр не ответил. Как раз в этот миг орел, взмахнув крыльями последний раз, с клекотом устремился вниз. Властимир услышал свист, как будто Соловей Разбойник налетел. Облак еле увернулся — только ветром потянуло, а промахнувшийся орел взмыл для второго броска.

Всадники поспешили в стороны, не давая орлу времени догнать кого-нибудь. Волотка довольно рассмеялась, но, услышав ее смех, Мечислав развернул коня и, когда орел, вытянув лапы с расправленными когтями, напал на него, устремился ему навстречу.

Юноша близко, словно заглянул в омут, увидел кривой клюв, желтые круглые холодные глаза, широкую грудь с подтеками засохшей крови, огромные крылья, распахнутые на четыре сажени, и когти… Он едва успел закрыться щитом — орел пролетел над ним, царапнув когтями по щиту, и опять взмыл для нового удара. Но Мечислав уже выпрямился в седле, покрепче сжал коленями бока коня и поднял меч. Орел падал на него сверху камнем, и, когда он уже собирался вонзить когти в плечи Мечислава, юноша взмахнул мечом…

Громкий пронзительный крик ярости и боли был ему ответом. Горячая кровь хлынула на лицо Мечислава, и вслед за этим упали вниз отрубленные орлиные лапы.

Волотка закричала, подзывая птицу. Искалеченный орел с трудом поспешил к ней. Но юноша не стал отпускать раненого врага. Серый жеребец в несколько прыжков настиг орла, взлетел в воздух, равняясь с ним, и Мечислав рубанул птицу по шее.

Меч с одного удара отсек орлу голову, и обезглавленное тело, кувыркаясь, упало наземь.

Славяне приветствовали победу криками. Громче всех вопил Синдбад, а волотка скрежетала зубами в ярости.

— Рано радуетесь! — вскричала она вдруг и, коггг пюди обернулись на крик, ловко скинула сапог с правой ноги.

Не успел он упасть на землю, как из него выскочил волк под стать орлу — крупнее любого знакомого людям волка, с бурыми разводами по серой шерсти, в усеянном шипами ошейнике. Глаза зверя полыхнули кровавым огнем, когда он увидел людей. Оскалившись, волк припал к земле и, оттолкнувшись, поскакал длинными махами на всадников.

Гаральд подбоченился, поудобнее перехватывая копье.

— Сие дело как раз для меня, — выдохнул он. — Отойди-ка, Властимир, и дай мне дорогу!

Князь, вместо того чтобы спорить, уже готов был спешиться и оставить Облака рыцарю, но тут Буян пришпорил своего жеребца, выхватывая меч.

— Погодь, рыцарь, — осадил он Гаральда. — Не по себе сук рубишь.

— Ты мне дорогу перебежать собрался? — ахнул тот. — Ну уж нет!

Англичанин хотел столкнуть Властимира с седла и опередить гусляра, но волк был совсем близко. Не дожидаясь Гаральда, Буян выскочил вперед. Его золотистый жеребец осел на задние ноги, словно готовясь встретить удар волка грудью. Волк взвыл, устрашая противника, и пригнул голову, собираясь одним прыжком сбить всадника с ног.

В самый последний миг, когда было поздно отступать, гусляр вдруг погнал своего коня навстречу хищнику. Жеребец сделал всего два прыжка, когда огромный, с лошадь, зверь налетел на него…

Что произошло дальше, мало кто увидел. Конь и волк встали на дыбы, мелькнули копыта и лапы, щелкнули зубы, раздался визг.

Сперва никто не понял, кто из двух зверей визжал, но потом конь мотнул головой, словно стряхивая с себя что-то, и волк пошатнулся. Отступив на полшага, он выровнялся и, припав к земле, бросился на всадника сбоку. Однако жеребец успел развернуться, и зверя встретили его зубы и копыта. Передние ноги коня взлетели вверх, и, сбитый метким ударом, волк покатился по земле. Буян погнался за ним. Не давая врагу времени, чтобы встать, он с седла рубанул его мечом.

Взвившийся в отчаянном прыжке волк плашмя упал на землю, разметав в стороны лапы. Меч гусляра окрасился кровью, но зверь был только ранен. Пока Буян осаживал разогнавшегося жеребца и заносил оружие для второго, смертельного удара, хищник смог подняться.

В свой последний рывок волк вложил всю силу и ярость. Буян чуть ли не у собственного лица увидел клыки и горящие ненавистью желтые глаза, почувствовал смрадное дыхание зверя. Тому достаточно было сомкнуть челюсти, прихватив горло врага, но конь под двойной тяжестью от неожиданности пошатнулся, припадая на передние ноги, и волка качнуло. Истекающий кровью, он не сумел устоять на ногах. Чтобы не упасть, он по-человечески обхватил передними лапами сапог Буяна, но опереться на него и выровняться не успел — не теряя времени, гусляр всадил меч в разверстую пасть.

Челюсти волка сомкнулись на лезвии меча, лязгнув по металлу, но это было последнее его движение. Он не успел даже взвизгнуть от боли и, дернувшись, сполз к копытам коня. Наклонившись, Буян вытащил кончик меча из сведенных судорогой зубов.

Ничего не видевший Властимир по тишине догадался, что все для одного из противников кончено, и шепнул Гаральду:

— Что там… с ним?

— Убил, — выдохнул рыцарь.

— Кто?

— Буян — зверя…

Ничего не ответив, Властимир спрятал лицо в ладонях.

Волотка застыла на месте с открытым ртом. Казалось, она не могла поверить своим глазам. Придя наконец в себя, богатырка перехватила копье, нацеливая его вперед.

— Вы с моими слугами расправились, — крикнула она, горяча своего коня, — а теперь попробуйте со мной потолковать! Есть ли среди вас смелый?

Гаральд подпрыгнул от радости.

— Не обессудь, — шепнул он Властимиру, — а придется тебе уступить мне коня своего на часок!

Властимир услышал нарастающий топот несущейся на них всадницы. Он слышал ее слова и не стал спорить. Мечислав перехватил князя под локоть, помогая спешиться, а Гаральд проворно вскочил в освободившееся седло и осадил Облака. Рыцарь еле сдерживал дрожь — наконец представился случай показать силу. Он поглубже надвинул шлем на голову, опустил забрало и взвесил на руке князево копье. Оно показалось ему легковатым, но иного искать времени не было. Враг был совсем близко — рукой подать. Облак, чуя незнакомую руку, волновался, переступая с ноги на ногу, плохо слушался повода. Прежде чем послать его вперед, Гаральд истово перекрестился — пусть видят, что принесет ему победу.

— Пречистая Дева Мария, спаси и сохрани! — воскликнул он и всадил шпоры в бока коня.