Руслан Рюмин - Заветное желание

Эаллойенум моргнул, переключившись на магическое зрение, и на груди проступило две печати: одна бутафорская, якобы удерживающая его на службе Радужного Города вообще и Избранника в частности; вторая настоящая, скрытая от глаз непосвященных, вот уже сотни лет делающая Эаллойенума рабом Аргаррона.

Фальшивая печать дернулась, напоминая о себе: кто-то звал слугу в покои Ростислава. Будь печать в полной силе, она причинила бы несильную, но крайне неприятную боль. Эаллойенум вздохнул и со стрекотанием понесся вперед, туда, где в свете солнца переливались шпили и купола радужного Города…

— Ну что, налетался? — спросил Ломдар-Каюн, когда абсолютно счастливый Ростислав ввалился обратно в окно. — Надо тебе сходить к Т'зиро и продолжить уроки фехтования. Вижу, тебе это гораздо более интересно…

— Вовсе нет! — воскликнул юноша, снова плюхаясь за свой рабочий стол. — Мне интересно… и про историю Каенора, и про магию, и вообще про всё… ну, разве что этикет немного это…

— Зануден и скучен, — закончил его мысль старый маг. — Я знаю. Ладно. Давай проверим, так ли ты был усерден, гак говоришь. Обратимся к бестиарию…

Ломдар-Каюн подошел к стене и развернул плакат, на котором был изображен жуткий монстр — пасть-пещера с пятью рядами зубов, четыре перепончатых крыла, хвост с горизонтальным стабилизатором на конце. Тварь была покрыта волосатой чешуей, а по бокам хаотичной россыпью злобно сверкали многочисленные глаза. Ростиславу невольно вспомнился Путь и две стены.

— Что за зверь? — спросил старый маг.

— Маргаррат, — сказал юноша, без труда вспомнив наименование этого кошмара. — Порождение Хаоса, вымирающий реликт. Хищник, опасен для одиноких летящих или для небольших групп…

— Постой, а чем он поражает свою добычу?

— Ну, помимо зубов и хвоста, маргаррат обладает рудиментарными способностями к магии и может погрузить слабовольную жертву в некое подобие транса.

— Молодец… — Ломдар-Каюн развернул другой плакат, на котором изображалась крылатая змея с жучиными жвалами и хвостом-опахалом. Крылья твари были как у осы — узкие и прозрачные. — А это кто такой?

— Это змеемуха. Обитатели болот и влажных джунглей, небольшая популяция, приспособившаяся к местным условиям, живет в Шакмарии… Редко нападают на существ больше себя, но в голодное время или защищая гнездо могут напасть всем роем, что очень опасно из-за их острых жвал и яда…

— А… — начал было старый маг, но Ростислав неожиданно перебил:

— Учитель…

— Да?.. Ты что-то хотел спросить?

— Да, Учитель. — Юноша встал. — Я хотел поговорить о моем сне…

— Вещий сон?.. Или… хм… как ты говоришь… пикантный!

— Не совсем. — Ростислав покачал головой. — Я видел Аргаррона, который говорил со мной посредством сна…

— Продолжай, — подбодрил Ломдар-Каюн.

— Он говорил, что квостры действуют ничуть не лучше него… Что после войны от квостров досталось и гроскам, и шакмарам, и, конечно, больше всего гаррам. Причем неоправданно жестоко. Это правда?

— Правда, — подтвердил Ломдар-Каюн. — Они приходили, чтобы убивать нас, они получили то, что пытались принести другим, — смерть и разрушение.

— Но… но чем тогда вы от них отличаетесь? — спросил Ростислав. — Вы так похожи на людей, и я вижу всё больше и больше общего. Особенно лицемерия.

— Аргаррон сказал тебе, что Тьма и Свет — всего лишь флаги?

— Сказал. — Юноша вздохнул. — Еще он сказал, что для того, чтобы убить его, я должен буду неминуемо погибнуть.

— Вовсе не обязательно, — сказал квостр, подходя к ученику и кладя руку ему на плечо. — У тебя будет выбор… Но какой — тут я тебе не помощник. Многое зависит от тебя.

— Но почему было не сказать мне об этом заранее? — Ростислав начал раздражаться. — Или вы хотели поставить меня в известность непосредственно перед битвой?

— Ну, во-первых, ты не спрашивал, а во-вторых, эта информация на данном этапе была бы совершенно несвоевременной.

— Допустим. — Ростислав упер руки в бока. — Скажите, почему меня даже не держат в курсе дела? Вчера вечером случайно услышал разговор двух офицеров, и они говорили, что Аргаррон не только выступил в поход, что называется, в силах тяжких, но и уже набирает дополнительные силы у гросков. Мне даже никто не сказал!

— А зачем тебе это знать? — спросил Ломдар-Каюн. — Тебя же готовят не для того, чтобы ты в одиночку порубил всё гаррское войско, а чтобы нанес один-единственный удар по архидемону. А если бы тебе сказали, ты ведь тут же рванулся бы в бой на армаду Грамба и бессмысленно погиб.

— Ясно… Но Аргаррон же будет убивать, пока я здесь…

— Ну, чтобы добраться до Радужного Города, ему понадобится немного больше времени, чем он думает. — Старый маг усмехнулся. — Но и без того до нас ему многие недели полета, даже если предположить, что он не будет останавливаться, а он будет.

— Для чего?

— Ему нужна энергия для заклинаний. — По лицу квостра пробежала тень. — Он может получать ее только одним способом…

Ростислав молчал. Про магию крови ему уже объясняли, и дополнительных комментариев не требовалось.

— Это ужасно, — сказал наконец парень. — Чудовищно.

— Теперь ты понимаешь, в чем разница между нами? — спросил Ломдар-Каюн. — Может быть, мы и были жестоки в гневе и отмщении, но никогда квостры не жертвовали чужими жизнями ради власти и силы. Никогда.

— Я понял. — Ростислав опустил голову. — Прости меня, Учитель.

— Мне не за что прощать тебя, мальчик мой. — Старик коснулся его кончиком крыла. — Твой вопрос был очень рационален…

Они еще постояли рядом, не глядя друг на друга, потом продолжили занятие. Ростислав, который и в своем мире проявлял незаурядные способности в учебе, и здесь впитывал знания как губка воду. За один только день, вернее, за его первую половину, которая была посвящена научным и магическим занятиям, Ростислав изучил огромный даже для него объем информации: и новые виды существ, населяющих Каенор, и несколько магических формул, которые могли сильно помочь в предстоящей схватке, и историю этого странного мира без тверди…

Занятия продолжались, пока не пришел Т'зиро и не забрал немного притомившегося в четырех стенах Избранника в зал для тренировок. В этот день рыцарь Радуги показал юноше несколько приемов, которые были направлены на противодействие противнику с более тяжелым оружием. Имитацией этого гипотетического тяжелого оружия послужил подвешенный на веревке обшитый кожей деревянный молот внушительных размеров, который за полдня наставил Избраннику немало синяков.

— Но как же парировать такое! — возмутился Ростислав, когда ему чуть не переломало крылья во время неудачной попытки финта.

— А никак, — сказал Т'зиро, помогая юноше встать. — Если то, что я знаю об Аргарроне, верно, то его удар ты не парируешь при всём желании. Он тебя просто сметет.