Александр Больных - Снежные волки

— Что ты предлагаешь? — нервно спросил Чани, сжимая и разжимая пальцы на рукояти меча, хотя желание сражаться в нем явно поубавилось. — Я не вижу, как нам с ним справиться.

— Каждый сам за себя, — хрипло каркнула Ториль. — Бежим в разные стороны. Кто-нибудь да спасется, за всеми сразу гнаться он не сможет.

Хани молча покачал головой и бросился на холм, прямо навстречу великану, голова которого уже появилась над склоном. Все застыли. Вокруг разлилось зеленое сияние — это Хани обнажил меч. Раздался оглушительный треск, грохот. И все звуки перекрыл истошный вой. Выронив дубину, великан схватился обеими руками за голову и приплясывал на одном месте, вопя от боли. Он рычал и плевался, пинал землю, неуверенно, словно слепой, шарил по ней руками. Череп свалился, растрепанные волосы торчали в разные стороны.

— Он разбил камень, — догадался Чани.

— А сам… — у Рюби подкосились ноги.

Принцесса, прищурившись, посмотрела наверх, где бесновался великан, и сухо сообщила:

— Наверное, погиб.

— Прекрати! — крикнул Чани. — Я не верю!

— Сходи, проверь, — предложила она. — Если и тебе жизнь не дорога. — С холма полетели комья земли, великан яростно скреб пальцами вокруг себя.

— И все-таки я посмотрю, — упрямо сказал Чани.

Они обошли вокруг холма, но никаких следов Хани не заметили. Похоже, что Ториль, к величайшему сожалению, оказалась права, он погиб под ногами разъяренного великана. Рюби не хотела уходить с рокового места, и они прождали до вечера. Чани несколько раз принимался звать брата, рискуя привлечь внимание бесновавшегося великана, но ответа не было. Ночью путники развели большой костер, давая знак всем, кто его заметит — и друзьям, и врагам. Никто не пришел. Великан уже начал грызть землю, хрипя и рыча. В утреннем тумане он казался ожившим продолжением холма. Зеленоватая пелена тумана окрасила его рыжие волосы в дикий цвет.

Наконец Чани решительно встал, вдохнул воздух, пронизанный слабым ароматом корицы, и сказал:

— Надо идти дальше. Больше ждать нечего. Наш путь еще не закончен.

— Я не уйду отсюда, — твердо сказала Рюби. — Он пошел за мной в море, он спас всех нас еще раз. Я не могу его покинуть.

— Он погиб, — терпеливо разъяснил Чани.

— Нет, он жив.

Чани покачал головой.

— Он был моим братом, и я с радостью отдал бы все, чтобы сейчас видеть его рядом. Но нужно иметь мужество смотреть правде в глаза. Он погиб. В бою неизбежны жертвы, их надо принимать как должное. К тому же перед нами стоит великая задача — освободить эту землю. И вернуть ее настоящему властелину, — тихонько добавил он. Однако Ториль все-таки расслышала эти слова, и радостно усмехнулась.

Кое-как ему удалось уговорить Рюби. И они пошли дальше.

По пути Чани с ожесточением рубил каждый встречный камень, с радостью слыша за спиной рев великана. Но постепенно рев слабел, и к полудню все стихло.

Мрачным был дальнейший путь. Казалось, впервые за все время их странствий удача отвернулась от них, и не осталось никакой надежды на возвращение Хани. Рюби искренне горевала, слезы блестели в золотистых глазах, ставших сероватыми от боли. Ториль тоже казалась удрученной, хотя временами на ее лице мелькала злорадная ухмылка. Зато Чани охватила холодная жесткая решимость. Теперь уже не Рюби, а он подгонял: «Вперед! Быстрее!» Дневные переходы увеличились до пятнадцати лиг, благо идти было почти так же легко, как по дороге. В пути им попадались замшелые развалины, остатки некогда могучих башен. Но кто строил их здесь, с какой целью — это Чани не интересовало.

Вскоре далеко впереди зазвучал неумолчный грохот, похожий на шум мельничных жерновов, безостановочно, день и ночь перемалывающих камни вместо зерна. На горизонте заклубилась белесая завеса, выделяющаяся на фоне сероватого неба и туч. Она сверкала разноцветными огоньками — синими, красными, зелеными, желтыми.

— Какую новую пакость приготовил нам Хозяин Тумана? — Чани, прищурившись, пытался рассмотреть, что же там грохочет. — Мне это снова напоминает белую радугу. Встретиться с ней сейчас было бы очень интересно. Вот только ветра нет. — Он усмехнулся и в упор поглядел на Ториль, правое веко у него мелко подергивалось. — Выяснили бы, чей огонь сильнее.

Принцесса в последнее время чувствовала себя гораздо увереннее, видимо, она пришла к какому-то определенному решению, и потому решительно возразила:

— Зачем? Ведь однажды вы уже справились с нею. От добра добра не ищут. — Неприязненный взгляд в сторону Рюби.

— Пожалуй, ты права, — согласился Чани. — Не стоит искушать судьбу, если есть надежное средство.

— Всегда рада дать совет, — Ториль церемонно поклонилась.

Но Рюби лишь качнула головой.

— Это не белая радуга, а что-то другое. Я не ощущаю опасности, хотя препятствие будет серьезным.

— Можно подумать, что ты видишь, — подпустила шпильку Ториль.

— Да, — просто ответила Рюби.

Принцесса фыркнула, как рассерженная кошка и отвернулась, крайне недовольная.

По мере приближения к таинственному месту почва под ногами начала ощутимо содрогаться. Снова пахнуло холодом, хотя ветра не было.

— Грохочущий дым, — пошутил Чани, поднимаясь на каменистый холм. И остановился.

Холм круто обрывался, как обрубленный топором, вниз уходил широкий каньон, глубиной не меньше пятидесяти локтей. Но не это смутило Чани. Хотя стены каньона и были круты, они пересекались великим множеством трещин и расселин. Гораздо удивительнее было то, что творилось на дне. Там шевелилась и грохотала сплошная масса голубовато-зеленого льда. Это не походило на весенний ледоход. Лед тек совершенно, как вода, хотя его движение было медленнее, чем у речных струй. Куски льда наползали друг на друга, с треском лопались и опрокидывались, громоздились заторами, в мгновение ока выраставшими до краев каньона, чтобы сразу же с громовым звуком рассыпаться. Теперь-то они поняли, откуда исходил смущавший их шум. Время от времени на поверхности появлялся истерзанный и измочаленный острыми льдинами ствол дерева и тут же пропадал. Возникали глубокие воронки ледоворотов и быстро затягивались.

Чани, довольный, что препятствие оказалось не таким страшным, как мерещилось издали, прикинул на глаз ширину каньона и сказал немного отставшей Рюби:

— Ты напрасно боялась. Мы легко переправимся на ту сторону, здесь не больше ста локтей.

— Не спеши, — остановила его Рюби.

Она подобрала камешек, валявшийся на краю обрыва и, размахнувшись, бросила его вниз. Не успел камень коснуться льда, как тот с треском вспучился и метнулся ему навстречу. Еще мгновение — и камень пропал бесследно, не задержавшись и одной секунды, точно его бросили в воду.