Наталья Рыбкина - И прольется свет

Верховный Повелитель прервал свою речь, прислушиваясь к нетвердым шагам за дверью. Верзун помрачнел, он не ожидал, что Аск будет действовать настолько быстро. И это ему не нравилось, совсем не нравилось. Шаркающие шаги подсказали Верзуну, что вошел ожидаемый человек. Послышался торжествующий голос Аска.

— Наконец-то! Старик, расскажи мне о плите, тайне твоего рода.

— Зачем? — голос человека звучал безразлично.

— Я сохраню тебе жизнь.

— Зачем мне жизнь?

— Тебе не нужна собственная жизнь? Странно…Чего же ты хочешь? Я исполню любое твое желание.

— У меня нет желаний.

— Я могу дать тебе золота больше, чем ты потратишь за свою жизнь. Могу наделить тебя властью и бессмертием. Хочешь я оживлю твоих мертвых родных, я знаю, что их погубил Демон-кот.

Ты действительно обладаешь силой оживлять мертвых?

— Да. — Аск скромно умолчал, что может оживить только тело, что не обладает властью над душами.

Верзун услышал учащенное дыхание старика, дрожащий голос робко спросил.

— Если я расскажу тебе о тайне нашего рода, ты сможешь оживить моего внука и сына?

— Обещаю…

Верзун не стал слушать продолжения, он знал, что скажет старик. Широкими шагами он вышел из потайного хода. В коридоре стоял одинокий крысак, жевал дохлую крысу. Верзун исподлобья взглянул на вонючего подземного жителя. Как Аск может с ними иметь дело, они же мерзкие с любой точки зрения. Потайной коридор сомкнулся, на месте хода осталась гладкая ровная стена. Увлеченно жующий крысак, не обратил на Верзуна ни малейшего внимания. Так как ход был сокрыт от посторонних глаз, бессмертный нелюдь с удовольствием привлек внимание крысака к своей важной персоне, врезал вонючке по уху. Крысак отлетел в другой конец коридора, он навсегда оглох на одно ухо. Тем не менее глухота волновала подземного жителя меньше всего, на карачках крысак полз к полусъеденному трупику, который выронил при ударе. Верзун плюнул на мерзкого трупоеда, попал в голову. Крысак жадно схватил крысу, впился в нее зубами.

Стараясь выглядеть невозмутимо Гее вошел в пещеру, в которой прошло все его детство и юность. Вошел в последний раз. Он решил не задерживаться, собрать свои нехитрые пожитки, забрать Авра и вернуться к матери. Потом Гее планировал уговорить сестру оставить глупую мечту выйти замуж за вампира и, воссоединив, таким образом, семью, сбежать далеко-далеко. Настолько далеко, что его отец об этом месте и не слышал. Возле порога лежала связанная рыжая девушка, дочь его дяди, глаза ее были закрыты. Гее достал нож, разрезал тугие узлы, девушка приоткрыла глаза и медленно поползла к выходу. Молодой тролль неторопливо пошел в свой уголок пещеры, когда услышал рычание и стоны, доносящиеся из-за угла, там находилось спальное место его отца. Гее прислушался, рычал его отец. Осторожно он выглянул из-за угла, и слезы брызнули из его глаз.

На кровати лежало тело Авра, неживое, уже начинающее синеть от могильного холода смерти. Тело, которое Гее так любил ласкать жаркими ночами, нашептывая в маленькое ушко слова страсти. Его отец, этот монстр, чудовище в облике тролля насиловал, терзал его возлюбленного, не желая дать тому покой и после смерти. Из горла Гее вырвалось хриплое рычание, Слип услышал, отскочил, в прыжке натягивая штаны. Но, увидев сына, успокоился.

— Видал, — плюнул он на труп Авра, — извращенца поймал. Любился с кем-то из троллеев в нашей деревне. Гаденыш, бежать собирался ночью. Вот и добегался.

Он свалил труп с лежанки и пару раз пнул его ногой. Гее был не в силах двинуться с места, казалось, горе приковало его могучими цепями к стене пещеры. Слип не замечал состояния сына, впрочем, он редко обращал внимание на такие мелочи, а еще точнее никогда не обращал, продолжал разглагольствовать.

— Если бы все тролли были как этот урод, наш род давно бы перевелся, сын. Как ты думаешь, с кем этот извращенец мог нюхаться? С Трргом? Нет, тот исправно бьет жену и детей, порядочный тролль. А может с Мпертлом? А что, может быть, уж больно он хилый.

— Со мной, — процедил сквозь зубы Гее.

— Что ты сказал? — не расслышал увлекшийся своей речью Слип.

— Со мной он нюхался! Ты слышишь меня, урод? Теперь ты меня слышишь? — Гее кричал, на шее у него вздулись вены, как жирные змеи. — Я ненавижу тебя. Я всегда тебя ненавидел. Ты как вонючая пиявка всю свою жизнь питаешься чужим страхом, но я тебя не боюсь. Ты слышишь меня, отец? Хотя нет, ты мне не отец больше. Ты труп! Я не просто убью тебя. Я тебя съем. Сам. До последнего кусочка.

Дрожа от ярости, он набросился на отца, с губ Гее капала желтая пена. Острыми когтями он отрывал куски мяса от тела отца и пожирал их, не ощущая боли от его ударов. Он смеялся от радости, когда видел, что отец слабеет от ран. Слип ощутил какое-то незнакомое ранее чувство — страх. Он испугался, испугался собственного сына, оказавшегося извращенцем и предателем.

И тогда Слип сделал то, чего не делал никогда в жизни, повернувшись спиной к врагу, он побежал. Вернее хотел побежать, потому что каждый шаг давался с трудом, спина онемела, и он почти перестал ощущать, как сын вырывает куски кровоточащей плоти из его тела. До свободы оставалось всего пять шагов, самых длинных шагов в его жизни, когда он увидел на выходе четко очерченный силуэт мужчины. Знакомый голос произнес:

— Здравствуй, брат.

Затем все смешалось в одну кучу: свет и тьма, ненависть и равнодушие, страх и ярость. Слип умер. Гее задыхаясь стоял над телом отца, из глаз струились слезы. Он вытирал их тыльной стороной ладони, изредка всхлипывая. К плечу прикоснулась маленькая нежная ручка, он обернулся, рядом стояла Лина, в ее глазах стояли слезы, девушка обняла несчастного тролля, и он почувствовал, как уходит боль. Гее поднял голову, на входе в пещеру по-прежнему неподвижно стоял отец девушки, его дядя по крови. Он с сочувствием смотрел на молодого тролля, и в Гее проснулась гордость. Молодой тролль выпрямился и посмотрел дяде в глаза.

— Такой же гордец, как и я в твои годы, — мягко произнес Тлж. — Даже Слип не смог выбить из тебя чувство собственного достоинства.

— Вы не нападаете на меня? Почему? — в недоумении спросил Гее.

— Потому что ты развязал мою девочку, перед тем как убил своего отца.

— Мой отец был чудовищем!

— Мне ли не знать своего брата. Этого монстра в обличие тролля. Но сейчас пора уходить. В общине еще много троллей подобных Слипу, которые не откажутся нами пообедать.

— Они не откажутся и позавтракать, — сострила

Лина, вызвав улыбку на лице отца.

— Подождите, — Гее ринулся вглубь пещеры. -Я должен похоронить тело Авра. Не могу позволить троллям издеваться над его мертвым телом.

— Он был дорог тебе? — понимающе спросил Тлж.