Шон Рассел - Собирающий облака

Спустя мгновение появился Суйюн, вытирая руки хлопковым полотенцем. Если он и удивился, встретив бывшего учителя, то не показал этого.

— Брат Сотура, — сказал Суйюн, низко поклонившись. — Сюрприз и честь. Пожалуйста.

Суйюн показал в сторону и отвел монаха от тента, чтобы их не слышала молодая монахиня.

Все тихо, только бился на ветру чумной флаг на длинной пике. Когда Суйюн убедился, что их никто не слышит, то заговорил. Он не скрывал, что более важные дела требуют его внимания, но был неизменно вежлив.

— Вы действительно принесли сообщение, брат Сотура, или нашли сострадание в своей душе?

Сотура слегка нахмурился: нелегко принять, когда к тебе обращаются как к равному.

— Я принес послание, Суйюн-сум, — послание о сострадании.

— Он встретил взгляд юноши. — Верховный настоятель пришлет наших братьев, чтобы встретить варваров, направляющихся на гору Чистого Духа. Мы вылечим их, если они сложат оружие.

Суйюн поклонился монаху:

— Да прославит ваше имя Ботахара, Сотура-сум. Сотура остался бесстрастным.

— Меня также просили передать вам это.

Он протянул сжатый кулак. Мгновение Суйюн колебался, потом протянул открытую руку. Он ожидал, что Сотура выпустит бабочку, а вместо этого ощутил холодную тяжесть нефритового кулона на цепочке.

— Никогда прежде никому не возвращали его, Суйюн-сум. Надеюсь, вы не откажетесь.

Молодой монах посмотрел на кулон.

— Почему, брат?

— Многие чувствовали, что Верховный настоятель действовал несколько поспешно, — смутился Сотура. — Мы указали ему на ошибку… — Сотура обвел рукой лагерь. — Подумайте о наших братьях, которые последовали за вами. Если они увидят на вас кулон, брат Суйюн, это заставит их пересмотреть свое решение. Я беспокоюсь за их души, Суйюн-сум, — за их и вашу.

Молодой монах расплылся в улыбке, вероятно, от радости.

— Лучше перенесите ваше беспокойство на что-нибудь другое, брат. Те, кто пришел сюда спасти варваров от чумы, оживили слова Просветленного владыки. — Он держал цепь так, что кулон висел между ними. — Никакой камень не сможет изменить этого.

— Брат Суйюн. — В голосе Сотуры сквозило отчаяние. — Они пришли, потому что поверили, что вы Учитель. Что вы скажете им?

Суйюн взял руку монаха, вложил туда кулон и сжал пальцы Сотуры.

— Я скажу им, что не верю, что я Учитель. Сотура покачал головой в смущении.

— Если это правда, что вы собираетесь делать? Вы повернулись спиной к ботаистской вере.

— Но Учитель среди нас, Сотура-сум. Я пойду к нему и услышу Слово.

Сотура сжал плечо монаха, пристально глядя в глаза.

— Вы знаете, где живет Учитель? Суйюн кивнул.

— Где?

Суйюн медленно покачал головой.

— Когда Учитель пожелает, чтобы вы нашли его, он пришлет послание, брат Сотура.

Сотура слегка встряхнул Суйюна.

— Вы получили такое послание? — почти потребовал он.

— Думаю, да, брат.

Суйюн отступил назад так, что Сотура отпустил его.

Старший монах опустил глаза.

— Как это может быть правдой, брат? Почему он не сообщил Верховному настоятелю, брату Хутто?

— Их судьба — это их дело, брат, — сказал Суйюн с огромной нежностью, беспокойство отразилось на его лице. — Спросите, почему он не сообщил вам, Сотура-сум. Это вопрос, который приведет вас к мудрости.

Сказав так, Суйюн поклонился и вернулся в палатку, где занимался исцелением врагов Ва.

На следующий день работу Суйюна прервала сестра Морима. Она появилась, когда Суйюн склонился над молодым кочевником, который лежал на траве.

— Брат Суйюн?

Как все, воспитанные ботаистами, она все еще звала его «брат», хотя кочевники называли мастером.

Суйюн поднял глаза. Он не видел ее из-за яркого солнца, бившего в глаза, но обрадовался, что к Мориме вернулся здоровый вид. Ее шаг стал легким — кризис отступил под действием сострадания.

— Сестра?

— На краю лагеря. — Она махнула на юг. — Настоятельница пришла. Она спрашивает вас, брат, и придет сюда, если вы позволите.

Суйюн сказал несколько слов кочевнику и быстро поднялся.

— Я сам пойду к ней, сестра.

Он торопливо направился через лагерь, кивая в ответ на многочисленные поклоны.

Рядом с лагерем монах увидел маленький павильон, раскинутый у невидимой границы, образованной гвардейцами Сёнто. Он немедленно пошел туда, не готовый к какой-либо реакции. Среди людей, собравшихся вокруг лагеря, началось волнение. Суйюн слышал свое имя, там и тут люди возносили молитву благодарности. Солдаты едва сдерживали толпу.

Пытаясь контролировать себя, монах двигался вперед. Увидев надежду и волнение на лицах людей, он подумал: Это станет моей жизнью. Я не могу повернуть.

Приблизившись к сестрам, Суйюн заметил несколько знакомых фигур, которых видел во дворце. Один — с сильной челюстью и высокомерными манерами, другой, маленький, склонился перед Настоятельницей.

Когда Суйюн был уже в трех шагах от них, сестры опустились на колени и низко поклонились. Настоятельница на этот раз осталась в паланкине, но тоже поклонилась, как все.

Прежде чем Суйюн смог заговорить, раздался сухой хриплый голос главы Сестричества:

— Нам стыдно признаться, но мы не знаем, как к вам обращаться.

— Будет честью для меня, если вы станете называть меня Суйюн-сум, Настоятельница, — не колеблясь, ответил Суйюн.

Старая женщина обдумала его слова, потом проговорила:

— Мастер Суйюн, мы ищем Учителя.

Суйюн посмотрел в се глаза и увидел там надежду. Это опечалило его.

— Он предстанет лишь перед несколькими, Настоятельница, — произнес Суйюн, в голосе его сквозило беспокойство.

Сестры обменялись непонимающими взглядами.

— Мастер Суйюн, — начала старая женщина, надежда в ее глазах сменялась растущей неуверенностью, — вы один из тех, кто говорил с ним?

Суйюн медленно покачал головой, извиняясь, что должен сделать это.

Сестра глубоко вздохнула, лицо расслабилось, как у ребенка, который собирается заплакать.

— Как случилось, что вы обладаете способностями, невиданными ни у кого за всю историю Ва?

Суйюн посмотрел на траву. Когда он поднял голову, глаза его были влажными, в голосе звучал благоговейный страх.

— Я — Несущий, Настоятельница. Я буду служить Ему. Потом воцарилось долгое молчание. Монахини не отводили глаз от Суйюна, словно он — ожившая легенда.

— Некоторые, кто найдет Учителя… кто они? — спросила Настоятельница.

Ее вопрос был робким, словно она боялась ответа.

— Я не знаю точно, Настоятельница. Она кивнула:

— Мастер Суйюн, вы не возьмете одного из нас? Суйюн опустил глаза, потом сказал:

— Если можно, я попросил бы сестру Мориму присоединиться ко мне.

На некоторых лицах промелькнула вспышка злости, обиды, но Настоятельница неожиданно улыбнулась, словно солнце вышло из-за облаков.