Луиза Тичнер - Зеленый огонь

Когда он наконец оказался у стола, который должен был обслуживать, Ривен поняла, почему на лице юноши было такое испуганное выражение. Существа, которые стояли возле стола, несмотря на то, что имели, как и люди, две ноги и две руки, были покрыты зеленовато-серой чешуйчатой кожей, словно змеи. Их руки были переплетены золотыми лентами, служившими им чем-то вроде украшений. Ривен рассматривала их во все глаза — это были гатаяне, те самые странные существа, которых она впервые увидела на дороге в Джедестром, когда они ехали в город вместе с Альбином.

Гатаяне питались стоя, разрывая свою еду на куски и с подозрением оглядываясь по сторонам. Когда поваренок с подносом приблизился к их столу, они грубо выхватили поднос у него из рук и немедленно повернулись к человеку спинами, что выглядело не слишком-то вежливо. Ривен подумала, что благодаря покатым лбам, чешуйчатой коже и полускрытым под тяжелыми веками глазам гатаяне вовсе не похожи на разумные существа. Присущая их народу грубость еще более усиливала это впечатление.

Поваренок со всех ног бросился прочь, и Ривен отвернулась. Взгляд ее остановился на Альбине, который навытяжку стоял в свите короля, чуть позади него. Она увидела его впервые с тех самых пор, как он отправился в горы с королевским поручением. Он так долго отсутствовал, что Ривен начала беспокоиться и теперь была рада, что юноша благополучно вернулся во дворец.

Должно быть, ему выдалось нелегкое путешествие. Альбин казался ей исхудавшим и бледным, под глазами его залегли темные круги, как если бы он не спал несколько ночей. Альбин улыбнулся Ривен, и она улыбнулась ему в ответ. От вида лица друга среди всей этой чужой толпы ей сразу стало спокойней и теплей.

Когда жонглеры освободили площадку перед королевским столом, внезапно поднялась принцесса Фидасия. Ее тонкий, детский голос, неожиданно громко прозвучавший под сводами пиршественного зала, объявил, что она хочет сплясать для короля. С этими словами Фидасия вышла из-за стола. Узкое, облегающее ее фигуру платье подчеркивало линии ее тела, которое, словно готовая распуститься почка, застыло на грани обворожительной женственности. Метнув на Броуна лукавый взгляд, Фидасия принялась раскачиваться. Ее узкие бедра задрожали в такт ритму, который она медленно отбивала пальцами. Тем временем из толпы выступил стьюритский музыкант, который принялся бить в барабан. Второй музыкант заиграл мелодию на нескольких дудках. Под эту мелодию Фидасия и танцевала, томно обхватывая плечи обеими руками.

Ритм музыки внезапно резко убыстрился, и принцесса стала извиваться и сгибаться в танце, привлекая к себе всеобщее внимание. Плавные и грациозные па сменились неистовой, энергичной пляской, когда в вихре движений уже нельзя было различить ни рук, ни ног танцовщицы Мелодия резко оборвалась, и Фидасия выгнулась назад, под гром аплодисментов опускаясь на пол.

Многократно раскланявшись перед зрителями, Фидасия вернулась на свое место за королевским столом, и церемониймейстер сделал Ривен знак, что теперь наступил ее черед. Ривен вышла на площадку, уверенная лишь в том, что после зажигательной пляски принцессы ее представление должно быть спокойным и умиротворяющим. Она не глядела ни на Броуна, ни на Альбина, но чувствовала на себе взгляды этих двоих. «Сегодня! — снова и снова повторяла она себе, выбирая стойку и поднося свирель к губам. — Сегодня ночью!»

Но лишь только прозвучали первые ноты, как Ривен полностью ушла в свою музыку. Хриплые голоса пирующих и звон посуды отступили, уплыли куда-то и не достигали ее слуха. Ривен как будто снова оказалась в стране подводных чудес, которую она открыла для себя в глубинах океана у берегов Акьюмы. В мелодии, которую она извлекала из своей простой тростниковой свирели, был и шепот Говорящего камня, и стремительное совершенство ларфина, рассекающего упругим телом пронизанные солнцем морские волны, и торопливый говорок плиэнов, смеющихся и поющих в пене прибоя. Музыка Ривен проникала в самое сердце всем, кто присутствовал в тот день на пиру, в души слуг и господ, унося их на берега прохладных рек и незамутненных стоячих озер. Когда же песня свирели затихла, гости еще некоторое время сидели неподвижно, захваченные чувствами, которых они не понимали, — тоской юной доуми воды, которая страшится никогда больше не вкусить чистой радости своего мира.

Гром рукоплесканий вывел Ривен из состояния глубокой задумчивости и отрешенности. Отгоняя прочь последние волшебные воспоминания, которые вызвала в ней музыка, Ривен неловко поклонилась королевскому столу, не видя его, и быстро вышла из залы. Теперь все ее мысли были заняты тем, как ей реализовать свой собственный план. Каким-то образом ей нужно было проникнуть в королевскую опочивальню и укрыться там. Но сперва ей еще нужно было найти покои Броуна.

Несколько минут спустя, пройдя несколько коридоров, Ривен осторожно выглянула из-за угла и поглядела в обе стороны. Перед ней пролегал очередной коридор. Если кто-нибудь обнаружит ее в этой части Плэйта, то она, безусловно, будет изгнана и ее план рухнет.

— Никогда еще не видел повара в такой ярости. Он чуть не убил поваренка, который уронил блюдо с королевским пудингом…

При звуке чужого голоса Ривен шмыгнула в полутемную нишу, отчаянно желая, чтобы слуги не заметили ее. В свое время Грис пыталась научить ее, как создавать иллюзию невидимости, но это выходило у нее еще хуже, чем телепатия. Фактически она прибегала к этому приему всего лишь один раз, когда наткнулась в лесу на медведицу с медвежатами. Это случилось довольно давно. И теперь, закрыв глаза, Ривен представила себе Грис, стоящую перед ней.

— Представь себя прозрачным озером, — наставляла она, — прозрачным и безмятежным, внутри и снаружи, так чтобы ты перестала существовать для посторонних наблюдателей.

Видимо, на сей раз у Ривен все получилось как надо, так как двое слуг прошли совсем рядом, даже не взглянув на нее. Ривен воодушевилась и попыталась применить соприкосновение разумов. Осторожно она дотянулась до мозга одного из слуг, который нес в руках охапку полотенец, и принялась осторожно перебирать его мысли. Ей потребовалось всего несколько секунд, после чего Ривен с облегчением улыбнулась. Ей повезло, теперь она знала дорогу к королевским покоям.

И все же пробраться туда незамеченной было не так-то легко. Из-за угла внезапно вынырнул еще один слуга, несший поднос, уставленный кубками с вином, и Ривен. поспешно сосредоточив свои ментальные способности, снова притворилась прозрачным, безмятежным водоемом. Слуга прошел мимо, не заметив посторонней. Когда его шаги затихли в конце коридора, Ривен в изнеможении прислонилась спиной к холодной каменной стене, руки ее дрожали. «Мне нельзя терять самообладания, — сказала она себе, — иначе у меня ничего не выйдет. Сегодня ночью мне нужно быть сильной, сильнее, чем когда-либо».