Елена Тыртышникова - Черный замок

Лита благополучно разродилась двумя замечательными малышами, сильными, достойными рода Хрон чародеями. До того Керлик добыл потрясающую по значимости информацию и нашёл книгу Имлунда, при этом неплохо повеселился. Правда, действия Новелля пока оставались загадкой, но маг сомневался, что надолго. Самое время заняться Романдом. Не получалось.

Беседа с Горшей только подтвердила первоначальные предположения о случайно сработавшем заклинании побега. Но проблема в том, что заклятье подобным образом не работало.

Золотые монетки обычному человеку не переломить — здесь требовалось вполне сформировавшееся, хотя не обязательно осознанное, желание, чтобы запустить магию. Сломанная денежка скорее побочный эффект, нежели причина, этакое вспомогательное звено — проще иметь дело с каким-то предметом, чем с собственной, запутавшейся в панике мыслью. А Романд должен был сильно испугаться преображённого Хрона… чего, кстати, не случилось.

Но предположим, что по какому-то непредусмотренному стечению обстоятельств чары запустили механизм перемещения — и снова всё неправильно. Романду следовало оказаться в Чёрном замке — ведь в первую очередь спасти от проклятия Хронов требовалось беременную Литу, наследницу рода. Ан нет, мальчишка переносится в другой Мир. Причём по свидетельству всё того же гоблина в Мир, в котором Романд бессилен в своём могуществе — Керлик этого не хотел. Он специально настроил магию на место, пусть и неизвестное, где зять смог бы успешно обороняться.

Ко всему прочему пропал Марго. А этот-то куда делся?

Керлик заставил себя замереть.

— Пушистик, — позвал он. Зверёк с радостным писком выскочил из библиотеки и уселся на рабочий стол, попытался изобразить второй хрустальный шар. В том, кстати, виднелся приснопамятный храм, объятый синим пламенем. — Может, ты знаешь, где твой создатель?

Комочек пушистого света тяжело вздохнул и распластался грустным оладушком по деревянной поверхности. Зверёк скучал.

— Не переживай, малыш, я верну нашего Романда. Он от нас не отвертится! — Керлик ласково погладил белую шёрстку. Да, конечно, Истинный Свет смертелен для мага Тьмы. Но так это если не думая! А если знать правильный подход… — Н-да, правильный подход.

В центре кабинета, на полу лежали три книги: конфискованная у Имлунда, временно отобранная у Литы и, собственно, Керликовская. Вообще-то они не лежали, а валялись… но не зря же они расположились в столь интересном порядке, словно на что-то намекая.

Кляня Свет, демонов и склонность к авантюризму, Керлик вошёл в образованный книгами круг. По голове будто ударили пыльным мешком — в горле запершило, хлынули слёзы, нос зачесался. Чародей, не сдерживаясь, чихнул — тотчас неприятные ощущения исчезли, зато появилось кое-что новое. Книга. Книга Мира. Точнее — её полупрозрачный, но вполне узнаваемый призрак. Читабельный призрак.

Керлик принялся читать.

Из поколенья в поколенье

Теряем память о кореньях.

Тех, на которых мы росли,

Ты не найдёшь, как ни ищи.

Чародей кашлянул. А он-то полагал, что на данный момент это именно он самый бездарный рифмоплёт Мира.

Но, впрочем, есть звено в цепи,

Которым замыкают круг.

Его ты тоже не ищи…

— Он сам найдётся, этак вдруг, — не дочитывая, досочинил Книгу Керлик. — Та-ак, дорогуша! Я твои творческие потуги терпел долго! Если не желаешь общаться в прозе, отдам Имлунду. Вот герцог обрадуется!

Книга, по всей видимости испугавшись угрозы, задрожала, перелистнула пару-другую призрачных страниц и явила взору обычный текст. Фраза «Так-то лучше!» не смогла сорваться с уст, ибо было существенно хуже. С другой стороны, теперь Керлик знал, что делать. Звать.

Собственно, больше делать и нечего.

— Пушистик, а ещё меня кличут чирьем на заднице Мира! — пожаловался Свету чародей. — А как же тогда называть Зелеша?.. И вот же паршивец! Пятидесяти мальчишке нет, а меня уже обогнал на несколько шагов вперёд.

Имперский совет спорил, ругался, шипел — в целом, создавал ровный, монотонный гул, почти усыпивший Эфу.

Чародеи, не обращая внимания на дебаты, с азартом резались в какую-то свою разновидность Крестовика — насколько император разобрал со своего места, магических мастей было существенно больше двух. Кроме посоха и пульсара, в колоду входила молния — тоже популярная масть — и множество других, неизвестных Эфе. К тому же, достоинств у карт было, по крайней мере, восемь, а не привычные пять.

Разыграться колдунам не дали — Совет пришёл к решению спустя каких-то полчаса.

— Ваше величество, — слово отчего-то вновь взял глава Гильдии купцов. — Мы пришли к выводу, что вам следует признать Романда своим сыном и наследником, принцем Гулума.

— Хорошо, — не стал спорить Эфа. Он в вердикте нисколько не сомневался — Имлунд умел подобрать правильные слова и условия. — Но, полагаю, о Романде следует говорить позже. Теперь мне бы хотелось узнать, для чего Новелль Спящий, глава Магической гильдии, созывал Имперский совет. Надеюсь, не для того, чтобы продемонстрировать мне, как он умеет мухлевать в карты.

— Зачем говорить, когда никто не слушает? — флегматично отозвался чародей. По его взмаху филиал азартного дома перестал существовать. — Мятежники.

— Что?! — с Эфы слетел сон.

— Да, именно, мятежники. Причём те самые, которых не добили пятнадцать лет назад.

Совет разом напрягся. Ведь кто-то из них был милостиво прощён.

— Но это смешно! — возмутился император.

— В целом, да, — согласился Новелль. — Если бы они не страдали редкостным идиотизмом. Общение с Зелешем их ничему не научило. На этот раз они связались с силами, способными разрушить мироздание. Впрочем, не только способными, но и желающими это сделать.

— Разве не Магическая гильдия обязана следить за Концами Света? — хмыкнул всё тот же разговорчивый купец.

— Она, — откликнулся белый чародей.

— Но не вся… — неожиданно встрял молчаливый Эфель. — Некоторые Концом Тьмы занимаются.

Присутствующие не обратили внимания на замечание-пересмешку, сказанное вполголоса скорее себе, нежели другим. И только маги внутренне напряглись — глава Чёрного Круга напомнил об очень страшной вещи. Когда кончается Тьма, ничего не остаётся — кончается Мир.

— Однако Магическая гильдия никогда не утверждала, что всесильна, — несколько торопливо продолжил Новелль. — А мятежники нашли правильное время — Магическая гильдия была втянута в войну и не могла следить за всем, что творится в Мире. На подобное разве что Хрон способен. И тот вряд ли.

— Хрон? Какое имеет отношение к мятежникам нынешний Хрон? — император скривился, словно от зубной боли. — Насколько мне известно, он не интересуется политикой.