Элизабет Хэйдон - Реквием по солнцу

Они долго шагали за пономарем по длинным коридорам, мимо бледных людей в рясах, и наконец остановились перед большой черной дверью, отделанной искусной резьбой. Открыв ее, служитель жестом предложил им войти внутрь.

Очень скромно обставленную комнату для аудиенций украшала большая позолоченная звезда на полу и два огромных, сейчас не зажженных очага. Около массивного стола из орехового дерева, стоявшего на площадке небольшой лестницы, они разглядели двух мужчин. Тот, что повыше, в серебряном одеянии, был Патриархом Сепульварты, его сильные мускулистые плечи согнулись под тяжестью забот и волнений, выпавших на его долю.

Второй был королем болгов.

Пономарь закрыл за вошедшими дверь.

— Извини, я только что прибыл. — Акмед обращался исключительно к Грунтору. — И не успел сообщить стражником, что вы тоже скоро будете.

— А мы и не сердимся, сэр, — заявил сержант и подошел, чтобы поздороваться с королем и Патриархом. — Эши тут выбрал себе паренька на ужин. Обещал прикончить его и скушать прямо на улице — пока мы ждем. Вот было бы весело.

На лице Эши появилось беспокойство, и он посмотрел на Акмеда. В глазах его плескался ужас. Казалось, он боится задать ему вопрос.

— Ты слышишь биение ее сердца? — взволнованно спросил он.

Дракианин покачал головой.

— О боги, — прошептал Эши дрогнувшим голосом.

Патриарх вздохнул и жестом показал на стол.

— Садитесь, — предложил он всем троим. — Вы прибыли издалека и устали душой и телом. Расскажите мне, как я могу вам помочь. — Тут он увидел тело на плече Грунтора. — Положите это на стол.

— Я больше не чувствую мою жену, Константин, — пытаясь сдержать предательскую дрожь, сказал Эши, усаживаясь в массивное кресло из орехового дерева. — На карету Рапсодии напали, а ее взяли в плен. Это произошло в Гвинвуде одиннадцать дней назад. Нет никаких следов, и прежде, чем посылать армию сил Союза с приказом прочесать все вокруг, я хотел поговорить с тобой и спросить совета у Кольца Мудрости. Я боюсь, что, если мы привлечем внимание к ее исчезновению, она может пострадать, но время идет, и я по-прежнему не могу нащупать ее присутствие. Мне страшно, что наша бездеятельность может стоить ей жизни.

Патриарх кивнул и нахмурился.

— А это кто? — спросил он и показал на тело, лежащее на столе.

— Свидетель, которого Грунтор вынес из горящего леса. Лучник. Очевидно, именно он убил Шрайка, адъютанта Анборна. Он был вместе с ублюдком, который устроил для Рапсодии ловушку. Анборн утверждает, что похититель владеет древним мечом по имени Тайстериск, наделенным могуществом стихии воздуха. Кирсдарк, клинок, принадлежащий мне, управляет стихией воды, Звездный Горн Рапсодии рожден от звездного света и стихии огня, а Тайстериск, как утверждают легенды, пришел сюда из старого мира, но на нашем континенте у него нет собственной истории. Если это действительно Тайстериск, значит, тот человек нашел его где-то в другом месте. Кроме того, он не намерьен, иначе я бы его знал.

— Но ведь человек может быть родом с Острова и не быть намерьеном, не так ли? — спросил Патриарх и посмотрел на завернутое тело, лежащее на столе.

Эши с Ахмедом переглянулись.

— Наверное, — немного подумав, ответил Эши. — Но те из жителей Серендаира, кто не пошел следом за Гвиллиамом, не получили бессмертия, которым обладают намерьены. Они бежали в другие места, расположенные неподалеку от Острова, и не пересекали Нулевой меридиан. Они прожили положенные им годы, а потом умерли. По крайней мере, так говорится в книгах по истории. Меч, наверное, покинул Остров вместе с кем-нибудь из беженцев, затем тот передал его другому человеку или потерял. Ведь Звездный Горн тоже пропал, а потом его нашла Рапсодия.

— Давайте посмотрим, — вставая, предложил всем Патриарх.

Его гости тут же поднялись из-за стола и с некоторого расстояния наблюдали за тем, как Патриарх распутывает веревки, которыми был связан труп.

Когда он развернул ткань, запах разложения стал сильнее, но он мог быть значительно хуже: тело высохло, точно кусок мяса или рыбы, в дыму горящего леса, плоть облепила кости, все жидкости испарились в яростном пожаре.

— Он умер с открытыми глазами, — пробормотал Патриарх, словно обращаясь к самому себе. — Хорошо. Значит, он многое видел.

Неожиданно, будто уловив запах пожара, принесенный ветром, он поднял голову, затем наклонился над трупом и, закрыв глаза, сделал глубокий вдох. Потом еще один. Все трое приехавших удивленно переглянулись. В конце концов Патриарх открыл глаза и прищурился.

— Вы чувствуете запах? — тихо спросил он.

— Какой? — поинтересовался Акмед.

Патриарх провел рукой над телом, словно прогоняя невидимые потоки воздуха.

— Он присутствует, едва различимый, но это бесспорно он. Мерзкий запах ф'дора.

На мгновение в комнате воцарилась тишина. Эши, который задрожал, услышав ненавистное слово, заговорил первым:

— Нет, ваше преосвященство, я не чувствую.

Патриарх отвернулся от него, взглянул на Акмеда, который почти незаметно напрягся, и проговорил спокойно и уверенно:

— В течение девятнадцати лет жизни я носил в своей крови его присутствие. Я узнаю запах ф'дора в любом виде. В какой-то момент этого человека коснулся демон. Скорее всего, он не входил в его тело, просто на время подчинил себе.

— Значит, где-то на континенте есть еще один живой ф'дор, — тихо произнес Акмед, пытаясь осознать услышанное и справиться с яростью, вскипевшей в его крови при упоминании древнего врага дракиан. — В этом вы уверены?

— Да. Где он находится сейчас, станет известно, когда мы поговорим с этим человеком.

Акмед повернулся к Грунтору.

— Возвращайся в Илорк, — напряженным голосом приказал он. — Охраняй Дитя.

Сержант кивнул и повернулся к двери, но его остановила сильная рука Патриарха.

— Подождите немного, сержант, — мягко проговорил Константин. — Возможно, вы мне понадобитесь до того, как мы закончим допрашивать свидетеля. А потом вы сможете уйти.

— Ваше преосвященство, скажите, это правда, что вы можете заглянуть в царство, находящееся между жизнью и смертью? — в отчаянии спросил Эши, изо всех сил стараясь изгнать образ Рапсодии, захваченной демоном.

Патриарх промолчал, лишь задумчиво провел рукой над телом лучника.

— Вы можете разговаривать с душами умерших, ваше преосвященство? — настаивал Эши.

— Нет, — покачал головой Константин. — Я могу разговаривать не с душой умершего человека, а скорее с его кровью. — Он бросил косой взгляд на Акмеда. — Думаю, вы знаете, что несколько лет назад — по меркам нашего мира — я был гладиатором и выступал на главной арене в Сорболде. — Его могучий голос прозвучал очень тихо и мягко. — Именно Рапсодия спасла меня и отвела за Полог Гоэн, в то место между жизнью и смертью, о котором вы говорите, лорд Гвидион, в королевство лорда и леди Роуэн. Я знаю, вы тоже там побывали в час страшной нужды, но ушли, как только исцелились. Я же решил там остаться. Если бы моя мать не была намерьенкой, я, без сомнения, уже давно бы умер. В том царстве, где царит мудрость, где врачуют тела и души, я провел несколько веков, повзрослел, а потом и постарел, хотя по эту сторону Покрова прошло всего несколько месяцев. Почти все свои знания про кровь и искусство целителя я приобрел там. Почти, но не все. Кое-чему я научился на арене. Я от рождения наделен особой связью с кровью, в юности я был умелым и безжалостным убийцей. Теперь, уже будучи немолодым человеком, я пытаюсь использовать свой дар, исцеляя людей, стараюсь спасать, а не лишать жизни.