Элизабет Хэйдон - Реквием по солнцу

Фирболг положил тело великого намерьенского воина на спину Лавины. Быстро сорвав с себя плащ, он бросил его на землю, ногой швырнул на нее труп врага и веревкой привязал его к седлу. Несколько мгновений он смотрел на стену огня, затем вскочил на лошадь и, придерживая умирающего Кузена перед собой, стремительно помчался вперед, к Кругу филидов и Дереву.

Анборн пришел в себя в серые утренние часы следующего дня и обнаружил перед собой два самых неприятных лица, которые только мог себе представить, к тому же лишь немногим менее угрюмые, чем его собственное.

Первое принадлежало его спасителю, фирболгу с серо-зеленой кожей и янтарными глазами (Анборн сразу понял, что один из его родителей явно принадлежал к какой-то иной расе — наверное, бенгардов, подумал он, вспомнив рассказ Рапсодии). Вместе с ним Анборн стоял в почетном карауле во время ее коронации в Тириане. Сейчас сержант молча смотрел на генерала, грубые черты его лица были искажены невыносимой тревогой.

Рядом с ним стоял Гэвин, Главный Жрец филидов, тихий неразговорчивый лесник, унаследовавший свой титул от Ллаурона, который пожелал приобщиться к одной из стихий, отказавшись от человеческого тела ради драконьего. В глазах Главного Жреца застыла печаль. Анборн понимал его боль: душа лесника страдала вместе с лесом, до этого пожара на всем континенте не было леса красивее, чем Гвинвуд.

А сейчас Гвинвуд горел.

У Анборна ужасно болела голова. Хотя Звездный Горн защитил его от обжигающего пламени, кожа и глаза покраснели и мучительно горели. Он попытался сесть, но Гэвин быстро положил руку ему на плечо и заставил опуститься на подушку.

— Лежите. Целители с вами поработали, но вы еще очень слабы. Как вы себя чувствуете?

— Плевать на то, как я себя чувствую. Вы ее нашли? Вам удалось хоть что-нибудь узнать?

— Нет, — негромко ответил Гэвин. — Огонь мы остановили, но следов Рапсодии нигде нет.

— Ой собирается послать птиц в Хагфорт и Илорк, — бесцеремонно вмешался Грунтор. — Зачем тебе нужно тело, которое Ой притащил вместе с тобой?

— Он свидетель, — хрипло проговорил Анборн, к которому начал возвращаться голос. — Ублюдок прикончил Шрайка, уже за одно это я бы оставил его сгореть живьем. Но я слышал, что Патриарх умеет говорить с душами умерших, а он единственная улика, не обратившаяся в пепел. Возможно, его труп поможет нам что-нибудь узнать о похитителе Рапсодии. Я отвезу этот кусок дерьма в Сепульварту и попрошу Патриарха извлечь из него информацию.

Грунтор кивнул:

— Хорошая мысль. Когда вы с ним покончите, им займется Ой. Ой будет так жестоко его пытать, что он сам попросится в Загробный мир.

Грунтор повернулся и направился к двери.

— Сержант, — скрипучим голосом позвал его Анборн. Грунтор остановился.

— Попроси, чтобы из Хагфорта отправили сокола, обычный гонец не найдет Гвидиона, если он в пути.

Великан кивнул и вновь шагнул к двери.

— Сержант, — снова позвал его Анборн. И Грунтор опять застыл на месте.

— Моя жизнь принадлежит тебе, — торжественно сказал Анборн в полном соответствии с кодексом Кузенов. — Благодарю тебя.

Сержант кивнул, и тень улыбки промелькнула на его толстых губах.

— Хорошо. Ой найдет, как ее использовать. Всегда хотел иметь древнего намерьена в качестве посыльного в нашей армии.

Он потянул за веревку, служившую в доме филидов ручкой, и вышел на улицу.

Гэвин мягко сжал плечо генерала.

— После того как огонь удалось остановить, я через Великое Белое Дерево обратился к духу леса, — слегка запинаясь, произнес он. Главный Жрец редко говорил, и слова давались ему с трудом. — Если Рапсодия жива, то ее нет ни в Гвинвуде, ни в большом западном лесу, который простирается от Хинтерволда до Неприсоединившихся государств. Либо ее увезли морем, либо…

— Не смей произносить это слово, — ледяным голосом перебил его Анборн. — Ее захватили живой. Если бы у них было желание прикончить Рапсодию, они бы могли поразить ее из арбалетов. Даже в мыслях не держи ничего подобного.

Главный Жрец посмотрел на него сверху вниз.

— Я предоставлю произносить это слово другим. Не хочу быть тем, кто превратит его в реальность. Но вы должны принять то, что могло произойти.

Грунтор шагал к Великому Белому Дереву, а жрецы-филиды и лесники старались поспешно убраться с пути великана фирболга — он, конечно, был гостем Главного Жреца, но тем не менее выглядел так, словно мог шутя откусить голову всякому, кто встанет у него на дороге. Люди прекрасно понимали, что с такими челюстями и клыками он сумеет это сделать с первого раза.

Грунтор двинулся прямиком в лес мимо ухоженных садов, где благоухали прекрасные цветы и откуда доносились ароматы лекарственных трав, направляясь к широкому круглому лугу, где стояло Великое Белое Дерево, древнее чудо, которое было старше любого из живущих в этих краях существ.

Сержант увидел Дерево еще до того, как вышел на прогалину. Огромные, цвета слоновой кости ветви походили на гигантские пальцы, указывающие в темнеющее небо. Прошло довольно много времени с последней их встречи. Грунтор даже замедлил шаг, восхищаясь сияющей на солнце белой корой и огромным могучим стволом — в основании Дерево было никак не меньше пятидесяти футов в обхвате, а первая большая ветка появлялась на высоте ста футов от земли, за ней следовали другие ветви, образующие плотный полог, накрывающий соседние деревья.

На расстоянии в сотню ярдов от величественного ствола — это пространство занимали мощные корни, пронизывающие землю, — располагалось кольцо деревьев всех видов, известных жрецам-филидам, которые ухаживали за священным местом. Говорят, что поляна, где росло Дерево, стала последним из пяти мест рождения Времени. Здесь появилась стихия Земли. Грунтор, связанный с Землей нерасторжимыми узами, всегда ощущал прилив сил, когда оказывался неподалеку от Дерева.

Он остановился, чтобы пополнить запас внутренних сил, — не стоило и сомневаться, что предстоящие недели и битвы окажутся крайне тяжелыми.

Потом Грунтор зашел в птичник — центральную башню, построенную на том месте, где когда-то стоял необычный дом Ллаурона.

Здесь его встретил стоящий на страже лесник, и они слегка поклонились друг другу.

— Возьми двух самых быстрых птиц и отправь одну в Хагфорт, а другую в Илорк, — приказал Грунтор.

Страж отдал негромкие указания женщине, ухаживавшей за птицами. Та искоса взглянула на болга и стала торопливо взбираться по лестнице. Вскоре она вернулась с двумя голубями, белым и серым, и произнесла несколько фраз на незнакомом Грунтору языке, одновременно что-то протягивая стражу.

— Незнакомец их напугает, господин, — нервно предупредил страж. — Если вы положите свои сообщения сюда, мы отошлем их куда следует.