Барбара Хэмбли - Воинство Рассвета

– Ты думаешь, что после того, через что я прошла, меня пугают тревоги и опасности?

Волшебник страдальчески посмотрел на Джил.

– Ты не понимаешь. С ранней юности магия, мое проклятое любопытство и постоянная страсть вмешиваться в чужие дела приносили только опасность и смерть всем, кого был мне дорог. Я никогда не любил ни одну женщину так, как люблю тебя... Бог знает почему; ибо я никогда не встречал такой упрямой и жестокосердной женщины. Я никогда не любил ни одну женщину настолько, что готов был скорее разлучиться с ней, нежели причинить ей боль.

– Если уж на то пошло, – мягко возразила Джил, – то и я никогда прежде не встречала человека, ради которого готова была рискнуть жизнью, лишь бы быть рядом.

– Я не могу допустить...

– Я спрашивала не об этом.

Его лицо потемнело от гнева.

– Я тебе не позволю, – резко сказал он. – Мало того, что все станут говорить об этом, как о стариковской блажи...

– Стариковской? – вздернула она брови. – Это ты-то старик?

Румянец окрасил щеки Ингольда.

– Джил, ты не понимаешь, что говоришь, – взмолился он.

Она положила руки ему на плечи.

– Нет, понимаю, – тихо произнесла она. – А теперь, хоть раз в жизни, забудь о своей ответственности за других и дай мне прямой ответ. Ты хочешь, чтобы я осталась?

На его лице она увидела отражение мучительной внутренней борьбы между заботой о ней и эгоистическим желанием, чтобы возлюбленная навсегда осталась рядом. Джил подумала, что он сейчас обманет ее, как уже часто это проделывал, чтобы уберечь от опасностей.

Но Ингольд взял ее за руки, и его глаза исполнились печали и надежды.

– Да, – негромко произнес он. – Ты прекрасно знаешь, что я этого всегда хотел, любовь моя.

Руди задумчиво посмотрел на две закутанные в плащ фигуры, которые в лучах бледного холодного рассвета неожиданно заключили друг друга в крепкие объятия. Он покачал головой.

– А мне-то казалось, это у меня с женщинами сложные отношения...

– Единственное, что мне непонятно в твоих отношениях с женщинами, – рассудительно заметила Джил, когда наконец отстранилась от Ингольда и откинула назад волосы, – так это что нашла в тебе Альда.

– Еще одно слово – и будешь доживать свой век лягушкой, – предупредил ее Руди.

– Весьма неосмотрительная угроза, – вмешался Ингольд, – учитывая, что ее любовь здесь рядом, а твоя – в неделе пути отсюда, в Убежище Дейра.

Руди вздохнул, сознавая, что остался в меньшинстве. К тому же, подумал он, разглядывая эту странную парочку, перед Джил и Ингольдом никакое большинство не устоит.

– И почему я с этим мирюсь? – вопросил он, прекрасно понимая, что вопрос его – чисто риторический.

– Очень просто, – ответил Ингольд, обнимая за плечи девушку, стоявшую рядом с ним. – Так как случайностей не бывает, то ты сам предпочел этот мир тому, в котором родился. Возможно, по причинам, нам неизвестным, ты выбрал это место задолго до того, как попал сюда. Даже беглое сопоставление этих двух миров доказывает, что тебе явно недостает здравого смысла.

– Спасибо, – вздохнул Руди. – Я и сам не раз об этом думал.

– Вот и объяснение, почему к тебе так тянутся безумцы, – с наставительным видом пояснила Джил.

– Боюсь, одного этого объяснения недостаточно, – возразил он.

Ингольд рассмеялся.

– Ладно, пора в путь, – сказал он. – Твоя возлюбленная в Убежище скоро начнет волноваться.

Бледный солнечный свет искрился на обледеневшей затопленной равнине, превращая слякоть в сверкающий алмазный ковер.

И хотя морозный ветер доносил с северных гор запах стылых камней и ледников, кое-где уже можно было увидеть признаки поздней, холодной весны. Путешественники спустились с холма, направляясь к дороге, что вела на юг.