Елена Хаецкая - Сага о Хелоте из Лангедока

Снаружи было теплее, чем внутри. Воздух был напоен душным запахом белых цветов. И снова Хелота поразила несокрушимость оставленных домов. Он стоял в центре их грозного мертвого круга, под взглядами пустых провалов окон, по пояс в сорной траве, и чувствовал себя виноватым.

Он не знал, сколько времени прошло с тех пор, как он оставил Тэма молиться. Ему показалось – много. Бесконечный северный закат все еще горел на небе, когда оруженосец с просветленным ликом выбрался из храма и уселся рядом с Хелотом на ступенях пустого дома.

– Есть хочешь? – спросил Хелот, вытаскивая из кармана ломоть белого хлеба. Он не стал ждать, пока Тэм ответит, и разломил ломоть пополам. Они прижались друг к другу, чтобы удобнее было сидеть, и принялись жевать. Потом Хелот вынул флягу с остатками зля, и они пили, передавая ее из рук в руки. Лошади спокойно паслись на лугу.

– Надо бы привязать их, – сказал Хелот, но не двинулся с места. Тэм покосился на него, словно желая узнать, не приказывают ли ему встать и заняться делом. Однако Хелот не стал донимать Тэма распоряжениями, решив, что лошадьми займется сам, когда соберется с силами.

– Если Господь пошлет нам удачу, завтра мы будем жарпть драконье мясо, – увлеченно сказал Тэм, желая перевести разговор на другую тему. Хелот не поддержал фальшивого оживления Тэма.

– Мы бросили его, – сказал Хелот машинально и понял, что все это время думал об Алькасаре.

– Вы же говорите, что он убит, сэр, – осторожно проговорил Тэм.

– Да. – Хелот вздохнул. – Не имело никакого смысла сражаться за мертвое тело. И все-таки мы его оставили. – Он встал и слизнул с ладони крошки. – Это моя вина. Ладно, Тэм, идем спать.

Тролли собрались возле тела умирающего врага и загалдели. Двое или трое бросились было в погоню за всадниками, но вскоре вернулись, запыхавшиеся и раздраженные, и присоединились к своим товарищам, которые как раз выясняли, по чьей вине двоим негодяям удалось-таки нарушить заветы мудрой Боанн и переправиться на другой берег, в драконьи земли.

– А вы куда смотрели? – орал предводитель, сверкая глазами сквозь черную шерсть, вставшую дыбом на его физиономии.

– Враг дал понять, на что он способен! Вы поняли хоть, кто это был?

– Откуда нам было понять? Он не представился!

– Он не назвал своего имени!

– Он ударил меня по лицу мечом, и только милости Боанн спасли мой череп от рассекания! – вопил громче всех зеленый тролль.

– Отомстим за наш позор! – ревел другой тролль, еще более лохматый.

Несколько троллей воодушевленно гаркнули «ура!», но быстро смутились под взглядами более сообразительных собратьев.

– Что мы скажем нашей богине? – горестно вопрошал вождь. Неожиданно удачная идея осенила его, и он просиял. – Мы дознаемся обо всем у нашего пленника! – Мы будем его допрашивать, и он нам все расскажет!

– Кажется, он уже умер, – высказал предположение зеленый тролль.

– Молчать! – рассвирепел вождь. – Если умер, оживим. Кто умеет оживлять убитых дакини?

Он обвел глазами свое воинство, но каждый норовил спрятаться за спину другого. Молчание становилось накаленным, и вождь начинал уже двигать нижней челюстью, обдумывая, кого из нерадивых подчиненных сожрать заживо для публичного устрашения остальных. И неожиданно один из них закричал:

– Смотрите, смотрите! Приближаются новые враги!

По лаве неторопливо шел рослый человек. Он был без шлема, и ветер трепал его неровно подрезанные светлые волосы. За последний месяц Морган Мэган так устал и отощал, что его вполне можно было принять за захудалого тролля. Ввалившиеся глаза бродячего мага мрачно горели на костлявом лице. Моргана терзало отвращение к самому себе.

На берегу лязгнули пики и алебарды. Предводитель троллей зловеще-радостно отдавал последние распоряжения. Тролли выстроились в каре и ощетинились колющим оружием.

Морган остановился, отбросил с лица волосы и хмуро уставился на воинственных троллей здоровым глазом. Больной ушел под веко и слепо глядел закатившимся белком.

– Это еще что такое? – властно спросил Демиург.

– Это застава, – объявил предводитель троллей. – Ты находишься в Городище, приятель, и дальше тебе ходу нет.

– С какой стати? – Демиург нахмурился. Его раздражал этот разговор.

– Властительница Боанн запретила гномам, троллям, Народу и дакини ходить за реку Адунн и нарушать границы драконьих владений, дабы не вызвать новой кровопролитной войны, – напыщенно произнес предводитель.

– Плевал я на вашу властительницу, – сказал Морган Мэган.

Тролли возмущенно загалдели, а их предводитель заговорил угрожающим тоном:

– Можешь полюбоваться, ничтожный, что ожидает тех, кто нарушает заветы великой Боанн. Расступитесь, болваны, дайте ему взглянуть.

Тролли подались в разные стороны, и Моргая Мэган увидел на земле человека, истекшего кровью. Вне всяких сомнений, он был уже мертв.

– Кто это? – спросил Морган таким пронзительным голосом, что у всех мурашки побежали по коже.

– Черт его знает... – неопределенно отозвался предводитель троллей и на всякий случай отступил подальше. Безоружный и щуплый на вид, бродячий маг вызывал у чудовища смешанные чувства, в том числе самый настоящий страх.

Морган присел на корточки возле убитого, взглянул в смуглое лицо с еле заметными рябинами оспы, коснулся черных волос, слипшихся от крови. Рука, к которой он осторожно притронулся, еще не окоченела. Моргану еще не случалось оживлять умерших, но он не думал, что подобная задача была бы ему не по плечу.

Бродячий маг вскинул голову и бросил яростный взгляд на обступивших его городищенцев. Плотно заросшие густым волосом физиономии гримасничали, корчили рожи, скалили белые зубы, сверкали желтыми глазами – словом, вели себя как в дурном сне.

– Приведите мне коня! – негромко распорядился Морган.

Несколько наиболее расторопных бросились бежать за конем. Конь в Городище был один – шестиногий, с трехпалыми копытами. Изредка предводитель седлал его и проводил военные парады, которые заключались в том, что он гарцевал на скакуне по деревенской улице, а остальные тролли стояли вдоль дороги и шумно восхищались его умением не падать с лошади.

– Остановись, Морган! – прозвучал певучий женский голос.

– Что бы ты ни задумал, – остановись! Удержи свою руку!

В толпе показалась богиня Боанн. Мокрый алый шелк, с которого стекала вода, к великому восхищению троллей, плотно облепил ее стройное тело. При виде своей богини предводитель упал на колени и тайком облизнулся.

– Уйди с моей дороги, мать! – сказал Морган Мэган, выпрямляясь.

– Святотатственный предатель! – произнесла Боанн и медленным, обвиняющим жестом подняла на Моргана палец. – Ты предал свою мать! Ты предал свое творение! Ты привел сюда омерзительных чужеземцев, которые крушат и уничтожают все на своем пути!