Кейт Эллиот - Пылающий камень (ч. 1)

Она не видела Сангланта.

Лиат сжала на пальце кольцо Алана.

— Итак, ты та самая «орлица», появление которой взволновало весь мой двор. Тебя зовут Лиатано. Аретузское имя… — Генрих поигрывал перстнями, рассматривая Лиат. — И что же мне с тобой делать?

— Прошу вас, ваше величество, — начал Хью. — Эта женщина — моя рабыня. Она стала моей, потому что ее отец умер, оставив после себя долги. Она унаследовала их, но не смогла оплатить…

— Я бы оплатила их, если бы ты не украл книги отца!

— Тихо! — сказал король, не повышая голоса. — Продолжайте, отец Хью.

Лиат сжала руки. Хью склонил голову.

— Как его единственная наследница она унаследовала его долги, но не смогла их оплатить, а поскольку их оплатил я, то она перешла в мою собственность. Я очень хорошо знал, что молодая женщина, оставшаяся без защиты родных, может подвергнуться разным опасностям, особенно на севере. Поэтому я сделал все что мог, чтобы спасти ее.

— О каких книгах идет речь? — поинтересовался Генрих.

Хью пожал плечами:

— У церкви есть право конфисковать книги, которые могут оказаться опасными. — И тут он потребовал поддержки с неожиданной стороны: — Ведь это так, сестра Росвита? Ориалльский совет утвердил такое правило, верно?

— Церковь берет подобные книги, — кивнула та, нахмурившись.

— Как приходский священник, служитель Господа, я счел эти книги опасными и изъял их. Я поступил так, поскольку считал это единственно верным. Так или иначе, я вообще сомневаюсь, действительно ли они принадлежали ее отцу.

— Это неправда!

— Я не позволял тебе говорить, — сказал Генрих, не взглянув на Лиат. — Но обвинение в краже — вещь серьезная, отец Хью.

Тот печально вздохнул и нахмурился:

— Конечно, ваше величество. Но ведь и мое обвинение столь же серьезно: я заплатил за нее долги отца, и она стала моей рабыней. Я посвящен церкви, и было бы странным утверждать, что я поступил с этой женщиной бесчестно. — На мгновение в его голос прорвался настоящий гнев несправедливо обвиненного человека. На Лиат он не смотрел. Она отвела взгляд от Хью и обнаружила, что все присутствующие смотрят только на них двоих. Что выражает ее лицо? Наверняка гораздо больше, чем лицо Хью. Он продолжал: — А что касается книг, то кому она собиралась их продать? И за какую цену? Крестьянину, который сжег бы их в печке зимой? Должен сказать, что после того как распродали все имущество, принадлежавшее ее отцу, долг составил еще две номизмы…

— Две номизмы! — поднялся ропот в толпе. Все перешептывались, показывая пальцами на Лиат. — Две номизмы за рабыню! Да за такие деньги жеребца можно купить!

Лиат краем глаза заметила, что во дворе появился граф Лавастин, окруженный толпой придворных.

— В действительности, ваше величество, — вкрадчиво продолжал Хью, — она не смогла бы заплатить долги с книгами или без них, и совершенно не важно, что она думает по этому поводу. Я дал ей кров, пищу, одежду, и как же мне отплатили за мою доброту? Ваш «орел» Вулфер просто украл ее у меня, без моего согласия и, похоже, без вашего тоже.

— Прошу прощения, ваше величество! — начал Вулфер. — Можно мне говорить?

Король раздумывал некоторое время, потом согласно кивнул.

Вулфер решительно сказал:

— Лиат попала ко мне законным путем. Я заплатил отцу Хью ту цену, которую он сам отдал за эту молодую женщину, — две номизмы. Свидетелем передачи был староста Людольф из деревни Хартс-Рест, а скреплено это было вашей печатью, которая дается тем, кто состоит на службе вашего королевского величества, на службе Вендара и Варре. Как известно, те, кто служит короне, имеют право брать то, что им понадобится, и тогда, когда им это нужно. В тот момент у меня возникла необходимость в помощниках, в такое тревожное время «орлов» не хватает. И я принял в наши ряды Лиат и Ханну, поскольку в Генте я потерял двух «орлов», один из которых был моим собственным учеником. Так что я забрал их не по собственному капризу, а только из необходимости. Эта женщина честно служила вам, ваше величество, и я прошу оставить ее на службе.

— Но ее отобрали у меня без моего согласия, — возразил Хью. — Я не взял денег, которые он мне предлагал, и не соглашался на ее уход от меня.

— Ты что, отказываешь мне в такой малости, как эта девушка? — Генрих пошевелился на троне и уставился прямо на Хью.

— Вовсе нет, ваше величество, — быстро отозвался тот. — Мне просто неприятно, что она позорит ряды «орлов», поскольку «орлами» должны служить лишь свободные люди.

— Свободнорожденные, — уточнил Вулфер. — Лиат не виновата в том, что ее отец умер, оставив после себя долги. Но родилась она свободной.

— Откуда нам знать? — возразил Хью.

— Я могу поклясться на Святом Писании, что мои родители были свободнорожденными! — воскликнула Лиат.

— Тихо! — произнес король, и она потупилась, проклиная собственную несдержанность. Ну почему она не может просто постоять тихо? Вмешиваясь в разговор, не обретешь благоволения короля. Генрих внимательно рассматривал стоящих перед ним Вулфера и Хью, но никто бы не догадался, о чем он думает. Наконец он перевел взгляд на сестру Росвиту. — Вы хотите что-то сказать, сестра?

— Только одно, ваше величество. Я бы посоветовала вам отправить эту «орлицу» в монастырь святой Валерии.

Генрих изумился:

— Я начинаю думать, что здесь скрыто гораздо больше, чем кажется на первый взгляд! Монастырь святой Валерии… Что ей там делать? Разве что узнать, почему так задержалась Теофану?

— Почему бы и нет, ваше величество? Это отлично послужит вашим целям.

— Вы говорите загадками, мой добрый советник. Может, есть еще что-нибудь?

Росвита заколебалась. У Лиат сердце забилось так сильно, что она испугалась, что его удары услышат все. Росвита знала, что хранит в себе Книга Тайн, и ее свидетельство могло погубить Лиат.

— Нет, ваше величество, — наконец сказала сестра. — Больше нет ничего такого, о чем бы я хотела сказать перед столь высоким собранием.

По толпе пробежал шепоток. Хью исподлобья злобно посмотрел на монахиню, но быстро взял себя в руки и снова покорно склонил голову. У него это так хорошо получалось: улыбался и хмурился он всегда к месту, на его лице выражалось именно то чувство, которое подобало выразить в той или иной ситуации.

Генрих усмехнулся.

— Кто-нибудь еще хочет что-то сказать? — спросил он.

Все молчали. Никто не решался высказать свое мнение в такой тишине.

И тут вперед выступил граф Лавастин, мигом приковавший к себе внимание всей аудитории.

— По всей видимости, эта «орлица», ваше величество, стала причиной недоразумений в вашей свите. Но она отлично служила в Генте. И если вы пожелаете от нее избавиться, я с удовольствием приму ее к себе на службу.