Кейт Эллиот - Пылающий камень (ч. 2)

Двери зала отворяются, и выходит сам король, рядом с ним выступает красивая молодая женщина, которая держится как королева. Он весело смеется над какими-то ее словами. Вокруг них вьются придворные. За королем идет другая женщина в простом сером плаще, застегнутом на плече значком «орла». Хатуи, его сестра. Она поправляет плащ, и это движение переносит его…

… к длинному кораблю, о борт которого бьются серые волны. Рядом в воде есть еще кто-то, но их лица настолько пугают его, что он плывет прочь. Вместо волос у этих существ морские угри, носов нет, сверкают острые зубы. Он ныряет, шлепая хвостом по поверхности воды, и только теперь понимает, что он один из них и плывет куда-то рядом с кораблем. Небо такое темное, что не видно даже звезд. На мачте корабля зажигается огонь, и такие же огни появляются на горизонте…

Он скачет верхом, его сопровождают три всадника. Он останавливается и спешивается у белого шатра. Потрескивают факелы. Льется дождь, под ногами хлюпает грязь. Он входит в палатку, снимает шляпу, потерявшую всякую форму, и выжимает ее. Посреди палатки стоит высокий бронзовый треножник, на нем — чаша из толстого стекла, внутри которой горит белая свеча. Через минуту в шатер, пошатываясь, входит высокий мужчина, завязывая пояс штанов. Гонец опускается на колени:

— Мой принц. Большой отряд под предводительством князя Булкезу атаковал город Маттиабург и выиграл сражение. Была жестокая резня. Лорд Родульф из Варингии и его воины попали в плен. Разведчики донесли, что по меньшей мере десять из них погибли, их головы насажены на пики и выставлены возле лагеря куманов.

— Откуда известно, что это Родульф и его люди? — спрашивает принц.

Слуга подносит ему чашу с вином.

— По их оружию и доспехам, мой принц.

Он отхлебывает вино. У этого человека широкие плечи и сильные руки. Шевелится занавеска, и внутрь палатки заглядывает маленькая темноволосая женщина. Ее наготу прикрывает лишь красивое одеяло.

— Есть новости? — спрашивает она.

— Куманы наступают. — Принц сплевывает, и на ковре расплывается бордовое пятно. — Нам снова придется отступить. С тем войском, что у нас сейчас, нельзя перейти в наступление. Надо дожидаться подкрепления от твоего отца!

— От маркграфини Джудит нет вестей? — интересуется она. — Куманы скоро вступят на ее земли.

— Ни слова, — отзывается принц. — На север мы отправимся по реке Одер. Там, надеюсь, мы встретимся с ее армией. После этого мы сможем атаковать.

Женщина проходит вперед, теперь ее освещает свеча. Ее одеяло, расшитое золотыми антилопами и львами, соскальзывает с плеч, и ее муж мягко дотрагивается до светлой кожи. Ветер поднимает полог палатки, пришитые к бахроме колокольчики звенят сотней чистых голосов.

Зазвенели колокольчики. Захария оглянулся назад, покачнулся, но удержался на ногах.

— Начинается прилив, — сказала Канси-а-лари.

Она снова потрясла копьем, и звон колокольчиков эхом отразился от высоких стен. Как только эхо стихло, женщина пошла вниз по спиральный тропе.

Захария очнулся и пошел следом, но Канси-а-лари была уже в тысячах лиг от того мира, в котором на бронзовом треножнике горела в стеклянной чаше белая свеча. Опустился туман, мгла затянула небо, солнце превратилось в размытое светлое пятно над головой.

Следующие ворота отсвечивали металлическим блеском, за ними клубился такой густой туман, словно там проходило стадо овец, закрывшее мягким белым руном море и землю. Над головой теперь виднелись несколько звезд и тонкий серп луны.

Неожиданно Захария почувствовал, что на него навалилась ужасная усталость. Он прислонился к стене и, сам того не желая, дотронулся до ворот и увидел мир за ними.

Женщина сидит в кресле с резными подлокотниками в виде гуивров. На голове у нее корона, а на шее — золотое ожерелье, знак королевского рода. В волосах ее появилась седина, а на лице видны морщины — знаки гнева и отчаяния. Перед ней на коленях стоит молодая светловолосая девушка. На ней лишь тонкая льняная рубаха, через которую видно ее худое тело.

— Констанция отправилась в поездку по своему герцогству, — произносит женщина с металлом в голосе. — Ты могла бы поехать с ней, но предпочла остаться здесь.

— Она обещала, — всхлипывает коленопреклоненная девушка.

— Но я тебе ничего не обещала. У меня есть союзники, и они требуют определенной платы за свою поддержку. Ты вышвырнула одного мужа, Таллия. Теперь ты будешь делать то, что я тебе прикажу. Так что не спорь. — Она поднимается с кресла. — Герхард, — подзывает она одного из своих стражей. — Я прогуляюсь по саду. Впусти нашего гостя.

Стражи, стоящие у дверей, отходят в стороны и пропускают в комнату мужчину. Он входит уверенно и спокойно, как человек, привыкший повелевать. У него широкие плечи и сильные руки воина. Одежда у него запылилась — вероятно, он проделал долгий путь.

— Герцог Конрад, — приветствует его женщина. — Я согласна на ваши условия. — Она кивает в сторону девушки, которая молитвенно сложила руки. — Я немного привела ее в порядок, хотя не представляю, как кто-то может счесть ее привлекательной.

Не дожидаясь ответа и, возможно, находя эту сделку не слишком приятной, она выходит из комнаты.

Девушка ползает на коленях, не разжимая рук.

— Я умоляю вас, кузен. — Ее тонкое тело вздрагивает. — Я поклялась Господу остаться чистым сосудом, невестой блаженного Дайсана, Спасителя, что восседает на небесном троне одесную Матери своей, которая есть Милосердие и Справедливость. Умоляю, не оскверняйте меня ради земной выгоды.

Пока она говорит, он расхаживает вокруг, рассматривает ее как испытывающий жажду человек, который внезапно наткнулся на лужу с грязноватой, мутной водой и теперь не может решиться, стоит ему пить такую воду или нет.

— Ты закончила? — спрашивает он, когда она замолкает и смотрит на него огромными, умоляющими глазами.

Девушка бросается на пол, лицом вниз.

— Я в вашей власти! — кричит она, вцепляясь в ковер. — Вы хотите осквернить то, что создано Господом нашим?

— Владыка, — с отвращением произносит он.

Герцог стоит в тени, и возможно, поэтому его кожа кажется почти черной. Он брезгливо изучает валяющееся перед ним тело, потом хмурится и, с трудом сдерживаясь, говорит:

— Если бы только моя дорогая Эдгифу не умерла! Она была настоящей женщиной. Что угодно отдал бы за то, чтобы покувыркаться с ней в постели еще разок!

— Похоть — служанка врага рода человеческого! — всхлипывает девушка.

— Я тебя умоляю! — фыркает он. — Не обманывай себя, считая, что можешь вызвать вожделение или похоть, леди Таллия. Ты меня не интересуешь, мне нужно лишь твое происхождение. Ты соединяешь в себе две королевские линии — правителей Варре и Вендара, а остальное меня не волнует. Господи! Если бы только была жива Эдгифу! Но воля Господа непреложна, и теперь мне придется жениться на тебе.