Кейт Эллиот - Пылающий камень (ч. 2)

Ивар поднял щит к подбородку, защищая грудь, и вцепился в копье. Он почувствовал сильный удар, и его лошадь куда-то исчезла. Через какое-то время он понял, что жив. Он ударился спиной о землю и осознал, что не в силах подняться. Ивар увидел над собой крылья своего врага, потом на короткое мгновение промелькнули щиты «львов», какой-то пехотинец перепрыгнул через него, и солдаты побежали на замершую перед ними линию куманов.

Один из них, одетый в шелка и укрытый блестящим щитом, держался немного в стороне. Он умело орудовал копьем и уже успел вышибить из седла нескольких всадников. Ивар едва успел по-крабьи отползти в сторону, когда мимо прогрохотали копыта.

— Держите строй! — крикнул капитан «львов», и его команду эхом повторил капитан Эккехарда, а затем и сам Эккехард. Один из всадников поскакал вслед за куманами, но на полпути к лесу его сразила стрела.

Ивар с трудом поднялся на ноги. Локоть у него сильно болел, а по спине, казалось, проскакал табун лошадей.

— Ивар! Ивар! Ты можешь говорить?

— Ох… Не трогай руку! Со мной все в порядке. Думаю, худшее уже позади. — Он откинул полу плаща и осмотрел ногу.

— Удо погиб, — сообщил Болдуин, пока остальные осматривались, пытаясь оценить нанесенный ущерб.

Неподалеку от леса поставили посты, часовые бдительно осматривали окрестности. От стены, окружавшей деревню, отделилась группа людей, которые торопливо направились к солдатам. Ивар подошел к бедолаге Удо. Куманское копье пробило сначала шею лошади, а потом вонзилось ему в живот. При виде этого зрелища Ивара затошнило.

— Возьми его кольцо, Мило. — Принц Эккехард опустился на колени рядом с Удо. — Мы передадим его сестре.

— У него нет сестры, — прошептал Мило, снимая кольцо с пальца бедолаги Удо.

Эккехард вздрогнул и тревожно оглянулся, опасаясь, что кто-то был свидетелем его ошибки. Его взгляд скользнул по Ивару, но тот был слишком незначительной персоной.

— Ладно, тогда мы отдадим его родственникам, как и положено.

— Милорд принц. — К ним подошел капитан «львов» и почтительно опустился на колено. — Я не знал, что вы направляетесь на восток навстречу военным действиям… — Похоже, этот человек многое повидал в жизни и знал, что происходит при дворе. Ивар почти видел, как тот обдумывает ситуацию, решая, стоит ли упомянуть о том, что вообще-то молодого принца Эккехарда послали в Гент, чтобы тот стал аббатом. — Прошу вас, милорд. Если вы возглавите наш отряд, то надо быть более осторожными, пока мы не соединимся с армией вашей сестры.

— Хорошо, — с достоинством отозвался Эккехард. — Но что это за создания, которые атаковали нас? Это люди или чудовища?

Они осмотрели трупы врагов, пока армия приводила себя в порядок, подсчитывала потери и хоронила Удо. Не вернулись три человека, и двадцать солдат отправились на их поиски.

Страшные плоские лица оказались лишь масками, прикрепленными к шлемам, перья в крыльях, которые звенели во время нападения и могли привести противника в ужас, теперь смялись и лежали на земле бесформенными грудами. Доспехи куманов были необычны кожаные куртки с нашитыми на них металлическими пластинками в три пальца шириной. Под шлемом у куманов оказались вполне обычные человеческие лица: смуглая кожа, узкие глаза и желтоватые зубы. Один из них был еще жив, и «лев» перерезал ему горло — кровь у кумана была такой же красной, как и у Ивара.

Слава богу, это не его кровь. Он остался в живых.

— Ивар! А ты что здесь делаешь? Ты же должен быть в свите маркграфини Джудит! — С лошади на него смотрела Ханна. Она хмурилась.

— Господь призвал нас. Нас ждет иная судьба.

Надо же так вляпаться! Он хотел было продолжить, но Эрменрих схватил его за руку.

— Милорд принц будет только рад оставить тебя тут, пока ты стоишь как идиот! Шевелись!

Ханна внимательно посмотрела на него и уехала. Они направились к тому месту, где стояли Эккехард и Болдуин, и застали самый разгар ссоры.

— Я не поеду! — орал Болдуин.

— Нет, поедешь!

— Не поеду! Вы же слышали, что они сказали: маркграфиня Джудит всего в нескольких днях езды! Она будет в лагере вашей сестры. Вы же знаете, что она сделает, как только увидит меня.

— Я не боюсь маркграфини Джудит!

— А стоило бы! Она высекла меня и едва не убила! Она может потребовать, чтобы ее следующим мужем стали вы!

— Тогда езжай своей дорогой! — вспылил Эккехард и показал на дорогу, которая ныряла в лес и исчезала в густых зарослях. — Ты недалеко уедешь, там везде куманы! Не забыл?

Ивар направил свою лошадь к Болдуину.

— Болдуин, — произнес он тихо, — принц прав. Мы не можем остаться тут, это смерти подобно.

— Уж лучше умереть, чем снова оказаться в ее постели, — пробормотал Болдуин, надувшись.

— Всякое может случиться, — сказал Ивар. — Мы вооружены, и мы на войне. Если повстречаем маркграфиню Джудит, дело плохо. Но после того, что нам только что довелось пережить, я не собираюсь отправляться куда-либо без солдат!

На сей раз Эккехард кивнул в знак одобрения. Болдуин недовольно пожал плечами.

— Мы еще пожалеем об этом, — сказал он зловеще. — Вот увидите.

Армия снова пустилась в путь. Ханна ехала в арьергарде. Девушка никак не ожидала увидеть здесь Ивара, однако он был тут вместе с принцем Эккехардом, вместо того чтобы быть с маркграфиней Джудит.

Странный все-таки день. Она вздрогнула и поежилась, хотя не было холодно, несмотря на мелкий дождь, — плащ «орла» надежно укрывал ее от непогоды. По дороге тащился обоз, и несколько последних упрямцев, которые упорно не отставали от армии, шли за телегами, увязающими в грязи. Одна когорта двигалась позади, не позволяя никому отстать. Ханна видела Алана, но он не замечал ее, то и дело поглядывая на лес. Ей стало вдруг интересно, участвовал ли он в этой краткой стычке или, как и большинство «львов», просто смотрел? Ведь он лорд, верно. По крайней мере был лордом. Ханна слышала о том, как в битве при Генте он удерживал холм, сражаясь с превосходящими силами противника. Он знал, что значит сражаться. Неудивительно, что король Генрих предложил ему стать «львом», хотя Ханна не могла не думать, что в общем-то он мог предложить молодому человеку более соответствующую его высокому положению должность. Хотя бы в «драконах». Но никто не мог точно сказать, почему Генрих поступает так, а не иначе. Тем временем они продвигались вперед, но кто знает, сколько еще пройдет времени, прежде чем они доберутся до принцессы Сапиентии? А в лесах наверняка полно куманов, которые только и ждут, чтобы напасть на проходящих мимо путников. Ханна вздрогнула и пришпорила лошадь, чтобы не оказаться самой последней в арьергарде.

Дорога поворачивала, и скоро деревня скроется из вида. Ханна обернулась.