Дэвид Эддингс - Колдунья из Даршивы

— Привет, Поренн, — отозвалась Велла. — Нет, спасибо. — Она опустилась в кресло возле дивана королевы.

— Не плюхайтесь в кресло, Велла, — упрекнула ее Поренн. — Благородные дамы так не делают.

— Я не дама.

— Возможно, еще нет, но я над этим работаю.

— Почему вы тратите на меня свое драгоценное время, Поренн?

— Потому что вы — самый достойный для этого объект.

— Я? Достойна?

— Более, чем вы думаете. Вы рано встали. Вас что-то беспокоит?

— Я не могла уснуть. Меня беспокоили странные видения.

— Не позволяйте снам тревожить вас, дитя. Иногда сны — будущее, иногда — прошлое, но чаще всего — просто сны.

— Пожалуйста, Поренн, не называйте меня «дитя», — запротестовала Велла. — Думаю, в некоторых отношениях я не моложе вас.

— Годами — возможно, но годы — не единственный способ измерения времени.

В дверь осторожно постучали.

— Да? — откликнулась Поренн.

— Это я, ваше величество, — послышался знакомый голос.

— Входите, маркграф Хендон, — пригласила королева.

Дротик не изменился с тех пор, как Велла видела его в последний раз. Он был таким же худощавым и аристократичным, а сардоническая усмешка по-прежнему кривила его губы. На нем как обычно были перламутрово-серый камзол и узкие черные брюки. Он церемонно поклонился.

— Ваше величество, госпожа Велла…

— Не смейтесь надо мной, Дротик, — огрызнулась Велла. — Никакая я не госпожа, у меня вообще нет титула.

— Вы еще ей не сказали? — мягко осведомился Дротик у королевы.

— Я приберегаю это к ее дню рождения.

— О чем вы? — спросила Велла.

— Имейте терпение, дорогая, — сказала ей Поренн. — В положенное время вы узнаете о вашем титуле.

— Я не нуждаюсь в драснийском титуле.

— Все нуждаются в титуле, дорогая.

— Она всегда была такой? — бесцеремонно спросила Велла у начальника драснийской разведки.

— Ее величество отличалась несколько большей изобретательностью, когда у нее были молочные зубы, — вежливо ответил Дротик, — зато стала более остроумной, когда у нее выросли коренные.

— Не смейтесь надо мной, Хендон, — упрекнула его Поренн. — Как выглядит Рэк-Урга?

— Безобразно — как и большинство мургских городов.

— А как поживает король Ургит?

— Он недавно женился, ваше величество, и до сих пор не вполне пришел в себя от этого события.

Поренн скорчила гримасу.

— Я не послала подарка!

— Я взял на себя смелость позаботиться об этом, ваше величество, — сказал Дротик. — Купил в Тол-Хонете изысканный серебряный сервиз — разумеется, по сходной цене. Мой бюджет, как вам известно, ограничен.

Королева бросила на него сердитый взгляд.

— Счет я оставил вашему камердинеру, — добавил Дротик без тени смущения.

— Как идут переговоры?

— На редкость хорошо, ваше величество. Кажется, король мургов не унаследовал рассеянности, присущей представителям дома Ургасов. Он весьма проницателен.

— Я так и предполагала, — заметила королева.

— У вас есть какие-то секреты, Поренн, — недовольно сказал Дротик.

— Они часто бывают у женщин. А маллорейские агенты в Дроиме в курсе дел?

— О да, — улыбнулся Дротик. — Иногда нам приходится действовать чересчур откровенно, дабы быть уверенными, что до них все дошло, но они более-менее осведомлены о прогрессе переговоров. Кажется, мы смогли внушить им тревогу.

— Как прошел обратный путь?

Дротик слегка поежился.

— Король Анхег предоставил нам корабль. Его капитаном был этот пират Грелдик. Я совершил ошибку, сказав ему, что спешу. Так что плавание было малоприятным.

В дверь снова постучали.

— Да? — отозвалась Поренн. Слуга открыл дверь.

— Надракиец Ярблек снова здесь, ваше величество, — доложил он.

— Пожалуйста, впустите его.

По лицу Ярблека Велла сразу поняла, что ему безумно хочется выпить. Ее хозяин во многих отношениях был прозрачен, как стекло. Ярблек стащил с головы поношенную меховую шапку и бесцеремонно швырнул ее в угол.

— Доброе утро, Поренн, — поздоровался он. — У вас есть что-нибудь выпить? Я провел в седле пять дней и умираю от жажды.

— Вон там. — Поренн указала на сервировочный столик у окна.

Ярблек пересек комнату, налил полный кубок из хрустального графина и сделал большой глоток.

— Дротик, — осведомился он, — у вас имеются люди в Яр-Надраке?

— Есть немного, — осторожно признал Дротик.

— Лучше поручите им приглядывать за Дростой. Он что-то замышляет.

— Дроста всегда что-нибудь да замышляет.

— Верно, но на сей раз это может оказаться более серьезным. Дроста возобновил контакты с Мал-Зэтом. Он не общался с Закетом с тех пор, как перешел на другую сторону в Тул-Марду, но теперь они вновь переговариваются. Мне это не нравится.

— Вы уверены? Никто из моих людей об этом не докладывал.

— Значит, ваши люди действуют во дворце, а Дроста не ведет там серьезных дел. Лучше переместите их в таверну «Одноглазый пес» на берегу реки, в воровском квартале. Дроста ходит туда развлекаться. Эмиссар из Мал-Зэта встречался с ним там в комнате наверху, когда Дроста смог оторваться от своих девок.

— Хорошо, я немедленно направлю туда своих людей. А у вас есть предположения, что именно они обсуждали?

Ярблек покачал головой и устало опустился на стул.

— Дроста велел своим гвардейцам не пускать меня туда. — Он посмотрел на Веллу. — Выглядишь ты так себе. Выпила лишнее прошлой ночью?

— Я теперь почти не пью, — ответила она.

— Я знал, что ошибся, оставив тебя в Бокторе, — мрачно произнес Ярблек. — Поренн дурно на тебя влияет. Ты перестала злиться на меня?

— Да. Это не твоя вина, что ты глуп.

— Спасибо. — Он окинул девушку оценивающим взглядом. — Платье мне нравится. В нем ты больше похожа на женщину.

— А у тебя были сомнения на этот счет? — ядовито осведомилась Велла.

Адис, главный евнух дворца королевы Салмиссры, получил вызов рано утром и прибыл в Тронный зал, дрожа от страха. В последнее время королева пребывала в странном расположении духа, и Адиса беспокоили неприятные воспоминания о судьбе его предшественника. Он вошел в тускло освещенный зал и простерся ниц перед троном.

— Главный евнух приблизился к трону! — пропел в унисон хор обожателей. Хотя Адис до недавних пор сам участвовал в этом хоре, торжественный возглас подействовал на него раздражающе.

Королева дремала на диване; чешуйки ее пятнистого, изогнутого спиралью тела с сухим шелестом терлись друг о друга. Она открыла бездушные змеиные глаза и высунула раздвоенный язык.

— Ну? — осведомилась она свистящим шепотом, от которого у Адиса кровь застывала в жилах.

— В-вы выз-зывали меня, божественная Салмиссра, — запинаясь, произнес он.

— Мне это известно, идиот! Не раздражай меня, Адис. Я скоро буду сбрасывать кожу, и в такое время меня легко вывести из себя. Я просила тебя узнать, что замышляют алорийцы, и жду твоего доклада.