Дэвид Эддингс - Властелин мургов

— И что с того? Да, некоторые называют это именно так. Впрочем, лично я полагаю, что все капитаны мира хотя бы раз в жизни занимались подобными делишками.

— Только не мурги! — настаивал Ургит.

— А как иначе ты объяснишь тот факт, что твой капитан знает великолепное укрытие менее чем в пяти лигах от места, где мы сейчас находимся, а возможно, и еще добрую сотню подобных мест?

— Ты продажный человечишка и вообще омерзительный тип, Хелдар!

— Знаю. Но учти, контрабанда — дело весьма и весьма прибыльное. Предлагаю тебе поразмыслить хорошенько, не заняться ли этим самому.

— Но, Хелдар, ведь я король! Последовав твоему совету, стану красть сам у себя!

— Поверь мне, — не унимался Шелк. — Все это довольно непросто, но я могу растолковать тебе даже на пальцах, как поиметь на этом деле приличные барыши.

Корабль качнуло, и все выглянули в окошки — судно резко меняло курс.

Далеко за кормой маячило шесть красных парусов — издалека они казались крошечными.

— Есть ли гролимы на борту этих кораблей, Полгара? — спросил у дочери Белгарат.

Голубые глаза Полгары на мгновение сделались почти совсем прозрачными, а рука коснулась брови.

— Нет, отец. Там только простые маллорейцы.

— Хорошо. Тогда нам не составит труда от них укрыться.

— К тому же они вот-вот попадут в тот самый шторм, который напророчил наш капитан, — прибавил Дарник.

— А вдруг это заставит их поторопиться? — нервно спросил Ургит.

— Да нет, не похоже, — ответил кузнец. — Скорее всего им придется развернуться против ветра — только так можно выдержать сильный шторм.

— А не придется ли нам сделать то же самое?

— Маллорейцев раз в шесть больше, чем нас, — напомнил Шелк брату. — Нам волей-неволей придется попытать счастья.

Вода на горизонте стремительно чернела — красные паруса маллорейцев ярко выделялись на этой черноте. Шторм неумолимо приближался. Море заволновалось, и мургский корабль нещадно бросало из стороны в сторону. Снасти страдальчески стонали и поскрипывали, а откуда-то сверху доносилось пение парусов. Гарион какое-то время прислушивался к этому звуку, прежде чем его значение начало мало-помалу доходить до него. Но всерьез Гарион насторожился, услышав странное потрескивание, доносящееся откуда-то из самого чрева корабля.

— Ах, какой идиот! — воскликнул Гарион, вскакивая на ноги и хватая плащ.

— Что стряслось? — спросил встревоженный Сади.

— Он идет на всех парусах! Если грот-мачта не переломится, мы потонем!

Гарион стремглав выскочил из кают-компании и взлетел по лестнице.

— Капитан! — заорал он, оскальзываясь на мокрой палубе, по которой вовсю гуляли волны. Чтобы не упасть, он ухватился за натянутый канат, и вовремя: огромная волна как раз в этот момент чуть было не свалила его с ног, окатив до коленей. — Капитан! — снова закричал он, не выпуская каната и передвигаясь по нему в направлении рулевой рубки.

— Что, мой господин? — закричал капитан в ответ. Он был явно изумлен.

— Спустите парус! Грот-мачту вот-вот вырвет с корнем!

Капитан задрал голову.

— Решительно невозможно, мой господин. Матросы не смогут свернуть парус в такой шторм.

Гарион, заслоняя глаза ладонью, взглянул на надутый ветром парус.

— Тогда придется вам рубить канаты.

— Рубить канаты? Но, мой господин, парус совсем новый.

— Выбирайте: корабль или парус! Если ветром вырвет мачту, судно просто-напросто разорвет пополам, а если мачта устоит, мы потонем. А теперь уберите проклятый парус, или я сделаю это сам!

Капитан молча уставился на него.

— Поверьте мне, — продолжал Гарион, — если я сам возьмусь за дело, то смету с палубы все подчистую — и мачты, и снасти, и паруса!

И капитан немедленно отдал приказ рубить канаты. Как только гигантский парус взмыл в небо, подобно огромному воздушному змею, и скрылся из глаз, страшный треск прекратился, и судно тотчас же сбавило ход — ведь теперь на мачте оставался лишь малый парус.

— Далеко ли до Моря Горанда? — спросил Гарион.

— Совсем близко, мой господин, — ответил капитан, утирая мокрое лицо. Он поглядел в сторону берега, который маячил в тумане справа, и, указав рукой на едва заметную возвышенность, прибавил:

— Вот там, мой господин, видите обрыв, где белые буруны? Пролив как раз там. — И, повернувшись к матросам, приказал: — Бросить морской якорь!

— Это еще зачем? — спросил Гарион.

— Мы набрали слишком большую скорость, мой господин, — принялся объяснять капитан. — Пролив довольно узкий, и войти в него непросто, а нам надо успеть еще и свернуть. Морской якорь поможет сбавить скорость.

Гарион старался осмыслить сказанное капитаном. Явно что-то не так, но вот что именно — никак не мог понять. Он смотрел, как матросы разворачивают длинный полотняный мешок, крепко привязанный к толстому канату, укрепленному на корме.

Но вот мешок оказался в воде, канат натянулся, корабль вздрогнул и заметно замедлил ход.

— Так-то лучше, — удовлетворенно сказал капитан.

Гарион, прикрывая ладонью глаза от ледяного дождя, вглядывался в бушующее море. Маллорейских судов уже не было видно.

— А пролив, о котором вы говорите, очень опасен? — спросил он.

— В самом его центре — рифы, мой господин. Их приходится обходить либо слева, либо справа — иначе никак нельзя. Мы пройдем возле южного берега, ведь залив, который нам надобен, как раз с южной стороны.

Гарион кивнул.

— Пойду и предупрежу остальных, что мы сворачиваем вправо. Если поворот застигнет их врасплох, они могут упасть и удариться.

— Мы ляжем на правый галс, — поправил его капитан.

— Что? Да нет! Для большинства из них это будет именно правый поворот.

И Гарион направился вдоль палубы, не отрывая взгляда от темнеющего неподалеку берега. Он уже ясно различал и круглую вершину холма, и крутой обрыв, и острые, страшные рифы, вокруг которых вода вскипала белыми бурунами.

Он спустился в темную кают-компанию и стряхнул с плаща столько воды, сколько смог.

— Мы возле самого пролива, — объявил он. — Здесь мы ложимся на правый галс.

— А это что значит? — спросила Сенедра.

— Ну, свернем вправо.

— Почему бы сразу не сказать «свернем вправо»?

Но Гарион не обратил внимания на ее слова.

— Во время поворота судно может сильно тряхнуть, поэтому лучше всем вам держаться за что-нибудь покрепче. В самом центре пролива — рифы, поэтому нам придется пройти прямо возле южного берега, чтобы не…

И тут до него дошло, но было поздно. Корабль сильно накренился и вошел в пролив.

— Белар! — выругался он, выхватил меч и, крепко сжимая рукоять, ринулся на мокрую палубу. — Рубите! — отчаянно закричал он. — Рубите якорный канат!

Капитан непонимающе уставился на него.