Джеймс Стоддард - Высокий Дом

– Строгие у вас, значит, законы, сэр, – сделал вывод Даскин.

Братья переглянулись, и Картер незаметно сунул руку в карман, где у него лежал пистоль. Даскин кивнул и последовал примеру брата.

Окон в коридорах не было, а за светильниками явно давно не ухаживали. Тусклый свет едва пробивался сквозь пожелтевшее от времени и пыли стекло. Навстречу путникам попадались другие обитатели Иннмэн-Пика, такие же тусклые и бесцветные, как стражники: мужчины в вылинявших рубахах, женщины в скучных коричневых платьях без оборок и вышивки. Девушки, все как на подбор, были коротко стрижены, и ни одна из них не улыбнулась встречным. Но больше всего удивила братьев кучка детишек не старше шести лет. В коричневых балахончиках, похожие на строгих монахов, с мордашками, по-обезьяньи мудрыми, они послушно семенили следом за угрюмой старухой, одетой точно так же, – наверное, то была их учительница.

Прошагав примерно с час по унылому коридору, они свернули в короткий переход и вскоре оказались в помещении, которое Пилхаммер назвал станцией. Вдоль каменных стен валялось с полдюжины матрасов, накрытых грязными одеялами.

– Тут заночуем, – объявил Пилхаммер.

Картер пощупал постель. Она показалась ему слишком мягкой.

– Я лучше свое одеяло расстелю, – сказал он и раскатал одеяло прямо на каменном полу.

– Мы ляжем снаружи, – оповестил братьев Кейпкот.

– Так мы, что же, ваши пленники? – поинтересовался Картер. – Вы нас стеречь собираетесь?

– Таков закон, – откликнулся Кейпкот. – У нас еда кое-какая имеется, можем поделиться.

– Не откажемся, – кивнул Даскин. – У нас припасы на исходе.

Стражники не стали трапезничать с братьями. Они выделили им фляжку, краюху черного хлеба и какой-то плод с бронзовой кожурой, который назвали «обоа». Затем они удалились за дверь, но за собой ее не заперли. Картер и Даскин перебрались к дальней стене, где могли переговариваться так, чтобы стражники их не подслушали, и уселись на пол перекусить.

– Нужно будет ночью спать по очереди, – прошептал Картер.

– Лучше бы связать их и дальше пойти, – буркнул Даскин.

– Я уже думал об этом, но далеко нам не уйти – ты же видел, как они тут одеваются. Нас сразу узнают и изловят.

Даскин откусил хлеба и скривился.

– Гадость какая! Как тина болотная!

Картер отхлебнул из фляжки, принюхался.

– И это пойло не лучше. Не вода, не вино, не разберешь что. Лучше уж своей едой обойтись.

Братья достали из дорожных мешков сушеное мясо и перекусили. Даскин вызвался подежурить первым, а Картер улегся спать. Размышлять о намерениях стражников они не стали.

Наутро стражники не слишком торопились трогаться, – так что братья уже проснулись и встали к тому времени, как за ними явился Кейпкот. Позавтракали вместе, но трапеза была скучна – стражники по-прежнему играли в молчанку. Однако почему-то Картеру показалось, что, если бы не строгие законы, Пилхаммер мог оказаться вполне компанейским малым. При ближайшем рассмотрении он производил впечатление запуганного слуги сурового хозяина.

Перекусив, братья в сопровождении стражников немедленно тронулись в путь по безликим коридорам, все дальше углубляясь в Иннмэн-Пик. К полудню проход сделался шире, и шагнув за двери, Картер и Даскин к полной неожиданности оказались на открытом пространстве под пасмурным небом. Сверкали молнии, грохотал гром, моросил мелкий дождик. Перед ними простиралось поле, со всех сторон ограниченное постройками Высокого Дома. Посреди поля возвышался песчаниковый холм, очертаниями напоминавший оголенный череп. Входы в пещеры казались пустыми глазницами. Вокруг холма расположился унылый пропыленный городок. Все домики были одного цвета с песчаником, из которого сложен холм. В окрестных полях росли какие-то злаки, но даже они были коричневыми, словно пожухшая после заморозков трава. От двери к городку вела проселочная дорога.

– Наверное, это и есть тот пик, в честь которого названа страна, – предположил Картер.

– Какой пик, такая и страна, – хмыкнул Даскин. Забывшись, Пилхаммер проговорил:

– Он не всегда был такой. Пока они его не изрыли, был красивый.

– Кто это «они»? – спросил Картер.

– Не важно. Придет время – сами увидите.

По проселку добрались до железнодорожной станции, где стоял бледно-желтый паровозик, из трубы которого валил черный дым. Вооруженные солдаты загоняли в вагоны мужчин и женщин в коричневых одеждах. Возле паровоза стояли двое в темных плащах – такие братьям доводилось видеть на анархистах. Стояли они вполоборота – присматривали за теми, кого усаживали в вагоны. Картер и Даскин втянули головы в плечи и поспешно проскочили мимо.

– Чем дальше – тем хуже, – констатировал Картер вполголоса. – Думаю, ты был прав. Надо было дать деру, когда была такая возможность.

Но теперь, когда кругом было столько солдат, о побеге и думать не приходилось. Число солдат поистине изумляло: их было намного больше, чем горожан. Братьев вели по оккупированному городку, по убогим улочкам, поражавшим не столько нищетой, сколько падением нравов. И всюду путникам встречались солдаты. Они хохотали, болтали, ели и пили. Неожиданно Картер резко остановился и пристально вгляделся в шеренгу маршировавших навстречу солдат.

– В чем дело? – спросил Даскин.

Картер не спускал глаз с солдат, а потом так же неожиданно вышел из задумчивости.

– А? Ты что-то спросил?

– На что ты так уставился?

– На то, что нам, вероятно, поможет. – Но тут с ними поравнялся Кейпкот, и Картер поспешно пробормотал: – Потом объясню.

Они пошли дальше и вскоре добрались до пика. Наверх вела вырубленная в песчанике лестница, по которой беспрепятственно гулял пронизывающий ветер. Наконец, измученные, тяжело дыша, пленники вошли в левую «глазницу» и оказались в туннеле с гладкими стенами. Воздух здесь, невзирая на дождь, был сухим, словно всю влагу из него высосали. У входа в пещеру завывал ветер, и казалось, что этот вой издавал гигантский череп.

Туннель вывел пленников и стражников в просторный зал, где на небольшом возвышении стоял деревянный трон. На троне сидел старик в простом коричневом платье. Он больше был похож на чиновника, нежели на короля. Его седые волосы торчали в разные стороны, очки сползли на самый кончик носа. Он производил впечатление добродушного и запуганного человека. Старик поднялся со своего более чем скромного трона, поклонился вошедшим в пояс и жестом предложил им сесть за грубо сработанный стол.

– Добрый день, господа, – произнес он тоненьким дребезжащим голоском. – Я – Сеттлфрост, Главный Управляющий распределением, перераспределением, доставкой и конфискацией Великого Королевства Иннмэн-Пик, а также Куэрни, Липпенпоста и Нижнего Гена. До меня дошли вести о вашем прибытии.