Александр Самсонов - Кощеевы земли

— Разрешите войти. Я заблудилась и не знаю, как попасть домой. Мне холодно и страшно.

Тело овчарки, лежавшей у ног Ращупова, вздрогнуло. Собака приподняла голову и беззвучно обнажила клыки. Рука Стаса успокаивающе легла на загривок животному — пришло время встречать «гостей», но хозяевам показываться им на глаза еще рано. Составленную Алексеем и боярыней диспозицию нарушать нельзя ни в коем случае.

«А ведь похожее уже было, — почему-то подумалось участковому, — и не так давно — всего два месяца минуло». В памяти промелькнули сцены неистового натиска зомби, и по телу разлился неприятный страх, заставляя слабеть готовые к действию мышцы. Следом внутри загорелась злость: «Что-то слишком часто я становлюсь приманкой для всякой нечисти». Злость оказалась сильнее страха — Стас почувствовал уверенность и готовность к бою.

Не дождавшись ответа, девочка ударила кольцом по калитке. Дверь, слегка скрипнув, распахнулась. Легкие шаги прошелестели по двору, и почти следом за прошедшим ребенком сквозь приоткрытую решетку мелькнула тень огромной кошки. Почти слившаяся с ночью, черная лоснящаяся шкура скрывала истинные размеры зверя. Кошка мягкой тенью подошла к остановившейся посреди двора девочке. Красные угли глаз вонзились в спрятавшегося возле дома Стаса. Участковый вздрогнул, его рука уткнулась во вставшую дыбом собачью шерсть. Овчарка, словно получив неслышную команду, выскользнула из-под милицейской ладони. В несколько прыжков Пират молча настиг красноглазую кошку и, сбив ее на примятую множеством ног траву, вцепился в добычу. С этого момента ночная тишина разорвалась множеством звуков. На злое рычание вперемешку с отчаянным мяуканьем из темноты стали бесшумно выдвигаться затаившиеся в засаде люди. Девочка, не замечая подбиравшихся к ней охотников, повернулась к катающемуся по траве клубку. Оказавшийся ближе всех Феофанов ловко накинул на нее сеть. Навстречу летящей сетке в последний момент метнулись удлинившиеся скрюченные пальцы и попытались сорвать опускающийся парашютным куполом круг, состоящий из мелких светящихся ячеек, но это не помогло. Сеть, опутав тело, затянулась и вскоре превратилась в плотный кокон. Лишенный подвижности, морлок сделал шаг вперед и повалился на землю. Рядом продолжалась схватка собаки с оборотнем. Вывернувшись, в невероятном прыжке кошка, оставив в зубах овчарки клок шкуры, старалась располосовать когтями морду рычащей в яростном исступлении собаки. Два звериных тела то сталкивались, пытаясь нанести друг другу как можно больше ран, то отскакивали для того, чтобы из выгодной позиции сцепиться вновь.

Стас, стараясь продвигаться скрытно, выдвинулся к воротам, одновременно кося глазом на середину двора, где старейшина с боярыней встали над поверженным морлоком. Он увидел, как за спиной ничего не подозревающих людей возник пыльный смерч и, бесшумно плывя над землей, начал приближаться к ним. Мутная воронка раскачивалась подобно змее, выбирающей момент для броска на жертву. С другого края двора мелькнул силуэт Седова. Ведун, не останавливаясь, взмахнул рукой. Брошенный топор рассек изогнувшийся над боярыней пыльный столб. По Подворью разнесся истошный вопль, перешедший в хриплое бульканье. Из пыльного облака, венчающего навершие смерча, выпало тело.

Стас крепче сжал точно такой же топор и посмотрел на черную полосу, пересекавшую его лезвие. Басанова смогла к вечеру достать только двух змей, и Алексей напоил на закате кровью черных гадюк всего два топора. Откуда притащили таких огромных, лоснящихся черной гладкой шкурой пресмыкающихся, для участкового оставалось секретом, но старейшина заверил, что заговоренное оружие не подведет и сможет поразить любую нечисть, под какой бы личиной она ни скрывалась. Теперь оставался один змеиный топор. Оружие, врученное ведуну, успешно выполнило свою задачу и, застряв в груди выпавшей из смерча пожилой женщины, нейтрализовало колдовскую силу ведьмы. Занятые спеленатой девочкой, боярыня и Алексей, как показалось Ращупову, даже не обратили внимания на возникшую и тотчас устраненную угрозу за их спинами. Также ему казалось, что бой собаки с оборотнем не особо касается людей, склонившихся над корчащимся коконом. Маленький дамский арбалет, врученный накануне боярыней, сам скользнул в руку Участковому, и, подбираясь поближе к рычаще-мяукающему клубку, Стас попытался взять на прицел верткую тварь. Подвижный оборотень краем глаза заметил готового к выстрелу человека и старался ускользнуть с линии огня, прячась за разъяренного пса. И все-таки Пират сыграл решающую роль в противостоянии оружия и человека-кошки. Не обращая внимангия на странные действия врага, он вцепился в кошачью лапу и в этот же миг покрытая серебряными рунами стрела-болт, скользнув по собачьей голове, нашла цель. Воздух пронзил истошный кошачий вопль, перешедший в человеческий стон. Из-за забора сразу же послышался ответный крик, и отчетливый звук удаляющихся шагов быстро стих за воротами.

Размахивая топором, участковый бросился к выходу на улицу.

— Назад! — остановил его повелительный голос Ба-сановой.

Стас остановился и недоуменно оглянулся. Боярыня, возвышаясь над пойманной нечистью, погрозила пальцем:

— Со двора ни ногой. Успеем поймать — не беспокойся. Лучше вон той дурой займись.

Палец боярыни уперся в высокую черноволосую девушку, замершую перед окровавленной собачьей мордой. Черное жесткое оперение стрелы торчало диковинным цветком из правого бока, левой окровавленной рукой девушка пыталась прикрыться от направленных в ее сторону взглядов.

Держа наготове змеиный топор, Ращупов осторожно подошел к оборотню. Злая гримаса исказила лицо девушки-кошки при виде приблизившегося милиционера, здоровой рукой она попробовала дотянуться до противника, но это движение остановила овчарка. Выполняя выработанную сотнями поколений и закрепленную на генетическом уровне задачу защиты хозяина, она резко сомкнула челюсти на запястье метнувшейся руки. Слышно захрустели перекушенные кости, в чуть раскосых кошачьих глазах полыхнула невыносимая боль, но, кроме сдавленного шипения, участковый ничего не услышал. Оказавшийся рядом Пашка поступил в сложившейся ситуации единственно правильным способом — несложным заклинанием лишил сознания начавшего привставать оборотня. Затем, словно вспомнив о том, что он не только ведун, но и целитель, накинул на безвольное тело серебристую паутину и приступил к врачеванию. Выпустив из пасти жертву, собака отходить не стала — милосердия к смертельному врагу животное не ведало и с недоверием смотрело на колдующего человека. Уши Пирата напряженно трепетали. Всем своим видом овчарка выражала готовность напасть на недруга снова.