Кейт Форсит - Бездонные пещеры

— Ну-ну, мой мальчик, я просто пошутила. Поверь мне, никто не радовался больше, чем я, когда твои мама и папа поженились.

— Нам придется бросить телеги, — сказала Изабо. — Без этого никак. Самые крепкие пони смогут подняться на этот холм. Мы посадим на них Энит и Мегэн, перед ними по близнецу, а на остальных нагрузим припасы. Всем остальным придется подниматься самим.

Они с Риорданом принялись уговаривать пони подняться по крутому склону. Подъем был очень нелегким, местами почти вертикальным, но большинство пони каким-то образом справилось с ним.

Наверху оказались холмы и луга, поднимающиеся к крутой горной гряде. При виде Хребта Мира, такого высокого и белого, что казалось невозможным поверить в то, что это горы, а не облака, Изабо воспрянула духом. Они поднимались все выше и выше, пока за ними не начали тянуться длинные тени, а пони стали спотыкаться. Над ними была скала, а позади уходила вниз длинная горная гряда. Дальше подниматься они не могли.

Красная и зловещая, на фиолетовом небе висела комета. Под горным кряжем тянулись плоскогорья, за которыми расстилался океан темных деревьев. Изабо видела сверкающую ленту реки, вьющуюся через него, неумолимо ведущую глаз к морю, почти терявшемуся во мраке.

— Надеюсь только, что мы поднялись достаточно высоко, — сказала она Джоанне. — Лучше бы нам не видеть этого ужасного моря.

— Ну, море не поднимется, — спокойно отозвалась Джоанна. — Его Высочество помешает их злым планам.

— Как ты можешь быть так в этом уверена? — вырвалось у Изабо.

Джоанна помолчала.

— Я не уверена, — ответила она негромко. — Но очень давно, на самайнском костре, я загадала желание никогда больше не бояться. До этого я вечно всего боялась: боялась голода, боялась одиночества, боялась боли. Финн с Диллоном обзывали меня трусихой и дразнили. Поэтому я загадала желание освободиться от страха. Я обнаружила, что страх всегда с нами, и избежать его невозможно. Но нужно взглянуть в лицо своему страху и продолжить делать свое дело. Именно это я и пытаюсь делать.

Изабо стало стыдно. Она взяла загрубелую от работы руку Джоанны, сжала ее и поднялась на ноги.

— Что ж, полагаю, мне стоит продолжить делать свое дело, — сказала она.

В тот вечер туман подступил к ним так близко, что, казалось, просачивался через их одежду и не давал поддерживать огонь. Все дрожали от сырости и жались друг к другу. Единственным утешением было то, что туман скрывал от них комету.

Ночью пошел снег, сначала слегка, потом со все нарастающей силой. Деревья не давали никакой защиты, а брезент, который они натянули между стволами, сорвал поднявшийся ветер. Они сбились в кучу, а Шрамолицые Воины принялись рыть пещеры во льду, чтобы дети и ведьмы могли укрыться. Изабо вместе с целителями ходила по лагерю, предупреждая людей, чтобы шевелили пальцами на руках и ногах. Под напором снега все костры быстро погасли, и у людей не осталось никакого укрытия, кроме плащей и одеял.

Изабо начала охватывать ярость. Она вспомнила, как клану Мак-Синнов пришлось спасаться бегством в метель, когда фэйрги выгнали их из замка. Утром, рассказывал Мак-Синн, они обнаружили сотни мертвых, холодных и окоченевших. Она не могла допустить, чтобы такое случилось с ними. Обратившись внутрь себя, она собрала все свои внутренние резервы, все силы, и выбросила руку вперед, к гигантскому древесному стволу, многие годы назад поваленному бурей. Хотя и почти занесенное снегом, бревно вспыхнуло от корней до спутанной кроны. Пламя взвилось ввысь, с шипением растопив снег. Беженцы столпились вокруг, протягивая к огню окоченевшие руки и изумленно ахая. Целители растопили снег в своих котлах, заварив питательный травяной чай и напоив всех, и нагрели камни, чтобы положить их в постели самых старых и слабых. Изабо все это время работала наравне с ними, в конце концов уснув прямо с длинной ложкой, которой она помешивала содержимое котла, в руке.

Всего через несколько часов она проснулась от голоса своего отца, зовущего королеву драконов. Точно звон тысячи колоколов, ее имя раскатилось у Изабо в голове и в каждой клеточке ее тела, снова и снова отдаваясь эхом, пока зубы у нее не застучали, а в ушах не зазвенело.

Кайллек Эйллин Эйри Теллох Кас! Призываю тебя, Кайллек Эйллин Эйри Теллох Кас. Время пришло! Приди ко мне, Кайллек Эйллин Эйри Теллох Кас!

Все было тихо. Девственно-белый снег лежал повсюду, насколько хватало глаз, укрывая кусты, деревья и камни. Небо над ее головой было ясным, чуть тронутым нежными цветами зари. Рядом все еще горел и потрескивал огонь, хотя большая часть бревна уже рассыпалась в угли. Люди жались к теплу, лежа спина к спине везде, где могли найти место. В морозном воздухе перед их губами висели белые облачка пара.

Изабо увидела, как из одеял поднялась всклокоченная седая голова Мегэн. Гита протестующе пискнул во сне. Все, что она могла видеть, это лишь белый овал лица колдуньи, обращенный к северу.

— Мегэн! — прошептала она. — Ты это слышишь?

Та кивнула.

— Хан'гарад позвал королеву драконов. Началось.

Хан'гарад стоял на полубаке, глядя на юг. Снежинки медленно падали на его рогатую голову с длинным хвостом жестких белых волос.

— Что он делает? — негромко спросил Дайд у Лахлана. — Я думал, он должен звать дракона.

— Полагаю, он именно этим и занят, — сухо ответил Лахлан. — Драконы разговаривают мысленно, разве ты не знал?

— Ну, я ж всего-навсего бедный циркач, — перейдя на преувеличенно простонародную речь, отозвался Дайд. — Откуда мне знать про драконов?

Хан'гарад развернулся и легко соскочил на палубу, пренебрегая ступеньками.

— Готово, — сказал он лаконично.

— Спасибо, — ответил Лахлан.

Шрамолицый Воин склонил голову и быстро ушел прочь к своим товарищам, стоявшим вместе, глядя на бурные волны. Хотя они изо всех сил пытались не выказывать своих эмоций, было ясно, что вид такого огромного количества воды все еще поражал и беспокоил всех Шрамолицых Воинов.

— И что теперь? — спросил Дайд.

— Будем ждать, — отозвался Лахлан. — Нам остается только надеяться, что фэйрги решат, будто мы уплыли в открытый океан, как все остальные корабли. Под покровом темноты мы выскользнем из бухты и пойдем вдоль берега к Острову Божественной Угрозы и нападем на него, как и собирались. Мы должны захватить их врасплох, иначе все пропало.

Дайд кивнул.

— А потом мы все сможем вернуться домой, — сказал он оживленно. — Ох, скажу я тебе, не могу дождаться, чтобы улечься на спину в теплую траву и смотреть на голубое небо и слушать пение птиц.

— Мне казалось, ты предпочтешь веселую таверну с хорошим виски и пышными служанками, — поддразнил его Лахлан.