Раймонд Фейст - Ночные ястребы

Арута осмотрел стены.

- Он убил собственных солдат и не причинил нам большого ущерба. Что же он за противник?

Амос положил руку ему на плечо.

- Самый плохой из возможных. Безумный.

Дым застилал глаза, и защитники города почти падали от усталости и недостатка свежего воздуха. Их противники подвезли на повозках к стенам большие сооружения из дерева и кустарника, устроенные таким образом, чтобы мгновенно загораться. Их подожгли, и вонючий черный дым стал клубами подниматься вверх. Нападающие попробовали новый способ штурма стен: высокие лестницы, намертво прикрепленные к платформам. Их тащили отряды гоблинов. Стена черного дыма закрывала арменгарцам вид, и то тут, то там прямо перед ними высовывалась лестница. Пока они тщетно старались оттолкнуть закрепленные лестницы, атакующие лезли вверх на стены. Их лица были закрыты повязками, пропитанными какой-то смесью масел и трав, фильтрующих дым. Нападавшим удалось захватить несколько позиций на стене, но Арута помогал распределить резервные отряды, и они вскоре отбросили противника. Гай приказал вылить в огонь нефть, раздался взрыв, предотвратить который у штурмующих не было никакой возможности. У основания стены полыхнул ад, и те, кто взбирался по лестницам, остались гореть заживо. Когда пламя унялось, за стенами не осталось ни одной лестницы.

Послеполуденное солнце закатывалось за крепость, И Гай подозвал Аруту.

- Думаю, на сегодня они закончили.

Арута усомнился:

- Не знаю. Посмотрите, как они стоят.

Осаждающее войско не вернулось в лагерь, как накануне. Оно перестраивалось на атакующих позициях, между полками бегали командиры, отдавая приказания о перемещениях.

- Неужели они хотят атаковать нас ночью?

Подошли Амос и Арманд.

- А почему бы и нет? - заметил Амос. - Судя по тому, как они бросают на нас своих людей, им неважно, смогут ли они разглядеть противника. Этому тупому негодяю все равно, умрут они или останутся в живых. Это будет чистая резня, но она изнурит наших воинов.

Арманд осмотрелся. Мертвых и раненых уносили в город.

- Мы потеряли триста двадцать солдат сегодня. Возможно, эта цифра будет выше, когда командиры проверят наличный состав. Это значит, что у нас остается шесть тысяч двести и где-то около четверти сотни человек.

Гай выругался.

- Если Мартин и его спутники доберутся до Каменной Горы за самое короткое время и прибудут сюда так же быстро, они все равно не успеют. И похоже, что у наших друзей есть еще что-то в запасе на сегодня.

Арута оперся о каменную стену.

- Не похоже, что они готовят новый штурм.

Солнце уже зашло за гору, но небо оставалось светлым. На равнине перед городом колыхались знамена и факелы.

- Такое впечатление, что они... ждут.

Гай приказал:

- Уведите отряды вниз, пусть их покормят, но далеко пусть никто не уходит.

Он ушел вместе с Армандом, ничего не сказав о необходимости выставить наблюдение. Об этом не надо было напоминать.

Арута с Амосом остались на стене. У принца появилось странное чувство ожидания, как будто приближалось время выполнить свою роль, какова бы она ни была. Если древнее пророчество, пересказанное ему ишапианцами в Сарте, было верным, он был Сокрушителем Тьмы и ему надлежит сразить Мурмандрамаса. Он положил голову на руки, опирающиеся на холодные камни крепостной стены. Амос вынул трубку и начал набивать ее табаком, напевая какую-то морскую песенку. Они ждали, а армия внизу погрузилась во тьму.

- Нет, Локи, - сказала Бронуин, отталкивая юношу.

- Но ведь мы в увольнении, - смущенно запротестовал сквайр.

Усталая девушка объяснила:

- Я целый день разносила приказы, как и ты. Я вся липкая от пота, в грязи и в дыму, а ты хочешь лечь со мной.

- Но... прошлой ночью... - В голосе Локлира слышалась обида.

- То было прошлой ночью, - мягко ответила девушка. - Я хотела этого и благодарю тебя. Но сейчас я устала, вся в грязи и не в настроении.

Локлир холодно произнес:

- Благодарю? Это что... было одолжение? - Его гордость была уязвлена, и голос прерывался от волнения. - Я люблю тебя, Бронуин. Когда все закончится, ты должна будешь поехать со мной в Крондор. Когда-нибудь я стану очень богат. Мы можем пожениться.

Нетерпеливо, но с нежностью девушка ответила:

- Локи, ты говоришь о вещах, которых я не понимаю. Ночные удовольствия - это... не обещания. А теперь я должна отдохнуть, прежде чем вернуться в отряд. Иди. Может, потом когда-нибудь.

Чувствуя себя обиженным, с пылающими щеками, Локлир отступил:

- Что ты хочешь сказать - потом когда-нибудь? - Его лицо покраснело, и он почти кричал: - Ты думаешь, что это игра, так? Ты думаешь, я всего лишь мальчишка. - Он держался вызывающе.

Бронуин с грустью посмотрела на него:

- Да, Локи, ты еще мальчишка. А теперь иди.

Разозлившись еще больше, Локлир заявил:

- Никакой я тебе не мальчишка, Бронуин. Вот увидишь. Ты не единственная девушка в Арменгаре. Ты мне не нужна. Он неуклюже переступил через порог и захлопнул за собой дверь. От унижения и злости слезы текли у него по щекам. В нем все кипело, гулко колотилось сердце. Никогда в жизни он не испытывал такого смятения и такой боли. Затем он услышал, как Бронуин выкрикнула его имя. Он заколебался, думая, что девушка хочет извиниться, и опасаясь, что он нужен ей всего лишь, чтобы послать по какому-нибудь делу. Потом он услышал крик.

Локлир толкнул дверь и увидел, что девушка прижимает руку к груди, а другой неловко держит кинжал. Кровь стекала по ее руке, животу и бедру. Перед ней, подняв меч, стоял, пригнувшись, горный тролль. Рука Локлира выхватила меч.

- Бронуин!

Тролль оглянулся, и мальчик прыгнул прямо на него. Не успел Локлир поднять свой меч, как на него обрушился клинок тролля.

В слепой ярости Локлир ударил с плеча, тяжело ранив тролля в шею. Тот зашатался и попытался повернуться, но сквайр заколол его, ударив в подмышечную впадину, - туда, где не было доспехов. Тролль

вздрогнул, меч выпал из его ослабевших пальцев, и он упал на пол.

Локлир еще раз ткнул его мечом и кинулся к Бронуин. Девушка лежала в луже крови, и Локлир сразу понял, что она мертва. Слезы хлынули у него из глаз, когда он обнял ее и прижал к груди.

- Прости меня, Бронуин, прости, что накричал на тебя, - зашептал он на ухо мертвой девушке. - Не умирай, я буду твоим другом. Я не хотел кричать. Черт! - Он качался из стороны в сторону, а кровь Бронуин струилась между его пальцами. - Черт, черт, черт.

Локлир плакал навзрыд, боль раскаленным железом пронзила все его тело, сердце бешено колотилось, все мускулы напряглись. Кожа его горела, как будто ненависть и ярость искали выход через поры на теле, а глаза жгло изнутри. Они вдруг стали слишком горячими и сухими для слез.

Сигнал тревоги вывел его из состояния оцепенения. Он поднялся и нежно положил девушку на кровать, которую они делили прошлой ночью. Затем он взял меч и открыл дверь. Он глубоко вздохнул, и что-то замерзло в нем, как будто горный лед появился на месте, где мгновением раньше все агонизировало в пламени.