Дженнифер Фаллон - Башня Измены

— Какие новости ты принес из внешнего мира?

— Ничего такого, что обрадовало бы вас, — ответил Брэк. — Когда я уходил, защитники были в Тестре. Они собирались двигаться на север, чтобы защитить границу от кариенцев.

— Шананара сказала мне, что ты ушел в Хитрию.

— Похоже, я хорошо освоил искусство лицедейства, — ответил Брэк. — Защитникам требовалась помощь, и я должен был помешать им убить дитя демона. Я явился в Кракандар — причем сделал это весьма эффектно — и убедил Дамиана Вулфблэйда заключить с ними союз.

— Наследника Высочайшего Принца? — Коранделлен покачал головой и усмехнулся. — Ты никогда не слушал меня, когда я говорил тебе, что в дела смертных вмешиваться опасно. Но… не исключено, что такой союз поможет достичь мира между Медалоном и Хитрией, поэтому на сей раз я тебя прощаю.

— Вы всегда прощаете меня, ваше величество. Это ваш недостаток.

— Боюсь, у меня их много. А что скажешь новенького о кариенцах?

— Как только до них дойдет весть о смерти посланника, у них появится долгожданный повод для вторжения в Медалон.

— Значит, война неизбежна? — Король выглядел весьма озабоченным.

— Боюсь, что да.

— А что Фардонния? Что делает Габлет? Происходят такие важные события — и он даже не попытался обернуть их себе на пользу? Что-то на него не похоже.

— Хотел бы и я знать, в чем дело, — пожав плечами, ответил Брэк. — Пару лет назад он предпринял попытку примириться с Хитрией. Он послал одну из дочерей к Лернену Вулфблэйду, но я не знаю, что из этого вышло. С Габлетом трудно иметь дело. То он заключает договоры, то разрывает. Может быть, вы пошлете кого-нибудь к его двору — когда все узнают, что харшини живы.

Король покачал головой.

— Я многое поставил на карту, когда послал Шананару к тебе на помощь, ночами не спал — боялся, что Гленанаран с компанией попадут во внешнем мире из-за этого в беду. Верховный Аррион обещала мне, что Лига чародеев защитит наших людей в Гринхарборе, но нас уже не почитают, как раньше. Мы совсем одичали в своем затворничестве и разучились общаться с мирянами. Подозреваю, что помощь Лиги нам дорого обойдется. Кроме того, от Фардоннии до Кариена рукой подать. Я считаю, что нам выгодно сотрудничать с кариенцами, и не хочу давать Габлету заложника.

Коранделлен вышел на балкон и принялся рассматривать широкую, залитую солнцем долину. Это продолжалось довольно долго. Наконец король прервал молчание:

— Я очень рад снова видеть тебя, Брэкандаран. И в то же время боюсь — боюсь последствий, которыми чревато твое появление.

— И какие же это последствия?

Коранделлен опять надолго умолк, а когда заговорил, то сменил тему разговора.

— Дитя демона живо.

— Так Шелтаран исцелил ее? — Брэк с облегчением вздохнул: значит, его путешествие не было напрасным.

— Да… и нет.

Брэк недоуменно посмотрел на короля:

— Как это?

— Когда демоны принесли Р'шейл сюда, ей было очень плохо. Более того, Смерть уже вцепилась в нее и собиралась унести. Шелтаран залечил ее раны, но Смерть не любит, когда ее обманывают — особенно если это делает бог исцеления. Между ними что-то произошло… они не поделили дитя демона.

— Кошмар! И что же, в конце концов, стало с Р'шейл?

— Она жива, но не более того. Смерть держит ее за одну руку, Шелтаран — за другую.

Брэк облокотился на перила балкона.

— Но прошло уже несколько месяцев!

— Вот именно. И теперь, когда ты здесь, нам, быть может, удастся разрешить этот конфликт.

— Вы хотите, чтобы я вмешался в спор между Смертью и богом? Благодарю за доверие, ваше величество, но думаю, что вы сильно переоцениваете силу моего убеждения.

Король повернулся к Брэку. Лицо его было серьезным.

— Я ничего не переоцениваю, Брэкандаран. Чтобы решить эту проблему, нужно сделать выбор. К сожалению, никому из нас это не под силу.

— Выбор? Какой выбор?

— Жизнь за жизнь, — медленно произнес Коранделлен. — Смерть откажется от Р'шейл, если взамен ей предложат другую жизнь.

Брэк на миг зажмурился: слова Коранделлена поразили его как удар молнии.

— Вы хотите, чтобы это сделал я?

— Мне трудно просить тебя об этом, Брэкандаран, но иного выхода у меня нет. Я не могу сделать это сам — ни при каких обстоятельствах. Ты единственный, кто может принять решение.

— Потому что во мне течет человеческая кровь, и я не принадлежу к роду харшини. — Брэк помрачнел. — Значит, так. Я отыщу какого-то одинокого больного человека. Смерть будет довольна.

Коранделлен побледнел от такого цинизма.

— Не так все просто. Смерть требует равноценную душу.

— Тогда я постараюсь найти самое непотребное отродье. Так даже лучше.

— Равноценную, Брэкандаран. Со Смертью не торгуются. Ей нужен тот, кто дорог нам так же, как дитя демона.

— У меня есть время на этот дурацкий торг или несчастная жертва упадет замертво в тот миг, когда я назову ее имя?

Коранделлен в отчаянии покачал головой.

— Не понимаю, как ты можешь шутить, Брэкандаран.

— А я не шучу. Я могу принять такое решение, Коранделлен, но это нелегко. Так что вопрос мой вполне уместен.

— Но я не могу на него ответить. Ты должен спросить саму Смерть. Я уверен, она все рассудит.

— О, вы так думаете?

— Прошу тебя, Брэкандаран. С таким настроением даже не думай приближаться к Смерти.

Раса харшини служила своеобразным мостом между богами и смертными, и этот мост держал на своих плечах именно Коранделлен. Брэк сочувствовал королю, очутившемуся в столь сложном положении, но тащить эту ношу вместо него не хотел.

— Не волнуйтесь. Даже я не так глуп. Можно мне увидеть Р'шейл?

— Конечно.

Король вымученно улыбнулся и положил руку своему гостю на плечо.

— Ты хорошо сделал, что нашел ее, Брэк. Я знаю, тебя мучают угрызения совести, с которыми трудно жить, но, в конце концов, если повезет, Р'шейл освободит харшини. Ты поможешь ей спасти твой народ.

— Всех, кроме одного, — угрюмо промолвил Брэк.

Р'шейл ти Ортин — дитя демона, из-за которого Брэку пришлось вынести столько мучений, — обитала в комнате рядом с покоями Коранделлена. Просторное помещение было наполнено цветами и ароматическими свечами, чтобы хоть как-то скрасить положение той, за чью жизнь шла жестокая непрестанная битва. Рядом с кроватью сидели две харшини и наблюдали за дыханием больной. Увидев вошедшего, они молча встали, поклонились и исчезли. Брэк успел заметить радость в их черных глазах, и ему стало не по себе.

Р'шейл лежала на накрахмаленных белых простынях, накрытая светло-голубой мантией. Ее кудри цвета меди, заботливо повязанные лентой, рассыпались по подушке. На первый взгляд, девушка была цела и невредима. И неестественно прекрасна, как все харшини. Дыхание ее было ровным, но редким. Рассмотрев больную с ног до головы, Брэк повернулся к Коранделлену: