Мэгги Фьюри - Дух камня

Мать не прожила долго, и вскоре Пакрат был предоставлен самому себе, не имея в этом мире никого близкого и ничего из вещей, кроме отцовского плаща. Ему удалось выжить, ибо он жил мыслью о мести за смерть матери. В десять лет он покинул свалку и вернулся в город, укрывшись в телеге торговца. Выследив человека, который оклеветал его мать, он пырнул его ножом в спину, когда тот облегчался в темной аллее. Когда раненый бандит упал, Пакрат перерезал ему горло…

Завершив месть, Пакрат украл одежду и отправился обратно в Каверны, рассказав, что он сирота рудокопов из гор и пришел искать новую жизнь в Тиаронде. Никто и не вспомнил о маленьком мальчике, которого выкинули отсюда давным-давно, и его приветили. Хотя Каверны приняли его, Пакрат не перестал быть на отшибе. Он никому не был нужен, и никому не принадлежал, словно клеймо свалки еще оставалось на нем. Но поскольку никому не было дела до того, как он выглядит, ему самому это тоже было безразлично. Чтобы отвлечься от своего одиночества, он поставил себе цель стать таким хорошим вором, каким только сможет, а годы сделали его хитрым и недоверчивым, как дикий зверь. Потом в его жизни появились Алестан и Алианна. Они создали шайку Серых Призраков — элиту среди городских воров.

Пакрат знал, что он не хуже любого из них, и вылез бы из кожи вон, лишь бы присоединиться к ним, но он знал, что они его не примут. С чего бы? Его никогда никуда не принимали. Так что он притворился, что презирает Призраков, чтобы показать, что не нуждается в них. Но Алианна позвала его, узнав о том, насколько искусен в своем деле этот потрепанный отщепенец, она приложила немало усилий, убеждая Алестана и остальных принять его, пока те не сдались.

Пакрат по-прежнему оставался недоверчивым и подозрительным, но не забыл, что она сделала для него. Даже став Серым Призраком, он был как бы сам по себе и вел себя с Алианной так же, как со всеми прочими. Но, говоря по правде, она была единственным человеком, о котором он заботился со времени смерти матери — давным-давно. И вот теперь он снова ее должник. Вчера она спасла ему жизнь, рискуя собственной, чтобы ублюдочный командир Мечей Божьих не выкинул их всех на милость крылатых убийц. Теперь Пакрат был твердо настроен вернуть долг. Не такая уж простая задача в подобных обстоятельствах. Будь все как обычно, он просто украл бы для нее что-нибудь красивое, но высовываться сейчас было неразумно.

Может, отдать ей то, что я нашел вчера?

Пакрат улыбнулся своим мыслям. Он обскакал Мечей Божьих. Когда солдаты обыскивали его после поимки у комнат офицеров, они кое-что пропустили. Он спрятал это в штаны, и — обыскивай не обыскивай — никому не придет в голову искать там. Добыча была все еще у него, аккуратно прижатая к коже: эта штука выглядела как большой мешок, сработанный из какого-то шелковистого серебряного материала. Он абсолютно ничего не весил и складывался до размеров его ладони. С виду он казался пустым, но нажитые воровским образом жизни инстинкты подсказывали: там что-то должно быть. Стоило ему увидеть эту вещицу, как руки сами прибрали ее. Он еще не выяснил, как эта штука открывается, так как с тех пор не выдалось достаточно свободного времени на эксперименты.

Так не отдать ли его Алианне?

Нет, решил Пакрат. Для начала не стоит отдавать кому бы то ни было, не выяснив, что там внутри. Это просто глупо. И потом, именно его выходка в Цитадели привела к таким ужасным событиям, и он не хотел пока напоминать Алианне об этом. Она пообещала Гальверону, что краж больше не будет, и потому неизбежно разозлится если узнает, что он что-то присвоил. Женщины в этом отношении очень забавные существа.

Нет. Я найду, что ей подарить. А вещичку оставлю себе и постараюсь, чтобы никто не узнал. Когда будет возможность, я выясню, как он открывается.

Пока что он не имел ни малейшего понятия, как открывается мешочек, но не сомневался, что преуспеет. До сих пор ему всегда удавалось достичь поставленной цели. Это всего лишь вопрос времени.

Когда Алестан и Алианна вернулись к остальным, они обнаружили, что те кучкуются возле храмовых дверей, на открытом полу. Что может быть хуже для вора, привыкшего постоянно скрываться? Пакрат с головой закутался в одеяло, как в плащ с капюшоном, явственно стараясь спрятаться под ним. Он игнорировал остальных и смотрел на группку беженцев в нише неподалеку, где высокая рыжеволосая девушка рассказывала сказку выводку детишек. Алестан подтолкнул Алианну локтем.

— О нет, — прошептал он. — Глянь туда. Не говорите мне, что он запал на племянницу Агеллы. Это может плохо кончиться.

Алианне казалось, что всё без исключения может плохо закончиться. Таг и Эрла реагировали на превратности судьбы бесконечным хныканьем, а красавица Гелина, с лицом, серым от усталости, казалось, собирается вот-вот отодрать за уши их обоих.

И ради этого я рисковала жизнью?

Алианна ощутила отчаяние и безысходность. Она твердо приказала себе не раскисать, ведь все могло кончиться гораздо-гораздо хуже. Секундное воспоминание о трупах на площади бросило ее в дрожь. В конце концов она и ее друзья все еще живы, накормлены и в безопасности.

Призраки с восторгом встретили Алестана и Алианну, но вскоре к ним вернулось их прежнее удрученное состояние. Таг снова расхныкался.

— Мне здесь не нравится. Почему мы не можем быть ближе к стене, вместо этих глупых людей вон там? Так было бы намного безопаснее.

— Может, если мы попросим командира Гальверона, он найдет нам место получше? — предположила Алианна.

— Этот-то!

Алестан плюнул на пол, обводя окружающих людей мрачным взглядом.

— Что с ним не так? Почему мы не можем его попросить? Когда я вызвалась нести взрывчатку, он дал слово, что никому не расскажет, кто мы такие, и поможет нам.

Алестан скривился.

— Ага, дал! И ублюдок нарушил слово при первой же возможности. Пока ты спала, я подслушал его разговор с иерархом. Он рассказал ей, кто мы такие.

— Что? Но он обещал!

— Обещал, ха! Говорю тебе, я слышал собственными ушами. Возможно, он полагает, что слово, данное кому-то вроде нас, ни шиша не стоит.

Алианна почувствовала себя так, словно ее ударили в живот.

— Не могу в это поверить. После всего, что я пережила этой ночью! Да как он мог?! — Она схватила брата за руку. — Алестан, расскажи, что ты слышал. Мы должны знать, чего ожидать.

Так, перед лицом кризиса, Призраки снова сплотились. Пакрат отвлекся от племянницы Агелы. Гелина выпрямилась, и ее усталое лицо стало более живым. Таг и Эрла наконец перестали скулить. С возрастающим напряжением Серые Призраки слушали, как Алестан пересказывал содержание беседы командующего Гальверона с иерархом.

— А потом она разревелась, — закончил он, — и начала говорить про какое-то кольцо, которое пропало. Его уволокла тварь, и, похоже, без этой штуки она не может быть иерархом.