Инна Сударева - Судья Королевского дома

— Нет уж, — ответил Судья.

— Не доверяете? Ну терпите. Рана довольно глубокая, — продолжал Линар, слегка прощупывая края. — Стрелой вас? Так-так. И ее, судя по всему, вы сами и выдрали. Что ж так неаккуратно-то? А вспухло от слишком тугой повязки — думали: так легче кровь остановить? Неправильно. Бальзамчику сюда. — Он прижал пропитанный душистым составом тампон к ране, и Фредерик, сильно дернувшись и зарычав, обмяк на кушетке. — Что ж, и это неплохо.

Он оставил потерявшего сознание Судью лежать на пару минут. За это время приготовил все, что нужно было для перевязки. Подождав еще немного, убрал тампон — рана заметно улучшилась: кровь остановилась, края побелели, немного сошли припухлость и синюшность. Мастер Линар довольно улыбнулся: это чудесное средство — бальзам — было его личным изобретением, и он лишний раз убедился, каким действенным.

Доктор позвал капитана Барта и Элиаса:

— Приподнимите его, господа, и я займусь перевязкой.

За одно мгновение он ловко и не туго укутал рану специальными бинтами, которые также были чем-то пропитаны.

— Теперь пусть отдыхает. Меньше движений — меньше раздражения для раны... Капитан, я знаю, что вы всегда заняты, оставьте вашего сына пока здесь. Когда Западный Судья придет в себя, мастер Элиас поможет ему добраться до его покоев.

Сэр Барт кивнул, ободрительно хлопнул сына по плечу и вышел из комнат доктора. Элиас же прошел в гостиную и уселся там на один из диванов. Напротив, на стене, висела большая картина с пейзажем в блеклых желто-зеленых тонах, и как раз туда юноша и воткнул взгляд.

Через какое-то время он уже начал клевать носом, но входная дверь тихо зашуршала, открываясь, и в комнату скользнула та самая рыжеволосая красавица в сиреневом. «Дама Кора», — вспомнил Элиас и поспешно вскочил, чтобы приветствовать девушку. Но она, хитро и обворожительно улыбнувшись, приложила тонкий пальчик к земляничным губам, призывая к тишине, и так же легко шмыгнула дальше. Элиас даже рот забыл закрыть, который открыл для того, чтоб поздороваться.

Фредерик, морщась, лениво открыл глаза. Увидал над собой лицо Коры.

— А, привет, киска.

Она улыбнулась его словам именно так, чтобы у него сладко защемило в груди, поправила подушку, погладила по щеке. Судья, уже в который раз, заставил себя быть равнодушным. И, как всегда, получилось, потому что в свое время ему хорошо вбили в голову: мысль властна над телом, а не наоборот.

— Ты проследила за мной, хитрая лиса?

— Фред, Фред, — вздохнула она. — Когда же ты станешь снова называть меня по имени?

Он фыркнул и с кряхтением повернулся, осмотрелся.

— Где мастер Линар?

— Деликатно удалился. Но перед этим просил меня предложить тебе выпить вот это. — Девушка протянула Фредерику стакан с лекарством. — И не опасайся: травить тебя я не буду.

— Конечно, не будешь, — усмехнулся Судья и выпил все, а потом кисло сморщился. — Гадость... Зачем ты пришла?

— Я волнуюсь за тебя, Фред. Вот ты уже и рану получил, судя по всему, серьезную.

— Ха, зато те шестеро головорезов, что напали на меня, мертвы! Передай своему отцу, что он потерял неплохих бойцов. И пусть еще присылает — их тоже отправлю на тот свет. — Голос Фредерика был жестким. — А лучше, пусть сам явится — выясним отношения раз и навсегда!

— Ты же знаешь, я не вижусь с ним уже два года и не знаю про него ничего, — упавшим голосом отвечала Кора.

— Не очень-то я тебе верю.

— Зачем ты так?

— Есть причины. — Фредерик медленно, стараясь поменьше беспокоить рану, сел на кушетке, спустил ноги вниз.

Кора дотронулась до его предплечья — он непроизвольно отодвинулся, отвернувшись. Красивые губы девушки дрогнули, она вновь сказала с укором:

— Фредерик, зачем ты так?

— Киска, неужели ты думаешь, что я могу тебе доверять? Твой отец — глава преступного клана Секиры, его люди в свое время убили моего отца. Все твои предки были преступниками, а ты хочешь, чтобы я считал тебя не такой? Да всем известно, что кровь — не вода, и она зовет за собой. Точно так же как кровь моего отца позвала меня! Я стал Судьей, а ты... ну где гарантия, что ты не станешь такой же, как твой отец?

— Почему же ты не выдашь меня? — уже с вызовом заговорила Кора. — Почему не откроешь всем, кто я такая? Это был бы прекрасный способ взять в оборот моего отца. Разве не так?

Фредерик усмехнулся и махнул рукой на такое предложение:

— Да, это не так. Твоему отцу ты, судя по всему, действительно, безразлична. Он ведь всегда хотел сына, а не кисейную барышню. Его ближайший помощник Юхан намного ближе ему, чем ты. К тому же, шантажируя твоего отца таким способом, я стал бы похожим на него, а мне это не нравится. Да и какой прок тебя выдавать? Смотреть потом, как с твоего красивого юного тела кожу обдирают на площади? Фи. Не забудь — я Судья, я берегу справедливость. Ты же пока ничего плохого не сделала. Живи, детка, и смотри — сама не оступись.

— Спасибо за разрешение, — ядовито ответила Кора, резко поднимаясь. — Но запомни, Судья Фредерик, отталкивая меня, ты можешь заставить меня вернуться к отцу и стать твоим врагом!

— А это личное дело каждого, как ему жить и кем быть. Я же слежу, чтоб все было законно и справедливо. Кстати, если увидишь отца, передай ему, что он перегнул палку, и я не успокоюсь, пока один из нас не будет мертв! — Последние слова были сказаны с таким металлом в голосе, что стакан на ближайшем столе жалобно зазвенел.

Девушка обернулась, и Фредерик смущенно замолчал, увидав в ее глазах слезы.

— Почему вы так хотите убить друг друга? — зашептала она. — Если бы ты знал, как мне тяжело, как больно слышать такие слова, видеть все это — эту вражду, ненависть. Почему тебе не оставить моего отца в покое? Неужели месть так важна?

— Дело не в мести, — буркнул Судья. — Твой отец... Нет, тебе не нужно знать...

Она вновь села рядом, взяла его руку в свою, и молодой человек уже не противился. Заговорила, мягко, нежно:

— Вспомни, как хорошо нам было вместе. До того, как ты узнал, кто я такая, Фред. Я ведь не изменилась, ни чуточки. Но ты, ты просто пугаешь меня этим холодом. Не отталкивай меня, вернись ко мне, и, кто знает, может, я сумею многое. Например, примирить тебя с моим отцом.

Тут Фредерик решительно вырвал у нее руку.

— Первое главное правило Судьи: никаких соглашений с преступниками! — прошипел он, хищно сузив глаза. — Ты не помогаешь мне, так и мешать не смей! Иначе, клянусь, я забуду то, что спал с тобой, и сдам тебя!

Кора вспыхнула, подскочив так, словно ее ошпарили:

— О! Так только потому ты меня не выдаешь, что спал со мной?! О, Фредерик! Я этого не забуду!

И она стремительно вышла из комнаты. Столкнулась в гостиной с Элиасом, который, надувшись, беспокойно прохаживался по комнате (он догадался, к кому пришла красавица, потревожившая его сердце), и выскочила в коридор.