Александр Самсонов - Гиперборейский Ключ

— Против карликов ползучих, что ли? — высказал общее мнение о защитном круге Басанов.

Кощей с подозрением осмотрел приоткрытую калитку в воротах и первым шагнул в нее. Чуть погодя за ним последовали остальные.

Изнутри крепость представляла окруженный каменной стеною квадратный двор, по углам которого громоздились высокие башни. В середине, занимая примерно четверть всего внутреннего пространства, стоял дом, крышей вровень со стенами; по виду он напоминал китайскую пагоду.

Полное безмолвие прерывалось только дыханием ввалившихся людей. Входить в центральное здание не хотелось ни за какие коврижки, но надо было попробовать понять, кто здесь живет и можно ли тут переночевать. Шаг за шагом с оружием в руках обошли все строения, но везде увидели одно и то же. Пустые запыленные помещения без какой-либо мебели, заброшенные хозяйственные постройки на нижних этажах башен. И всюду следы маленьких лап, похожие на мышиные.

Солнце уже готовилось нырнуть за горизонт. В помещениях башен заметно потемнело. Однако для ночлега места так и не выбрали. Каждый раз, заходя в очередное помещение, Кощей недовольно морщил нос и шел дальше.

— И как долго мы будем блуждать по пыльным залам, как египтяне во тьме египетской? — поинтересовался Глузь.

Ему никто не ответил. Басанову не хотелось, как предлагали некоторые, ночевать во дворе под открытым небом. Прошлой ночи хватило с избытком. Пагода при всей своей оригинальности на оборонительное сооружение не тянула, да и ощутимая аура опасности витала над главным строением крепости. Оставались башни, но некоторые окна-бойницы выходили наружу, а ставней или решеток там, к сожалению, не имелось. Кощей с интересом следил за тактическими мучениями соратников, но и ему это скоро надоело.

Конечно, заночевать в одной из башен кажется самым правильным, — высказался он, — но по мне — лучше войти в дом. Во всяком случае, будет место для маневра при возникновении нештатной ситуации.

А если здешние хозяева появятся? — Перспектива ночевать в доме, вызывающем чувство страха, казалась Басанову не лучшим выходом. — Может, имеет смысл вообще на свежем воздухе расположиться. Дождя не предвидится, и для маневра места больше.

Лучше всего в башне, — вмешался Северин. — Я рассмотрел в одной из них проход на крепостную стену. Если что, по ней и уйдем.

Если есть хозяева, то о проходе на стену они наверняка знают. — Кощей бросил взгляд на указанную башню. — Хотя… пусть будет так. Вы располагайтесь на первом этаже, а я пока верхний ярус осмотрю. Может, что-нибудь о хозяевах узнаю.

Пробуждение оказалось донельзя неприятным, как и снившийся кошмарный сон, в котором отряд преследовал какой-то взбесившийся монстр. Разглядеть его Никите никак не удавалось, и когда, устав бегать во сне, он решил разобраться с опостылевшим чудовищем, оно заговорило назойливым голосом Кощея.

— Никита, подъем. Да вставай, черт тебя побери, — монотонно бубнил голос, и крепкая рука трясла боярина за плечо.

Басанов с усилием продрал глаза, увидел склонившегося над ним Лесного Хозяина и сразу же вспомнил, где он находится.

— Твоя смена до рассвета. Надобно и мне чуток отдохнуть. Если что — буди, — проговорив это, Кощей тут же завалился спать.

В свете луны заброшенная крепость казалась мрачным прибежищем злых сил. В ожидании утра в голову Никите лезло множество разных мыслей. Сейчас он размышлял о том, почему с тех пор, как отряд вышел из Полночного Леса, им не встретилось ни одно живое существо. Местность казалась необитаемой, отчего душу свербила смутная тревога. А эта странная крепость?! Где ее обитатели? Почему здесь так пусто? Странно и страшно. Наверняка какая-то смертельная опасность вынудила хозяев покинуть крепость, а мы-то вольготно расположились здесь и даже охрану выставили обычную, по двое, по очереди.

Филипп, сидящий у входа в башню, стал вдруг тихонько заваливаться на спину и, выпустив из рук оружие, тюфяком обмяк на ступенях. В это время снаружи что-то ударило в заложенные изнутри толстым брусом ворота. Тихонько подойдя к лежащему .художнику, Никита попытался его приподнять, но увидел, что тот впал в неодолимый сон. Все остальные тоже неподвижно лежали на своих местах, даже железный Кощей тихо посапывал, уложив голову на руки.

Разнесся новый удар в ворота. Скобы, держащие брус, заскрипели, но выдержали. Из-за створок послышалась возня, толстое дерево задрожало. Удар повторился. Басанов растерянно посмотрел на безмятежно спящих товарищей. На шум не реагировал никто. Странный сон сморил даже нечисть, для которой ночь обычно была самым активным временем суток. «Околдованы, что ли?» — пронеслось в голове.

Стараясь ступать неслышно, Басанов подошел к трясущейся от частых ударов калитке. Возня и стук сразу же прекратились. В ночном воздухе наступила тишина. Молодой боярин немного постоял около ворот, но как только сделал шаг назад, шебуршание и стук возобновились.

— Чего стучим? — Басановым вдруг овладело ощущение силы, ночной гость показался совсем не опасным. За воротами наступила тишина, но через несколько минут опять послышался шум. Никита, не таясь, метнулся к башне, но разбудить кого-либо не удалось, все спали, как в анабиозе. От калитки продолжали доноситься удары по деревянным доскам, докрывающим ворота снаружи.

— Эй, — постепенно заводясь, крикнул оставшийся в одиночестве боярин, — хорош по ночам дурью маяться! Кто там такой назойливый?

Снова наступила короткая тишина, затем послышалось царапанье по дереву, и над воротами возникла странная голова. В свете луны ровный конус с выступающими с боков заостренными длинными ушами напоминал нелепый трезубец. Схватив арбалет, Басанов быстро прицелился в прекрасно видимую мишень.

— Э-э-э, не делай глупостей, — послышался сверху испуганный голосок, — мне надо кое-что забрать, и я уйду.

Не дожидаясь ответа, ночной гость ловко перекинул маленькое тельце через ворота и бесшумно спрыгнул на землю. Никита невольно опустил оружие, на такое создание просто рука не поднималась Ростом не более метра, в темной бархатной жилетке, блестящих переливающихся в лунном свете бриджах, высоком дурацком красном колпаке на голове незнакомец, кроме смеха и удивления, никаких других чувств не вызывал. Его круглое, как блин, лицо с узкими раскосыми глазами и маленьким вздернутым носом расплылось в улыбке.

— Шуравел, — произнесло потешное существо, шаркнув ножкой, обутой в сандалию с блестящей пряжкой на щиколотке.

— Ну и что? — обалдело спросил Басанов, разглядывая стоящее перед ним чудо.

— Не ну и что, а Шуравел. Шуравел — это я, — с интонацией уставшего, но добросовестного учителя произнес карлик. — Я очень спешу. До захода луны мне необходимо забрать свою вещь из этого проклятого места. Если стражник мне позволит сделать свое дело, то я, так и быть, дам ему три, нет, два очень важных совета.