Холли Блэк - Зачарованная

— Нет такой цены.

Кайя вспомнила — эту подвеску носил Нефамаэль. Она висела у него на шее, когда он явился, чтобы забрать ее на церемонию Десятины.

Королева подалась вперед и вкрадчиво, словно забыв о присутствии Кайи, произнесла:

— Ты говорил, что исполнишь что угодно, дабы доказать свою любовь ко мне. Ты по-прежнему готов к этому?

Румянец на щеках Ройбена стал ярче, но когда рыцарь заговорил, голос его был холоден, как сталь.

— Не готов.

«Что бы это могло значить?» — гадала Кайя. Это, несомненно, имело смысл, но относящийся не к любви, а к убитой Зимней королеве. Именно об этом и шел разговор, поняла девушка. Летняя королева относилась к Ройбену как к игрушке, которая ей наскучила и которую она на время уступила новому владельцу. Но у нее были планы на тот случай, если ей понадобится забрать свою игрушку обратно.

— А если я скажу, что ты уже доказал это, к моему удовлетворению? Идем праздновать с нами. Нас ждет медовое вино и крепкие красные яблоки. Ты вновь будешь сидеть со мною рядом.

Кайя с силой закусила губу. Боль помогала ей держать себя в руках и смириться с тем, что Ройбен не принадлежит ей и никогда не будет принадлежать. И если слишком поздно притворяться, что она не страдает, то она еще сможет загнать эту боль глубоко внутрь и он никогда об этом не узнает…

Ройбен устремил на Силариаль взгляд, в котором тоска смешивалась с презрением.

— Прошу меня простить, — промолвил он, — но запах яблок вызывает у меня тошноту.

На лице королевы отразилось потрясение, а затем гнев. Ройбен бесстрастно наблюдал за этой сменой эмоций.

— Тогда тебе лучше поспешить, — сказала королева.

Ройбен кивнул и поклонился. Кайя едва не позабыла последовать его примеру.

Не успели они отойти и несколько шагов, как беловолосая женщина схватила Ройбена за руку и со смехом развернула к себе.

— Ройбен!

Это была фрейлина, которая ахнула при виде Ройбена. Ее волосы ниспадали до колен, часть их была заплетена в косы, уложенные вокруг головы. Она носила платье королевской фрейлины.

— Я волновалась за тебя, — произнесла она с улыбкой, однако губы ее дрожали. — То, что я слышала…

— Несомненно, было правдой, — подхватил Ройбен и провел кончиками пальцев по волосам девушки-фейри. — Твои волосы стали такими длинными.

Кайя вздрогнула, вспомнив собственные ощущения от прикосновения этих пальцев.

— Я не стригла их с тех самых пор, как ты покинул нас. — Женщина повернулась к Кайе. — Я слышала, что мой брат не назвал королеве твое имя. Интересно, пытался ли Ройбен защитить нас от тебя или тебя от нас?

Кайя рассмеялась в изумлении.

— Этайн, — представил Ройбен сестру, затем кивнул в сторону спутницы: — Кайя.

Смех Этайн был звонким, словно звук бьющегося хрусталя.

— Ты растерял всю придворную любезность.

— Мне это уже говорили, — согласился Ройбен.

Этайн протянула руку к ветви яблони и сорвала цветок.

— Все, что имеет значение, — это то, что сейчас ты дома, — сказала она, сунув цветок ему за ухо.

Кайя заметила, как Ройбен слегка вздрогнул от прикосновения Этайн, и подумала: не обиделась ли его сестра?

— Это больше не мой дом, — возразил Ройбен.

— Да нет же, твой дом здесь! Куда еще тебе идти? — Этайн вопросительно посмотрела на Кайю. — Я знаю, Силариаль причинила тебе боль, но со временем ты простишь ее. Ты ее всегда прощал.

— Желания меняются, — ответил рыцарь.

— Что они сделали с тобой? — ужаснулась Этайн.

— Что бы ни сделали со мной, что бы ни сделал я… это так же верно, как и то, что руки мои обагрены кровью. И пятно этой крови проступает даже на подоле королевы Эльфийских земель.

— Не говори так. Когда-то ты любил ее.

— Я по-прежнему люблю ее, к сожалению.

Кайя развернулась и направилась прочь. Она больше не хотела слышать ничего. К ней это не имело никакого отношения. Девушка направилась к машине. Один из человеческих детей стоял на цыпочках, пытаясь дотянуться до яблока, висящего слишком высоко. Он был одет в зеленую тунику, стянутую на бедрах шелковым шнуром.

— Привет, — сказала Кайя.

— Привет.

Мальчик умоляюще взглянул на нее, и она сорвала плод. Он со щелчком отделился от ветки.

— Где твоя мать? — спросила Кайя, вытирая яблоко о свой сюртук.

Мальчик нахмурился, темно-русая челка упала ему на лицо, закрывая один глаз.

— Дай.

— Ты всегда жил у фейри?

— Угу, — отозвался он, не сводя глаз с яблока.

— И сколько времени?

Он протянул пухлую ладошку, и Кайя вложила в нее яблоко. Мальчик немедленно впился в него зубами. Она подождала, пока он прожует, но, проглотив один кусок, он тут же вгрызся в яблоко снова. Затем, вспомнив о Кайе, ребенок виновато посмотрел на нее, пожал плечами и пробормотал с набитым ртом:

— Всегда.

— Спасибо, — поблагодарила Кайя, погладив мальчишку по голове.

Не было смысла спрашивать его — он знал не больше ее. Но остался еще вопрос, и она снова повернулась к мальчику:

— Эй, а ты знаешь маленькую девочку, ее зовут Кайя?

Тот наморщил лицо, старательно размышляя, затем указал в сторону расстеленных на лугу одеял.

— Угу. Вон там она гуляет.

Кровь бросилась Кайе в лицо, голова закружилась, а пальцы сделались ледяными.

Оставив мальчика доедать яблоко, она пошла по лугу, останавливая каждую маленькую девочку:

— Детка, а тебя не Кайей зовут?

Но себя она сразу же узнала, когда увидела. Миндалевидные глаза под белокурой шевелюрой выглядели странно, малышка действительно напоминала фейри, несмотря на пухленькое тельце и круглые ушки. Блондинка с азиатской внешностью. Кайя пристально смотрела на девочку — такую маленькую, куда младше, чем могла бы быть Кайя в нормальном мире. Девочка сорвала цветочек и, старательно отщипнув стебель, бросила головку цветка красивой даме-фейри. Та залилась радостным смехом.

Незаданные вопросы теснились в горле Кайи, сбивая дыхание. Она развернулась и направилась обратно к Ройбену и Этайн. Схватив рыцаря за рукав, она дернула его изо всех сил.

— Нам нужно идти немедленно, — прокричала она, дрожа от ярости. — Быть может, Корни уже мертв.

Этайн широко распахнутыми глазами смотрела, как Ройбен кивнул, прервав разговор на полуслове. Кайя снова резко повернулась и пошла к машине, предоставив Ройбену следовать за ней.

Она не успела дойти до машины.

— Кайя, постой. Просто остановись, — раздался у нее за спиной голос Ройбена.

Она остановилась, глядя сквозь сплетение яблоневых ветвей на микроавтобусы и насыпь шоссе. Все, что угодно, лишь бы не смотреть назад, на Летний Двор, на невзрослеющих детишек и на Ройбена.