Владимир Брайт - Цвет крови - серый

— Две серьезные битвы подряд за одно утро — это слишком для любого, даже самого хорошего и опытного бойца.

— Имур?

— Да.

— Насколько я понял, ты победил?

— Точнее будет сказать — не проиграл.

— В таком случае, мое предложение остается в силе. Как насчет завтрашнего утра?

— Зачем тебе нужен этот поединок? — Вся моя напускная веселость разом куда-то ушла, оставив после себя лишь безмерную усталость.

Секунду назад я был молодым, полным сил и здоровья человеком, открыто смеющимся в лицо врагу, а теперь от меня осталась лишь бледная тень — ни на что не способный старик...

— Хочу узнать, настолько ли ты хорош, как про тебя говорят. — К дроу внезапно вернулось хорошее настроение. — К тому же в этой армии всего лишь два принца, и кто из них лучший — зто вопрос.

«Он привык добиваться своих целей, поэтому все равно придет завтра, — с каким-то отстраненным спокойствием понял я. — Но завтра здесь не будет ни Лама, ни Динкса, а значит...»

— Что скажешь насчет «равностороннего треугольника» ? — Спасительная мысль пришла неожиданно.

— Мы оба имеем в виду одно и тоже? Ты предлагаешь выставить вместо себя бойца, в случае проигрыша которого обрекаешь себя на вечное рабство?

— Да. Подумай сам, — быстро продолжил я, видя его нерешительность. — Если ты выиграешь, это будет честная победа. Во-первых, именно я выступил инициатором такого поединка, а во-вторых, вместо того чтобы убить принца, ты сделаешь его рабом. Если же проиграешь, то просто уйдешь. Оставив в покое моих людей.

Если беспристрастно разобраться, в случае поражения я терял все, а в случае победы ничего не получал. Но дроу не собирался проигрывать, а человек сам предложил вариант «равностороннего треугольника», поэтому чисто номинально договор был честным.

— Но у тебя должен быть достойный боец. — Идея явно понравилась Айвелю, однако победа должна быть заслуженной, иначе в ней не было смысла.

— Мой самый лучший, верный и преданный слуга, — я махнул рукой в сторону Лама, — лично убил двух ассидов, причем одного — на моих глазах. Обо всех остальных его заслугах умолчу, так как сказанного вполне достаточно, чтобы понять — это по-настоящему великий воин.

Все без исключения дроу повернулись в сторону имура и стали с интересом разглядывать того, в чьем послужном списке было два высокопрофессиональных убийцы.

Если до этого дроу еще колебался, то упоминание об ассидах решило исход дела.

— Согласен! — Айвель отбросил сомнения. — Мы будем биться прямо сейчас.

— Прекрасно! — Я не скрывал своей радости. Как бы ни закончился поединок, я все равно не останусь внакладе. Если Лам выиграет — дроу оставят нас в покое, а если проиграет...

Ну что ж... Я с чистой совестью перережу горло Динксу и пойду в услужение к темному эльфу.

Отдав в качестве залога верности осколок собственной души, я стал рабом Хаоса. Так что уже не мог потерять больше того, чего лишился однажды.

— Возьми. — Я бросил к ногам Лама ритуальный клинок гоблинов. — Это придаст тебе силы.

Телохранитель молча поднял с земли зловещее оружие. Между нами не осталось никакой недосказанности. Судьба Динкса по-прежнему оставалась в его руках. Если Лам проиграет, то умрет не только он один. Если выиграет — то лично исправит ошибку, благодаря которой имуры стали разменными пешками в этой грязной игре без правил.

— Какая редкая вещь! Если не ошибаюсь, это...

— Ритуальный клинок гоблинов, — подтвердил я догадку Айвеля, — незаменимая вещь, когда нужно перерезать чье-нибудь горло.

— Похож на Стельского Мясника — одного из двух ножей гоблинов, которые играют первостепенную роль в их ритуалах.

— Может быть, это он и есть, особенно если учесть, что мне его подарил Мгхам.

— Мгхам? — Казалось, сегодня темного принца уже не могло ничего удивить, но этот странный человек оставался полон сюрпризов.

— Если мой боец проиграет, клинок по праву перейдет к победителю. — Я начал уставать от этого слегка затянувшегося пролога, поэтому готов был отдать все, что угодно, ради скорейшего начала поединка.

— Имур действительно так хорош, как ты говоришь? — Айвель скинул куртку, оставшись в тонкой шелковой рубахе. — Или же ты просто пытаешься меня испугать?

Два тонких лезвия блеснули на солнце, выписав затейливую дугу, так что глаз едва успел уловить их движение.

Танцующий С Клинком получил свое прозвище не потому, что являлся отпрыском царствующей династии, он заслужил его по праву. Такое отточенное мастерство вырабатывается годами упорных тренировок, и не мне, простому деревенскому пареньку, месяц назад покинувшему родные пенаты, чтобы отправиться на войну, было тягаться с этим виртуозом. Дроу вырезал бы на моей груди любовное признание, посвященное очередной пассии, прежде чем я вообще успел бы что-то понять.

Если бы на месте Лама был кто-либо другой, можно было прикончить Динкса прямо сейчас. Но телохранитель, может быть уступая противнику в скорости, явно превосходил того в опыте, поэтому предсказать исход противостояния было практически невозможно.

— Приступим? — Дроу обращался не к стоящему напротив него имуру, а ко мне, как бы подчеркивая, что это поединок двух принцев.

— Да.

Айвель был вооружен двумя стилетами с тонкими длинными лезвиями. Его оппонент держал в одной руке короткий изогнутый меч, а другой сжимал гоблинский нож. Небольшое преимущество короткого меча компенсировалось малой длиной ножа, так что по большому счету противники находились в равных условиях.

Свита темного эльфа синхронно расступилась, образовав что-то вроде ринга. Наверняка не в первый раз секунданты принца участвовали в подобной дуэли, поэтому каждый заранее знал свое место. Еще секунду назад они стояли чуть ли не вплотную друг к другу, а затем, сделав всего несколько шагов в сторону, образовали круг, в центре которого остались лишь двое бойцов.

Я подозревал, что Лам не станет форсировать события, предпочтя сначала выяснить сильные и слабые стороны противника, чтобы только затем попытаться пробить брешь в его обороне. Начало боя подтвердило эту догадку. Имур действительно не пошел вперед, а принял низкую оборонительную стойку. Однажды я уже видел ее в действии — ссутуленная спина, голова втянута в плечи, полусогнутые ноги напряжены и готовы в любую секунду резко распрямиться, словно гигантская пружина, подбросив тело высоко вверх. Несведущему может показаться, что возвышающийся на две головы воин имеет преимущество над более низкорослым соперником, но это не так. И в случае с ассидом, и сейчас было прекрасно видно, что низкая стойка оказалась не только неожиданной, но и чрезвычайно неудобной для противников Лама.