Джим Хайнс - Приключения гоблина

— 217-цифрами, обозначенными на карте. Он изучил узоры на потолке, тщательно припомнив все изгибы и завихрения. Он еще раз пересчитал мраморные плиты.

— ... Сто сорок семь, сто сорок восемь, сто сорок девять. — Гном плюнул на последнюю панель. — Как же меня так занесло?

Дарнак расправил карту на полу и принялся тщательно выверять проделанный маршрут. Джиг заглянул ему через плечо. Извилистые галереи вели из центра карты, где изображением водоворота обозначалась первая комната, через многочисленные лазы и переходы к мосту над бездной с летучими мышами. От моста стрелки и линии тянулись к двери в правом верхнем углу пергамента. Гоблин в картах не разбирался, но, по его разумению, дверь в углу никак не могла вести в центральное помещение.

— Не могли мы настолько забрать вбок. — Гном, жуя хвост одной из черных косичек, описывал плотные круги вокруг листа и едва не спотыкался о Джига. — Даже если я ошибся на четыре-пять градусов в тех поворотах. Какой гнилой трюк — использовать восьмидесятипятиградусные углы вместо честных прямых. Надо не забыть это, когда вернусь домой. С их помощью можно соорудить пренеприятнейший лабиринт. Но к пропасти-то мы второй раз даже не выходили! — Тут он напустился на Рислинда: — А как случилось, что твою магию заклинило? Ты говорил, что ведешь нас к Некроманту. Если он не крохотная рыбка в этой колонне, я здесь никакого Некроманта не вижу.

— Я же еще тогда сказал: комната для меня закрыта. — Глаза Рислинда превратились в красные щелочки. Волшебник разглядывал стены. — Я думал, магия воды глушит мое восприятие, потому и скомандовал своим силам игнорировать эту комнату и вести меня к Некроманту.

Дарнак вновь посмотрел на карту.

— А, черт! — Он сгреб ее, смял в комок и швырнул в угол. — Все равно пальцы сводит.

— Это все, на что ты способен? — Бариус воздел руки. — Тебе сто тридцать два года. Силас Землетворец на твоей стороне, а ты только и можешь, что жаловаться на судороги в пальцах.

Он развернулся к Рислинду.

— Что до тебя, мой братец, то какая нам польза от твоих хваленых сил? Где твоя неземная мудрость, о великий? Я действительно был не прав, когда сомневался в тебе. Как велико должно быть твое искусство, если оно после всех блужданий способно привести нас ровно на то же место, с которого мы ушли.

— А может быть, он не ошибся? — подал голос Джиг. Ему почудилось, будто в комнате стало гораздо холоднее. Холоднее и темнее. — Что, если Некромант и правда здесь?

— Смешно, — отмахнулся Бариус. — Он прячется дальше, в каком-нибудь переходе, который мы пропустили. Повелителя можно увидеть только после победы над его слугами. Зачем, по-твоему, вообще нужны слуги?

Джиг нахмурился. Хороший вопрос. Может, самое время снова попросить о помощи? «Звездотень, я прав? Зачем Некроманту устраивать нам подобные игры?» Гоблин моргнул, когда ему в голову пришла мысль.

— Может быть... — Заговорив вслух, он понял, насколько смехотворна идея, но прервать речь уже не смел. Все ждали, когда он закончит. — Ну, Некромант ведь злой, верно? — Бариус закатил глаза, и Джиг торопливо продолжил: — Вдруг он делает это просто из вредности? Дразнит нас, как зверей, прежде чем убить. Понимаете, ему тут, наверное, особенно-то нечем развлечься. Возможно, ему скучно и одиноко.

— Повелителю темных искусств — одиноко? — У Рислинда поползли вверх обе отсутствующие брови.

«Разве это невозможно? Если это так, значит, Некромант прятался здесь все время и наблюдал за нами даже во время спора. Он, наверное, смеялся до упаду, когда мы снова оказались в этой комнате. Но откуда он смотрит?»

У Джига засосало под ложечкой, по спине потек пот. Он огляделся. В помещении, как и прежде, не было видно никого, кроме приключенцев. Спрятаться негде. Даже с помощью магии, вроде той, примененной Рислиндом наверху. Свет отражается от мраморных панелей, освещая каждый угол.

«Панели!»

Джиг вытаращил глаза. Загородки в коридорах перед нишами с мертвыми воинами такого же размера!

Риана сидела возле стены и со скучающим видом глодала хлеб. Рислинд замер с таким выражением лица, словно он только что вновь предпринял попытку обнаружить Некроманта, да вот Бариус помешал ему сосредоточиться. Дарнак расправил карту и принялся заново изучать путь, пройденный отрядом. За исключением нескольких смешков и вздернутых бровей волшебника, идею гоблина сочли пустой тратой времени. Что может понимать гоблин? Но он прав. Он почему-то не сомневался в этом.

— За панелями.

Услышала только Риана. Глаза у нее округлились, щеки побелели.

— Ты уверен?

Он не успел ответить. Стены колыхнулись от громоподобного смеха. Рислинд вскинул руки со скрюченными пальцами, готовый обрушить заклятие, меч Бариуса с шипением вырвался из ножен, а Дарнак схватил свою дубину. Все растерянно вертели головами. Плечо Джига запахло паленым — Клякса выжег восемь точек на кожаном насесте.

— Очень хорошо, маленький гоблин. — Голос раздавался одновременно отовсюду. Даже гоблинские уши не могли определить местонахождение говорящего.

— Покажись, Некромант, — произнес Бариус спокойно. — Сразись с нами в честном бою и умри как мужчина.

Дарнак печально вздохнул. О приключениях и подвигах Джиг знал не очень много, а потому испытывал сильнейшие затруднения, пытаясь верно подобрать слово для сочетания понятий «честный бой» и «некромантия». Бариусу хорошо, он опять дорвался до возможности разыгрывать из себя благородного героя. Гоблин не в претензии. Пускай все внимание обращено на принца, чего тот, несомненно, и добивался. Джиг готов уступить роль главной мишени.

— Вы прекрасно справились, — продолжал голос. — Мои воины должны были прикончить вас в коридоре, но ваш волшебник гораздо могущественнее, чем я ожидал. Дурак, но могущественный.

Глаза Рислинда сделались багровыми. Он не издал ни звука.

— Давай, маг. Найди меня, если сможешь. Я здесь, только тебе не дотянуться. Жду и смеюсь.

— Ты можешь найти этого негодяя? — воскликнул Бариус. На сердитый кивок брата он прорычал: — Тогда чего тянешь?

«Некроманту только того и нужно!»

Джиг не успел ни подать голос, ни попытаться остановить волшебника еще каким-нибудь способом. Пальцы Рислинда распрямились. Он повернулся к одной из панелей, и из его рук вылетело пламя.

Гоблин съежился и закрыл лицо. Оранжевый шар осветил комнату. Ноздри наполнились едким черным дымом, и, даже стоя за колонной, гоблин ощутил, что его кожа нагрелась. Как волшебник ухитряется прикасаться к этому огню, держать его и управлять им?

Пламя угасло. Пальцы чародея вновь скрючились и распрямились. К стене устремилась вода. Едва касаясь черного мрамора, она мгновенно замерзала. Пока нарастал ледяной щит, с потока упало несколько крупных снежинок.