Ярослава Кузнецова - Золотая свирель

Взглянула на берег — песчаного замка уже не было видно. В воздухе разливался странный млечный свет, дважды отраженный зеркалом льда и пепельной дымкой неба. Не отрывая ног, я заскользила вдоль берега, поглядывая на свое перевернутое отражение. Меня забавляла зелень кожи, какие-то странные пятна и полосы, нырки и неуклюжие взмахи рук.

Потом мне показалось, что на мне нет одежды.

Я остановилась, огладила новое платье. Отражение послушно потрогало себя за бока. Живот и грудь у него светились белым, а руки казались гораздо темнее. Эй, что это?

Я наклонилась недоуменно — отражение наклонилось навстречу. Скуластая мордашка с острым подбородком, широко расставленные темные раскосые глаза, неаккуратная грива волос явственно зеленого цвета…

Это не мое лицо. Это не я, провалиться мне на этом месте. То есть, совершенно, абсолютно не я!

Отражение, повинуясь моим порывам, ощупало свои щеки и нос, скорчило рожу и опять высунуло язык. Физиономия у отражения несомненно создавалась для всякого рода гримас. А язык был серый, тонкий и раздвоенный на конце.

Отражение оказалось совершенно обнажено, я разглядела смешные веточки ключиц, узкие плечи, маленькую девчоночью грудь и трогательно сомкнутые коленки. Кожа отражения была зеленоватой, ее покрывали темные полосы и пятна, сходящие на нет на бледном животе.

Я опустилась на колени, чтобы лучше видеть. Существо из опрокинутого мира точно повторяло мои движения.

— Эй, — сказала я. — Кто ты?

У существа шевельнулись губы, беззвучно дублируя мой вопрос. Глазастая мордашка отражала безмерное удивление — мое или его собственное, поди разбери…

— Кто ты? — спросила я еще раз. Существо из-подо льда задало мне тот же вопрос.

Я улыбнулась — и она улыбнулась, опоздав на долю мгновения. Я положила ладони на лед, вернее, на ее ладони, поспешно подставленные снизу, отделенные от моих только слоем замерзшей воды.

— Вылезай оттуда, — сказала я. — Вылезай, покатаемся.

Ее губы забавно шевелились. А глаза напоминали зеркальные очи Перлы — абсолютно черные, лишенные белков и радужки, только не отражающие все вокруг, а совсем наоборот… они походили на большие замочные скважины, так и хотелось прильнуть к ним собственным глазом и посмотреть, что там внутри. Еще у нее оказались удивительные уши: они высовывались из копны волос, очень большие, зубчатые, похожие на крылья летучей мыши.

Существо глядело на меня из-подо льда — странное, немного смешное, немного страшноватое. Оно играло со мной точно так же, как и я с ним, и, похоже, удивлялось не меньше.

Снова обмен улыбками, потом губы ее задвигались, и я услышала собственный голос:

— Меня Лессандир зовут, а тебя как?

Мы обе ошарашено прислушались, похлопали глазами и переспросили:

— Как?

И расхохотались.

Она, растопырив локти, начала наклоняться к разделяющей нас гр а нице — я вдруг осознала, что делаю то же самое. Глаза существа невероя т но приблизились… расплылись от приближения… губы мне обожгло прико с новение льда… он вдруг замутился от нашего дыхания и потек, проплавл я ясь…

Резкая боль в затылке мгновенно отрезвила меня. Я схватилась за больное место — и нащупала чью-то пятерню, накрепко вцепившуюся в вол о сы. Внизу, на краю зрения, блеснул длинный светлый луч… лезвие меча, крест-накрест перечеркнувшее размытый силуэт о т ражения. От кончика лезвия по льду мгновенно разбежалась сетка тонких трещин, лед п о белел и перестал быть прозрачным.

Рывком меня вздернули на ноги.

Отпустили. Развернули.

Матовый отсвет кольчуги под черным, с серой отделкой, нарамником. Грубый плащ цвета ржавчины, волосы такого же цвета, только на тон темнее. Жесткое, даже угрюмое лицо, очень внимательные, чуть пр и щуренные глаза. Эти глаза и подсказали мне, что передо мною не человек.

А так незнакомец был поразительно похож на какого-нибудь рыцаря из дружины к о роля Леогерта Морао. Кроме того, я еще ни разу не видела, чтобы кто-то здесь носил ор у жие (Ирисов крохотный нож не в счет — им разве что мышь можно было бы убить, да и то, если она сама на этот нож с разбегу кинется).

Незнакомец смерил меня недружелюбным взглядом и спросил:

— Смертная женщина. Откуда ты здесь? Или тебя Ската притащ и ла?

— Ската — это та, что подо льдом?

Он с лязгом вбросил меч в ножны. Дернул головой, приказывая мне двигаться следом, а сам зашагал по льду к берегу. Я поспешила за ним.

— Кто ты такая? — бросил он через плечо.

— Меня зовут Лессандир, я…

— Ты спятила — открывать свое истинное имя? Ты и ей его открыла?

— Кому? Этой… Скате? Да…

— Ты безумна.

— Это имя дал мне Ирис. Вообще-то меня Лестой зовут.

— Вот так и называйся… Леста.

Мы вышли на твердый, глазурованный инеем песок. Рыжеволосый незнакомец дв и нулся направо, вдоль застывшей кромки прибоя.

— Я неплохо знаю вас, смертных. -Гголос его сделался чуть мягче. — Я знаю, что и с тинное имя не имеет над вами абсолютной власти. Однако не стоит слишком надеяться на это, Леста. Полночь хитра, а ты доверчива.

— Полночь?

— Ската — тварь из Полуночи, демоница. Она чудовище, горгулья.

— А что она хотела от меня?

— Заманить к себе. Сожрать. Поменяться телами. Не знаю. Держись подальше от нее.

— А почему я должна верить тебе?

Он остановился. Посмотрел на меня, откинув голову. Лицо у него б ы ло тонкое, сухое, но особой изысканностью черт не поражало. Угол губ оттягивал шрам, отчего бледный рот казался брезгливо перекошенным. З а то удивительны были глаза — длинный разрез век, формой напоминающий ивовый лист; и цвет этих глаз — ветрено-зеленый, зябкий, пронз и тельный цвет раннего утра.

— Не верь. — Он холодно улыбнулся. — Когда я уеду, можешь вернуться и продолжить приятную беседу с демоном. Однако, пока я здесь, делать эт о го не советую, потому что если я до нее доберусь, я ее прибью, чем бы это для меня ни кончилось.

— Вы враги?

— Не влезай в наши дела, Леста, целее будешь. Иди лучше к своему… кто, ты сказала, твой хозяин?

— Я сама себе хозяйка.

Он поморщился:

— Кто тебя пригласил… или украл…

— Никто!

— Иди к своему Никто, смертная женщина, и не высовывай носа у него из-за спины. Здесь так же легко погибнуть, как и в серединном мире… е с ли не легче. Смотри. — Он повел рукой, и я увидела, что мы стоим в двух шагах от руин песчаного городка. — Видишь? Это работа твоей пятнистой подружки. Пробралась к нам, зараза. Перла, как всегда, безал а берна, вечно от нее к нам гости лезут.