Холли Лайл - Подстрекатель

Он сказал правду. Вскоре они подошли к скале, вдоль которой пролегала узкая, мощенная камнем дорога и низкая каменная стена, несомненно, предназначенная для того, чтобы путники не свалились с обрыва в глубокое ущелье. Фарси остановил Велин и указал налево.

— В этой стороне находятся развалины маленьких домов, некогда знаменитого рынка, бань и еще нескольких общественных зданий. Некоторые жители деревни все еще наведываются туда, чтобы получше рассмотреть надписи на камнях в надежде отыскать в них какой-нибудь смысл. Я не занимаюсь подобными вещами. Слова мертвых и пыль далеких веков не привлекают меня. А справа заброшенная часовня. — Фарси пожал плечами. — По крайней мере я полагаю, что это часовня, потому что она построена по той же архитектурной модели, что и часовни, которые когда-то строили здешние жители. Обитатели деревни нечасто приходят сюда, потому что никаких надписей здесь нет. Да и расположено сие место слишком неудобно по сравнению с другими частями этого маленького города.

— Значит, мы отправимся направо?

Фарси улыбнулся.

— Сейчас вы услышите шум водопада. Скоро вы его увидите собственными глазами. Лично мне он кажется похожим на живое существо.

Они обошли вьющиеся растения, устилавшие землю, и выступавшие наружу корни деревьев, обогнули крутой поворот, и вскоре Велин услышала шум водопада.

Когда они подошли к оврагу, шум падающей воды усилился. Когда же они перешли овраг по мосту, шум стих, но затем снова усилился, когда они вошли в темный туннель. До этого спутники не прикасались друг к другу, но когда их окутала непроглядная тьма, Фарси взял Велин под руку. В темноте грохот водопада казался еще более громким и подсказывал им, в каком направлении следует двигаться. Фарси приходилось повышать голос, чтобы перекричать шум падающей воды.

— Не слишком далеко, но чем ближе мы подходим к месту назначения, тем более скользкими становятся камни у нас под ногами. Не торопитесь и крепче держите меня за руку.

Велин подумала, что для приятного вечера это уж слишком. Ну почему ее спутник не сказал ей, что им предстоит долгий путь, что к концу путешествия они будут валиться с ног от усталости, что дорога пролегает через туннель, куда она ни за какие деньги не решилась бы войти одна. Она ответила бы ему, что предпочитает оставаться в своей душной комнате и не желает никаких развлечений ценой такого страха.

Однако вместо этого Велин позволила Фарси вести ее сквозь тьму, удивляясь тому, как хорошо тот ориентируется и легко находит дорогу. Неужели он видит в темноте так же хорошо как кошка? А может, он следует по туннелю, ощупывая ногами ведомые ему одному указатели правильного пути? Этого Велин не знала. Ей было известно только одно — стены туннеля, через который они шли, находились друг от друга на таком большом расстоянии, что если она выдернет руку из ладони своего спутника, то наверняка потеряется во мраке и никогда не выберется наружу.

Некоторое время спустя Фарси спросил ее:

— Видите, что находится наверху?

Велин прищурилась, напрягая зрение. Но ничего так и не увидела в кромешной тьме, но поняла, что крошечное пятнышко на потолке, которое, как она посчитала, привиделось ей, оказалось настоящим. Оно было бледно-зеленого цвета и теперь с каждым шагом увеличивалось в размерах.

— Поразительно, — сказала Велин и потянула своего спутника вперед, желая побыстрее покинуть царство бесконечной ночи.

Фарси остановился, обняв ее за талию.

— Осторожно, — негромко произнес он. — Торопиться не следует. Вы можете сойти с дороги, а я потом потрачу уйму времени на ваши поиски, если мне это вообще удастся. Надеюсь, что туннель проверял кто-нибудь из правоверных. Хотя, вполне возможно, по нему уже проходила масса тех, кто правоверными не является.

Велин вздрогнула — холод и сырость туннеля могли бы стать убедительным объяснением, вздумай Фарси спросить ее о причине беспокойства, — но сейчас она сильнее всего ощущала страх и присутствие чего-то необъяснимого, призрачного.

— Не могу даже представить себе, что может быть достойно такого долгого путешествия, — сказала она.

Через несколько секунд Фарси вывел ее из туннеля на свет, и Велин пришлось взять свои слова обратно. На другой стороне туннеля буйно и пышно произрастали фруктовые деревья и декоративные кустарники. Слева от выхода Велин увидела здание с куполом. В нем уже давно отсутствовали оконные стекла, однако плавные, изящные линии древней архитектуры производили такое же впечатление, как и в те времена, когда оно было только что построено. С правой стороны строения, немного позади него с высоких черных утесов срывался водопад. Над водяной пеленой играла радуга. Увиденное заставило Ве-лин издать непроизвольный возглас восхищения.

— Красиво, правда? — спросил Фарси.

— Никогда не видела ничего подобного столь безупречной красоте или более приятного глазу, — призналась Велин.

Ее спутник рассмеялся.

— Вас еще ожидают более приятные сюрпризы. А сейчас пойдемте в часовню.

В часовню? Да, верно, когда-то она была настроена развлекаться, и если повезет, то благодаря умелому любовнику на какое-то время покинет свое тело. Но это было не здесь, а в доме, в который ее упрятали ублюдки из Ордена, пока не бросили в этой душной дыре. Но то настроение давно прошло. Сейчас же Велин почувствовала, что сильно проголодалась и ее морил сон. В данную минуту это самое для нее главное, а уж потом, насытившись и выспавшись, она, может быть, подумает и о сексе.

Однако Фарси, упрямо тащивший ее за собой, подобно ребенку, который ведет своих несговорчивых родителей к любимой игрушке, сумел-таки заразить ее своим неподдельным энтузиазмом. Когда он провел ее под сводами поросшей мхом арки в часовню, Велин остановилась, и от увиденного у нее перехватило дыхание.

Совместными усилиями природа и искусство превратили некогда симпатичную часовенку в идеальный уголок для возлюбленных. Часть крыши давно обвалилась, пропуская внутрь необходимый для нормального роста растений свет. Прекрасные каменные стены увивал плющ, наполнявший воздух сладкими ароматами, столь же головокружительными, как и само желание. В дальней части часовни, там, где когда-то находилась купель для крещений или алтарь для жертвоприношений, из стены с журчанием била струя воды, стекая в прозрачный пруд, берега которого украшали изысканные кружева мха. Из пруда вода стекала в выкопанный в земле желоб, который на ступеньках раздваивался, образуя соответственно два водопада. Ступени вели в главную часть часовни, стекая оттуда двумя журчащими струями. Здесь, поблескивая чешуей, сновали маленькие яркой расцветки рыбки. Высоко над головами, среди зарослей плюща, порхали, красуясь радужным оперением, птицы. Они летали так быстро, что уследить за их полетом можно было лишь с трудом. Они то перелетали от цветка к цветку, то на короткое мгновение зависали в воздухе, словно удерживаемые некими колдовскими чарами, чтобы затем взмыть вверх и вылететь через отверстия в крыше, напоминая крошечные огненные ракеты праздничного фейерверка. В том месте, где сходился двойной водопад, располагалась огромная чаша из слоновой кости, в которой лежали подушки и покрывала из шелка и льна. Прямо в водопаде возле чаши охлаждалась бутылка золотистого вина. На алтаре лежал хлеб, плоды сеппе и печенье из таратели — легендарные афродизиаки. На маленькой подставке стояла лютня, среди подушек — книга в золоченом переплете. Велин узнала ее по роскошному переплету — это была «Поэзия влюбленных» Кармати Торури.