Майкл Стэкпол - Секретная карта

Он нахмурился.

— Вы знаете, что я собираюсь уехать вместе с ними?

— Мы предполагали.

— Мы отплывем на этой неделе.

Нойана нахмурилась.

— Полагаю, это невозможно.

— У нас нет выбора, Нойана.

— Я поняла, господин мой. Это ваше решение. — Она торжественно кивнула. — Что ж, тогда мы начнем прямо сейчас, да, Владыка?

Джорим внимательно посмотрел на нее; она, казалось, говорила совершенно искренне, без всякой задней мысли.

— Может быть, Нойана, теперь вы скажете мне то, что собирались?

Она кивнула.

— До того, как вы покинули нас, Владыка, вы наделили нас своей силой. Вы создали касту майкана. Вы заповедали свято хранить ваш дар. Мы должны были учиться и совершенствовать свое мастерство, творить новое и преумножать могущество. Вы сказали, что когда-нибудь вернетесь и попросите нас показать, чего мы достигли; теперь мы должны вернуть вам ваш дар.

Нойана развела руки в стороны; длинная накидка распахнулась.

— Когда вы появились, у меня не было сомнений, что вы Владыка Теткомхоа, и мы должны вернуть вам вашу силу, но другие колебались. После чуда, сотворенного вами на поле сражения, последние сомнения развеялись. Старейшины подтвердили это. Они согласны вернуть то, что принадлежит вам по праву.

— Принадлежит мне по праву?

— Да, Владыка Теткомхоа. Вы дали нам всего одну неделю, но майкана сумеют научить вас. — Нойана посмотрела на Джорима с выражением бесконечной веры на лице, и его сердце забилось сильнее. — Вы вернулись к нам, обладая возможностями человека. Вы должны встретиться с Мозолоа, обладая могуществом бога. Когда мы вернем вам силу, никто и ничто — ни на земле, ни на небесах, — не остановит вас.

Седьмой день Месяца Волка года Крысы.

Девятый год царствования Верховного Правителя Кирона.

Сто шестьдесят второй год Династии Комира.

Семьсот тридцать шестой год от Катаклизма.

Иксилл.

Келес очнулся с головной болью; царапины на лбу горели огнем. Он не помнил, что ему снилось; ощущение неведомого ужаса странным образом перемежалось со спокойным удовлетворением. Все это имело какое-то отношение к его сестре, но Келес не мог собрать из разрозненных обрывков целую картину. Боль прогнала мысли, и он снова чуть не провалился в забытье, но сумел усилием воли остаться в сознании.

Открыв глаза, Келес некоторое время не мог вспомнить, где он находился. Лампы Боросана освещали лишь небольшую часть огромного зала. В свете одного из фонарей Келес увидел Кираса и Моравена; казалось, они спокойно спали. Возле воинов неподвижно стоял на страже танатон. Вирук спал сидя, прислонившись к стене.

Тайрисса улыбнулась Келесу.

— Он сказал, что ты сейчас проснешься.

— Он? — Келес попытался сесть прямо, но слабость заставила его снова опустить голову. Он понял, что лежит поверх одной из гробниц, и его передернуло.

Тайрисса указала на Сота, присевшего на корточки рядом с Боросаном.

— Его имя Урардса.

Келес кивнул.

— Я долго был без сознания?

— Почти всю ночь. Ты спокойно спал. Боросан тоже. Шторм кончился, но Кирас очень плох. Моравен по-прежнему не приходит в себя. И Рекарафи сказал, что ему необходимо отдохнуть.

— А ты? Ты поспала хоть немного?

Она покачала головой.

— Со мной все в полном порядке.

Келес дотронулся до швов на лбу.

— Твоя работа?

Тайрисса кивнула.

— Останется шрам — в пару к тем, что на спине.

— Спасибо, Тайрисса.

Глун поднялся на ноги, предоставив Боросану возиться с джианриготами.

— Сознание возвращается к тебе.

— Да. — Келес с трудом приподнялся на локтях. — Спасибо за то, что спас нас.

— Почему ты решил, что это я вас спас? — Бледнокожее существо склонило голову набок.

— Сигнальный свет перед началом шторма. Ты указал нам дорогу к этому святилищу.

Урардса развел руки в стороны и повернулся на пятках, чтобы Келес мог получше разглядеть его тело и набедренную повязку, превратившуюся в грязные лохмотья.

— Ты видишь на мне что-то блестящее?

— Нет, не вижу. — Келес потянулся, чтобы почесать лоб, но Тайрисса перехватила его руку. — Ты отрицаешь, что подал нам знак?

— А у тебя есть подтверждения тому, что это был я?

— Нет. — Картограф опустил руку. — Ты собираешься и дальше отвечать вопросами на мои вопросы?

— А ты собираешься и дальше задавать вопросы, которые не подразумевают ответов?

Келес взглянул на Тайриссу.

— Ты долго это терпела, прежде чем решила, что пора бы разбудить меня?

Она улыбнулась.

— А ты как думаешь?

Келос застонал, и Керу рассмеялась. Он перевел взгляд на Сота.

— Как ты здесь оказался?

— Меня похоронили вместе с остальными. — Он взобрался на надгробие и присел на корточки рядом с Келесом. Подняв руку, он указал наверх, на одну из ниш в стене. — Я лежал вон там.

Келесу в голову немедленно пришла целая дюжина вопросов, но он решил хорошенько подумать, прежде чем что-либо спрашивать. Если Сота похоронили в этом мавзолее, его определенно посчитали мертвым. Могилы снаружи относились ко времени Императрицы Кирсы. Значит, разумно предположить, что Урардса вместе с прочими отправился в Пустоши, когда еще существовала Империя. Если он не покидал усыпальницу с тех пор, значит, находится здесь уже больше семи сотен лет.

— Тебя приняли за мертвого и похоронили. Кто это сделал?

Урардса пожал узкими плечами.

— Я над этим не задумывался. Сейчас я Глун, но прежде находился на ступени, называемой Миркаль. Я был больше, чем теперь, — хотя и не настолько, как тогда, когда был Анбором. Будучи Анбором, я познакомился со многими великими воинами Империи; позже я стал Миркалем. Тем не менее, они позвали меня с собой. Я по-прежнему мог сражаться, хотя этого от меня никто не требовал.

— И все же. Тебя сочли мертвым и похоронили вместе с этими воинами. Что произошло? Почему все они погибли?

Глун улыбнулся и сощурил четыре золотых глаза.

— Это звучит поразительно, Келес Антураси, но я не знаю. Я способен видеть будущее, но не прошлое. Мне неизвестны подробности. Однако я знаю, какие обстоятельства предшествовали моим похоронам. Я расскажу тебе обо всем, но прежде…

Урардса вытянул вперед руку с толстыми пальцами и провел ладонью над лицом Келеса, вокруг головы, над плечами, едва не касаясь его; он словно пытался поймать невидимое насекомое. Выражение его лица не менялось, но зрачки золотых глаз стремительно двигались, иногда одновременно в разных направлениях.

Наконец он опустил руку.

— Когда я увидел тебя, твое будущее было туманным и неясным. Потом ты упал и ударился головой; ты должен был умереть. Но ты не умер. — Глун посмотрел наверх. — Возможно, дело в магии. Впрочем, неважно. Теперь я вижу в твоем будущем не одну, а несколько линий жизни.