Алексей Ворон - По запаху крови

К обеду охотники вернулись потные, довольные и голодные. Несколько окровавленных туш невезучих вепрей водрузили на вертела над разведенными прислугой кострами. Посреди поляны был затеян веселый пир, где, позабыв о холоде и грязи, оголодавшие мужчины набивали свои животы мясом.

Морейн наблюдала за веселящимся на краю поляны королем. Его развлекал Убракий, демонстрируя какие-то ошеломляющие приемы по захвату добычи. Он наскакивал на огромную тушу убитого и уже изжаренного кабана и в очередной раз протыкал копьем, мызывая хохот у зрителей перекрываемый громоподобным ревом Огненной Головы.

Квелин сидела на коленях у разомлевшего мужа, хвасталась своей невероятной отвагой, проявленной на охоте. Рикк смеялся, не веря ей. Квелин призывала окружающих и Морейн в качестве свидетелей. Подтвердить ее подвиги соглашался только Каэль, принесший на своем копье тушу самого большого вепря и теперь с полным основанием считающий себя лучшим охотником. Получив всеобщее признание, Каэль стал необыкновенно веселым и дерзким и был готов разделить свою радость со всеми остальными.

Бренн смотрел отсутствующим взглядом на охмелевших родственников сам он практически не пил. Гвидион не ездил на охоту, и без него принцу было скучно.

Морейн наблюдала за Бренном, пытаясь придумать повод привлечь к себе его внимание. Бренн обладал редкой способностью быстро менять свое настроение. Только что он был разъярен, клокотал от гнева, а в следующий миг мог стать веселым и добрым. Несколько мгновений назад он развалился под деревом, вытянув длинные ноги, расслабился как сытый кот, лениво пил из рога забродивший мед, а сейчас его тело было напряжено, будто у хищника, готового к прыжку.

«У него взгляд отчужденный, словно у Гвидиона, — подумала Морейн, — но маг сам отталкивает от себя мир, чувствуя свое превосходство, а у Бренна такой вид, будто мир отталкивает его. Он должно быть безмерно одинок». Морейн поймала его отрешенный взгляд, но Бренн, казалось, даже не видел ее, как будто смотрел сквозь принцессу своими бледными глазами под белесыми, словно покрытыми инеем, ресницами. Сердце Морейн болезненно сжалось, она могла бы развеять одиночество этого ледяного витязя.

— Пора продолжить охоту, — внезапно произнес Бренн, прервав свое долгое молчание, и нетерпеливо махнул рукой стоящим неподалеку мужчинам.

Воины подвели перепуганного юношу-раба, которого предусмотрительно прихватили заранее, зная странный нрав своего господина. Морейн, потрясенная, не верила своим глазам. Хотя ей много приходилось слышать при дворе о жестокости Поэннинского вождя, она даже не могла себе представить, что можно охотиться на людей. Порыв сочувствия всколыхнул ее сердце.

— Неужто славный поэннинский витязь будет охотиться на этого бедного мальчика, неспособного еще даже выйти на бой?! — возмущенно воскликнула Морейн. — Не лучше ли тебе избрать себе врага более сильного и достойного, чем ребенок?

Юноша, не зная, какое место на самом деле занимает Морейн при дворе, бросился в ноги своей заступнице.

— Госпожа, умоляю тебя, защити меня, — заплакал он.

Бренн расхохотался:

— Ты выбрал самого могущественного покровителя при нашем дворе, раб.

Повернувшись к Морейн, Бренн сказал:

— Дичь — не враг, моя принцесса. Ей незачем быть сильнее меня, чтобы доставить мне удовольствие.

— Только трус может так говорить! — воскликнула Морейн.

Можно было подумать, что ей нравится распалять его ярость. Кровь бросилась ему в лицо, сделав его багровым.

— Может, нам и правда найти более достойный предмет для нашей охоты, как ты думаешь, Морана?

— Конечно, — подхватила Морейн, вступая в очередную игру, — выбери кого-нибудь, кто может противостоять тебе.

— Но кто же может действительно противостоять человеку в лесу, — Бренн обернулся к братьям, — как вы думаете?

— Только эти скользкие твари из ее племени, — подхватил его тон Каэль, указывал пальцем на Морейн. Каэль, так же как Рикк, нередко составлял компанию брату в его диких развлечениях.

— Да брось, — Бренн улыбнулся, — неужели этот хилый народец действительно способен соперничать с нами?

— Если бы этот, как ты выразился, народец не вымирал, а был в прежней силе, то вы бы не властвовали над всем Островом, — вызывающе произнесла Морейн.

— Не смеши меня. Твой братец, насколько я помню, не смог противопоставить нам ничего, кроме вялых взмахов меча, и тут же расстался с жизнью. — Бренн помахал по воз духу ладонями, словно отбиваясь от насекомых, и откинулся назад на землю, изображал убитого.

— Встретился бы ты с ним один на один, да еще и в лесу я бы посмотрела, кто из вас там расстался бы с жизнью, — запальчиво ответила Морейн.

— Какая разница, — спросил Бренн, поднимаясь, — в лесу или на поле боя? Он уже проиграл свою битву, потому что оказался слаб. Я ненавижу слабых.

Внезапно дыхание Бренна сбилось, и он закашлялся.

— Насколько я знаю, ты так и не решился помериться с ним силой, — презрительно заявила Морейн, позабыв о том, как ее радовал этот факт прежде. — Серасафа убил король, а ты прятался за его спиной. — Бренн откашлялся и остановил на Морейн удивленный взгляд, будто только заметил ее, а она мечтательно продолжила: — Лес, он полон жизни, он родной дом нашему племени, и в лесу тебе с нами не тягаться.

Она не заметила предостерегающего жеста Квелин, которая не решилась высказать вслух свои опасения.

— Да-а? — довольно протянул Бренн. — Как ты думаешь, Рикк, стоит нам проверить слова заносчивой девчонки?

— Если ты пустишь по ее следу собак, вряд ли она будет по-прежнему думать, что ее племя превосходит наше, — Рикк зловеще расхохотался, не обращая внимания на попытки Квелин остановить его.

Морейн запоздало опомнилась. Она оглянулась, ища глазами короля. Белин стоял на другой стороне поляны, отрабатывая с Убракием новые приемы боя на мечах.

То, что показалось сначала забавной игрой, теперь превратилось в кошмарную охоту, где преследуемой жертвой оказалась она сама. Морейн жалела о брошенном вызове и готова уже была вернуться и попросить прощение за свою дерзость. Если бы король был поблизости, он не позволил бы братьям устроить на нее травлю. Боги, какая глупость бегать по лесу преследуемой охмелевшими охотника ми и их собаками. Ей надо пробраться лесом к другой стороне поляны, где она видела короля, и рассказать ему, какую жестокую игру затеял его безумный брат.

Морейн остановилась, прислушалась к доносящемуся шуму, пытаясь определить, в какую сторону ей идти. Пока принцесса раздумывала, на ее глазах небо внезапно потемнело, сгустились тучи, закрыв собой заходящее солнце. Боги грозно расхохотались громом, угрожая обрушить на землю свое проклятье. Поднялся ветер, зловеще завывая в голых ветках осенних деревьев. Стало холодно. До слуха Морейн донесся собачий лай, и принцесса решительно двинулась ему навстречу. Собак она боялась меньше, чем людей.