Дженни Вурц - Корабли Мериора

— Я мало знаю о милости, — прошептала Джинесса. Ей снова вспомнился погибший муж. Бури — они ведь тоже бушуют по воле Эта. Вот тебе и вся милость.

— Жизнь и принц Аритон тебя научат.

Брат Клайтен встал со скамейки. Он больше не улыбался. Взгляд его желто-зеленых глаз показался Джинессе горьким отваром. Служитель Эта пытался унять страх в ее груди, но вдова не поняла его намерений.

— Мы с тобой еще встретимся, — сказал брат Клайтен. — А сейчас я провожу тебя до ворот. Увы, у меня нет больше книг, способных тебе помочь.

Джинесса пустилась в обратный путь. Каждый ее шаг сопровождался мучительными сомнениями. На одной чаше невидимых весов лежала радость ее детей. Появление Аритона вырвало их из горестного оцепенения. По правде говоря, он относился к ним заботливее, чем родной отец. На другой чаше громоздились туманные и пугающие слухи, связанные с именем этого человека. Доброта Аритона уживалась в нем с необычайной скрытностью. Если он задумал обман… Джинесса чувствовала: ей не хватает ума, чтобы понять причины, заставившие его пуститься на подобные ухищрения.

Раздумья утомили ее сильнее пройденных лиг. Под конец верх в ней взяла ее всегдашняя робость. Джинесса побоялась пойти к Аритону и напрямую расспросить обо всем, что ее тревожило, но и не запретила двойняшкам водить с ним дружбу.

Поистине этот год для Мериора был урожайным на чужаков. Вскоре после путешествия Джинессы к служителям Эта в деревушке появилась совсем молодая женщина. Она сняла хижину и объявила, что будет готовить и продавать лекарственные снадобья. Местные жители отнеслись к этому весьма благосклонно: ведь ближайший лекарь жил в Шаддорне. Заболевшего ребенка или покалечившегося рыбака приходилось везти двадцать лиг по тряской дороге в приют служителей Эта. Деревенские кумушки, встречаясь в двух мериорских лавках, живо обсуждали появление незнакомки. Больше всего их занимало, не связан ли ее приезд с теми двумя чужаками, которые обосновались на работном дворе и строят там корабль. Одна лишь Джинесса знала, что их пересуды вовсе не беспочвенны, но, как всегда, молчала и украдкой наблюдала за незнакомкой.

Хотя Мериор и был невелик, его жители держались от пришлых на расстоянии. Аритон и Дакар далеко не сразу узнали о появлении новой жительницы. При крайнем любопытстве мериорцев никто из них не разболтал заранее, что знахарка собирается прийти взглянуть на строящийся корабль.

Дорогу ей показал местный старик-пьянчужка. Растягивая слова, он с необычайной серьезностью пояснял:

— Да, там ты и найдешь человека, о котором спрашивала. Пойдешь по тропинке в сторону Скимладской косы. Как заслышишь стук молотков, иди прямиком на звук.

Осень выдалась непривычно спокойной. Бури, обычно прилетавшие со стороны Кильдейнского океана, в этом году щадили равнины восточного побережья. Мангровые деревья, окаймлявшие мериорскую гавань, успели сбросить часть листвы и обзавестись новыми блестящими листьями. Среди них торчали почерневшие куски других деревьев, выброшенных морем во время шторма. Отсутствие бурь не означало полного штиля. Ветры продолжали дуть, и достаточно сильно, отчего убогая Дакарова хижина сотрясалась всеми стенами. Между тем наполовину готовый шлюп стоял как вкопанный.

Полосы низких облаков напоминали насквозь промокшее шерстяное одеяло. Молотки в это утро почему-то не стучали.

Знахарка шла, приподняв край юбки. Поначалу ей угрожали выразительно пахнущие лужи, которыми изобиловал рыбный рынок, потом их сменили насквозь мокрые травы. Так она добралась до калитки, украшенной драными чулками Дакара. Ленясь стирать сам, Безумный Пророк вывесил их полоскаться под дождем (он очень жалел, что не существует природной стихии, которая бы их еще и заштопала). Знахарка остановилась, услышав звонкий насмешливый голос, раздававшийся откуда-то из глубины двора.

— Так строгают дрова, а не доски. Рубанок тебе не утюг, чтобы им водить во все стороны. Он может двигаться только вдоль волокон, но не поперек.

Говоривший стоял возле недостроенного корабельного остова, склонившись над двумя лохматыми детскими головами. Его длинные пальцы легли поверх грязных детских пальчиков и развернули рубанок в нужную сторону. Инструмент обрадованно запел. Из отверстия поползла тонкая ленточка стружки. Ребенок закричал, довольный своей работой. Второй, уцепив взрослого за другую руку, доказывал, что сейчас его очередь строгать.

В этот момент Аритон Фаленский поднял голову.

Колдунья, нарушившая его покой, умела подмечать любую мелочь и извлекать из нее множество сведений. Она сразу заметила, что Аритон одет в простую матросскую блузу, безупречно чистую, но сильно измятую, ибо он занимался не свойственной наследному принцу работой. Потом ее внимание переместилось на темные, давно не стриженные волосы, с небрежностью прикрывавшие глаза, которые явно не утратили остроту взгляда и магическое восприятие. Бронзовый загар и покрой рубашки почти полностью скрывали давние шрамы. За учтиво поднятыми бровями пряталось искреннее удивление.

Пение рубанка оборвалось. Двойняшки повернули чумазые лица и уставились на пришедшую. Тот, кому удалось обуздать непокорный рубанок, сдул стружку и требовательно спросил:

— А она кто такая?

— Неужели твоя мать не научила тебя повежливее вести себя с незнакомыми людьми? — немедленно отозвалась молодая женщина.

— Это ты — незнакомый человек? — усмехнулся Повелитель Теней.

Пришедшая не ожидала, что от взгляда Аритона у нее все-таки дрогнет сердце. Она осторожно провела пальцем по гладкой поверхности доски. Каждое волокно говорило ей о заботливом отношении Аритона к дереву и о его умелых руках. «Хватит играть глупую игру», — решила она и тихо сказала:

— Я не знаю.

— Но кто она такая? — допытывалась чумазая девчонка, хватаясь за руку Аритона.

— Эту женщину зовут Элайра, — ответил он. Певуче произнеся ее имя, Аритон спросил напрямую:

— И кого же ты хочешь видеть: меня или Дакара? Элайра помнила обаяние этого голоса, но не знала, что обучение у Халирона придаст ему дополнительную силу.

— Я пришла как друг.

— Там, откуда ты пришла, ничего не делают просто так, без цели.

Бесстрастное выражение его лица лишь усилило правдивость этих слов. Аритон кивнул в сторону кособокой двери хижины. Уголки рта чуть дрогнули.

— Или кориатанки предпочитают говорить о делах, стоя по щиколотку в грязной луже?

Только сейчас Элайра заметила, как по нижней кроме ее юбки расползаются влажные круги. Она виновато рассмеялась, предчувствуя колкость со стороны двойняшек. Но Аритон нашел занятие своим обожателям.

— Что вы теряете время? Возьмите вон ту доску, закрепите ее на козлах и поупражняйтесь с рубанком. Если все сделаете без единого защепа, я вам доверю заканчивать гафель.