Елена Самойлова - Ключи наследия

– Слетаю?! И оставлю тебя здесь, в стане врага?! Да за кого ты меня принимаешь?

– По-видимому, за ту, кому доверяют, – вмешался Нильдиньяр, улыбаясь так, что в комнате ощутимо посветлело – словно солнечный лучик скользнул по лицу. Магия, что ли? Да нет, вряд ли. Скорее, нечто настолько естественное, что перестало быть магией.

И тут случилось невероятное. Аринна, которая, по идее, была при жизни кем-то вроде куртизанки и вообще существом уже неживым, как-то скромно потупилась и кивнула.

– Тогда слетаю… Но только передам весточку – и сразу же обратно!

– Спасибо тебе! – Я с трудом удержалась, чтобы не обнять призрака. Остановило только то, что все равно бесполезно. – Просто найди Рейна и скажи ему, что со мной все хорошо, я жива и вообще меня никто не обижает. Пусть не волнуется, а через пару деньков я вернусь в Ранвелин.

– Ладно, уговорила. – Призрак поправила пышную прическу и скрылась в стене. Впрочем, через пару секунд вылезла обратно. – Учти, вернусь и тогда глаз с тебя не спущу! Жди, Кселька. На рассвете возвращусь!

Буду ждать, конечно.

Нильдиньяр улыбнулся, провожая взглядом окончательно исчезнувшую в стене Аринну, и поднялся.

– Леди Ксель, как хозяину этого дома позвольте мне показать ваши покои. Думаю, что все переговоры следует вести уже завтра, а сегодня вам необходимо отдохнуть. – Он коснулся кончиками пальцев моей щеки. – Вы выглядите весьма утомленной.

– Благодарю вас, – пробормотала я, оглядываясь в поисках нарэиля.

– Не это ищете? – Меч в ножнах возник прямо перед моим носом. Когда Нильдиньяр успел его экспроприировать – ума не приложу. Ему бы карманником или фокусником работать, да не солидно для наследника-то. – Хорошее оружие. И уже признало вас. Даже эльреди теперь не сможет приручить его заново. Он словно родился вместе с вами.

Ага, родился, как же. Он просто лежал рядом вместо моей дюралевой катаны, когда я очнулась в этом мире вместо перехода московского метро. Но, вспоминая, в какой момент мы перенеслись, я даже рада, потому что мы с Рейном не погибли, когда рванул ларек…

В общем, хрен редьки не слаще, а жить как-то надо.

Очнулась я только тогда, когда за мной тихо закрылась светлая дверь, а я очутилась в опрятной комнате с окном почти во всю стену, занавешенным легкими белыми шторами и, что самое главное, с удобной даже на вид кроватью с полупрозрачным балдахином. Я не стала осматриваться – просто поснимала с себя оружие и одежду и улеглась спать. И, самое удивительное, моя хваленая интуиция молчала как рыба, то ли делая вид, что ее нет, то ли вокруг действительно было безопасно. Но в черную бездну кошмарного сна я провалилась сразу, как только коснулась головой подушки.

…Мерцающий огонек в ночи, вылетевший из стены деревьев со светящимися стволами, обозначающих эльредийскую границу, сделал круг над лугом и направился в сторону Ранвелина… Аринна, спасибо, что согласилась передать весточку…

Стены замка, но я почему-то вижу черный туман, клубящийся над ними. Ненависть. Месть. Боль утраты. И все это вместе сплетено в столь тугой клубок, что даже я не рискнула бы вмешиваться, пытаясь его раскутать. Не могу приблизиться, не могу коснуться – что-то мешает. Браслет… «Дар» эльреди, благодаря которому я невидима для магического сканирования, но из-за него я не могу коснуться черного тумана, чтобы проникнуть в его суть. Я в состоянии только наблюдать.

Яркий белый огонек-призрак подлетел к крепостной стене, как вдруг от ворот плеснуло ярко-красным пламенем, прорвавшимся сквозь черный туман. Этот «огонь» охватил призрака, сдавил, как в клещах, и вдруг все пропало. Ни призрака, ни алых клещей, от которых веяло холодной расчетливостью.

Аринна…

Нашла покой так неожиданно. Или?

Не верю. Предатель. В Ранвелине? Кто-то слишком жестокий, чтобы иметь право на…

На что?

Какое мне дело? Какое дело было ей? Она ведь уже была мертва.

Но почему тогда вдруг стало так пусто в груди?

Я тихо всхлипнула, но проснуться так и не смогла, черный омут утянул меня еще глубже в чьи-то беспокойные сны, наполненные болью…

Двое стражников, охранявших маленькую неприметную дверцу в городской стене, так сказать «дырку в заборе» для своих, вдруг синхронно схватились за горло и так же одновременно осели на утоптанную землю – только доспехи негромко звякнули. Негромко просвистел козодой. Некто, завернутый в просторный темный балахон с глубоким капюшоном, бесшумно переступил через скорчившиеся тела и завозился с засовом, запиравшим дверцу. Полминуты – и низенькая дверь приоткрылась, впуская в Ранвелин неслышно скользящие тени в облегающих одеждах, за спиной каждой из которых висело по луку. Вошедшие растворились в предрассветном сумраке так же быстро, как и появились…

А полчаса спустя трупы обнаружила смена караула и подняла тревогу.

Патрулям не пришлось долго искать лазутчиков – их, а вернее, следы их деятельности обнаружились в ближайшем борделе. Точнее сказать, в некой таверне, где служанки не только подавали обед, но и согревали постели постояльцев за определенную плату. Лазутчики вырезали всех. Чисто и без особого шума. Кому-то просто перерезали горло, а кого-то расстреляли из луков – ровно по одной эльфийской стреле на человека. И настолько точным был каждый выстрел, что второго попросту не потребовалось. Возможно, патруль не стал бы объявлять всеобщую тревогу, если бы среди трупов не было обнаружено тело градоправителя, в недобрый час завернувшего «на огонек» к одной из разносчиц. На рассвете весь гарнизон был уже поднят по тревоге. Герцог Армей, не спавший почти всю ночь из-за кошмарных видений, разбирался с вдовой градоправителя – дородной женщиной в теле. Судя по всему, ее больше волновал размер компенсации и то, где именно почил ее муженек, наверняка успевший наставить ей развесистые рога, чем сам факт его смерти. Вдова напирала, Армей устало отмахивался, а проблемы нарастали. Слухи о побоище на постоялом дворе, устроенном эльфами, распространились по городу со скоростью почтового голубя. Люди озлобились и требовали от герцога «немедленного уничтожения проклятых остроухих», напрочь игнорируя тот факт, что идти на Минэрассэ силами всего лишь одного города, пусть даже всей провинции, глупо и бесперспективно. Даже если король смилостивится и пришлет полк на помощь, все равно этого не хватит, чтобы «вырезать всех эльфов под корень».

– А я требую ежемесячного содержания моей семьи! Мой муж честно служил вашему сиятельству! – продолжала наступать вдова.

– Вы еще скажите, что он погиб при исполнении служебного долга, – пробормотал Армей, но женщина, к сожалению, его услышала, и лицо ее пошло красными пятнами. Она уже набрала воздуха в грудь, чтобы начать отстаивать свои права в очередной раз, как дверь распахнулась и ледяной сквозняк прошелся по комнате, пошевелив бумаги, лежавшие на столе герцога аккуратными стопками.