Елена Плахотникова - Последний Хранитель

– Ну и повезло же нам, Мерантос! Самые большие камни и лежат на люке! Другого места для них не нашлось. А некоторые и больше тебя будут. И ни крана, ни домкрата. Как думаешь, сдвинем?

Медведь обошел самый большой камень, ухватился за него, качнул, удовлетворенно рыкнул.

– Я так понимаю, что справимся, – сказал вожак. – Тогда убираем вот эту площадку. – Он шагами отмерил место и воткнул по краям копья. – Остальные камни не трогаем. И эти два оставь! – Старый т'анг перестал тянуть широкий плоский камень высотой в мой рост. – Это основа арки. Без них мы не откроем вход. Все понятно? Тогда приступаем.

И мы «приступили». Мы тащили и катили большие камни, те, что полегче, уносили вдвоем-втроем. Медведь ворочал совсем уж неподъемные глыбы, на которые я поглядывал со страхом и старался не попасться ему под ноги. Может, и не наступит, но за камнем попробуй что-то углядеть. Не зря Прародитель говорил, что у осторожного Кота шкура целее.

Мы трудились, как рабы на каменоломне, а может, и еще тяжелее. Иногда я слышал сиплый голос вожака, или шорох песка, или стук камней, и все это жадно глотала притихшая пустыня. Ветер обжигал тело, слизывал пот, а кровь на разбитых пальцах и треснувших губах засыхала сразу же. Хорошо, что на камнях были какие-то рисунки – руки не так скользили, но острые края резали кожу. Скоро я весь был поцарапанный, будто попал в куст царапун-травы. Царапины были и на остальных, даже на Четырехлапом. Он отгребал песок от сильно засыпанных камней.

Под камнями и песком нашлась огромная плита, покрытая резьбой. Ветер сдул песок, и рисунок появился весь, красивый и целый. Асимский камень очень трудно повредить. Но доставить его сюда, вырезать на нем такой удивительный рисунок могли только Хранители. То, что делают наши мастера, кажется мне теперь грубым и некрасивым. Повелители тоже делают не так красиво, как Хранители. Вот тогда я и понял, почему проклято все, чего касались Хранители.

– Осталось только открыть...

После слов наставника я будто проснулся и заметил, что остальные тоже стоят перед асимской плитой и смотрят на нее так, словно Карающая и не собиралась покарать нас.

– Как? – прохрипел Медведь.

Он стоял возле одного из двух камней, что остались на площадке. К другому камню прижимались Зовущая и Охотник, будто не могли стоять без опоры. Не успел я подумать об опоре, как ноги перестали держать меня. Песок был теплым, почти горячим, но мне не хотелось вставать с него. А еще мне не хотелось видеть, как раненый ползет от дороги к нам, и глаза сразу же закрылись, словно только и ждали этого пожелания. Хотел открыть их, но веки стали тяжелее камня. И я решил: пускай они немного побудут закрытыми, а потом...

Потом наступили темнота и тишина.

Крис Тангер

– Устал парень. – Я повернулся к Мерантосу.

Тот согласно кивнул, посмотрел на рыжеволосого, который упал после работы там, где стоял, и сразу заснул. Потом Мерантос медленно, очень медленно повернул голову к Дороге, и я услышал, как скрипит его шея.

Этот тоже устал, может быть, больше всех нас, но он и работал больше всех. Не представляю, как бы мы справились без него. К некоторым глыбам я и подступиться боялся, а он... Иногда мне казалось, что его мускулы вот-вот прорвут кожу – или шкуру? – не знаю, как точно назвать то, чем покрыто тело этого мужика. Я видел много волосатых парней, но растительность на теле Мерантоса превосходила все разумные пределы. Она вполне заменяет одежду. Неудивительно, что он обходится только ремнями. Вообще этот народ отличается повышенной волосатостью. Или я в компашку такую попал? Нудисты-волосатики, из всей одежды только ремни и сандалии. Даже у женщины. У нее, конечно, не такие заросли, как у Мерантоса, но короткий пушок имеется. Хотя он совсем не портит ее. Наоборот, так и тянет убедиться, правда ли он такой мягкий, каким кажется. Сомневаюсь, что кто-то из моих соотечественниц нашел бы это красивым. Они столько сил и средств тратят, чтобы избавиться от лишнего волоска на теле. «Волосатая девушка – фу, какое уродство!» Пожалуй, вытащить такую из дома можно только под угрозой оружия. А когда я увидел грудь этой нудистки, пушок вокруг соска – то не сразу поверил, что она не плод моей извращенной фантазии. Мне снились экзотические женщины, когда я был подростком, но оказалось, что у меня не настолько богатое воображение. Жизнь любит разнообразие, и не только в моем мире.

«Твой мир еще более странный, чем мой».

Иногда я забываю о Хранителе, и появление невидимого собеседника оказывается для меня не самым приятным сюрпризом.

«Доброй ночи, Хранитель! – Я постарался вложить в свою мысль всю “радость” от общения с ним. – Или уже доброе утро? Ты очень вовремя. Я тут раздумываю, как бы открыть одну хитрую дверцу...»

«Неужели? И какая “дверца” тебя интересует: та, что в земле, или та, что между ног т'ангайи? – Его вопрос, как зеркало, отразил мой же собственный сарказм. – Мечтать, конечно, не вредно, но, Крис, выбери другое время и место. Да и объект мечтаний постарайся заменить, если надумаешь реализовать свои фантазии. Самки этого народа не самые нежные и безопасные партнерши. В момент страсти они легко меняют человеческую форму на звериную, и наоборот. С таким же успехом ты мог бы домогаться львицы или тигрицы из своего мира. И с теми же последствиями».

«А если домогаться будут меня?»

Спросил я это в шутку, но ответ Хранителя отдавал тревожным холодком:

«Тогда, как говорят в твоем мире, расслабься и получай удовольствие. Может, и живым останешься. И не вздумай отказаться!»

«Спасибо за совет, – мысленно процедил я сквозь зубы. – С ума сойти, как ты заботишься о моей безопасности!»

«Приходится, – думаю, будь у Хранителя свое тело, он бы пожал плечами. – Если ты повредишь это тело, мне срочно придется искать замену. А рядом нет ничего достойного внимания. Довольствоваться же отбросами мне не хочется».

«Скажите, пожалуйста, какие мы переборчивые! Значит, тело этого черного для тебя отбросы? Рыжего парнишку не предлагаю – не тот калибр. А вот заиметь такое тело, как у Мерантоса, мечтает половина мужиков моего мира. Думаю, и многие женщины не отказались бы получить его во временное пользование».

«У них дурной вкус, – уверенно заявил Хранитель. – Но это уже их проблемы. Я же предпочитаю что-то менее громоздкое и волосатое. А еще это тело должно быть лучше твоего. В крайнем случае, не хуже».

«Иначе на обмен ты не согласен?»

«Ни в коем случае! Мне и здесь неплохо. Есть время подумать... Правда, приходится иногда слушать твои бредовые мысли. К счастью, это бывает не часто».

«Ты имеешь в виду бред? Конечно, я иногда увлекаюсь...»

«Я имел в виду мысли, – уточнил Хранитель с изрядной долей злорадства. – Они весьма редкие гости в твоей голове. В другое время там бродят инстинкты или гуляет ветер. Даже не знаю, что лучше...»